Попытка у меня была всего одна. Если только драконо-баба успокоиться и поймёт, что рана на лбу не такая глубокая, да и без руки она может раздавить меня как козявку — мне конец. Слишком велика разница в габаритах и слишком она сильна, снося мои Щиты словно картонки. Вот потому я и рвался сейчас вперёд, и заскочив на змеиную спину, бежал по ней, придерживаясь за гребень. Кто скажет что это легко — пусть сам попробует. Туша дракайны ходила ходуном, кольца свивались и развивались, так что приходилось прыгать, но пока мне удавалось оставаться незамеченным. И словно в награду за это, возле места, где драконье тело переходит в женское мне подвернулся полуживой циклоп, с трудом держащийся на ногах и пытающийся скрыться от бешеной монстрихи на трибунах.
Бить его я не стал, зачем, и так помрёт, просто использовал как трамплин. Одноглазый даже не понял, что именно ему впечаталось в затылок, а я уже летел вверх, держа Смешер наготове. Дракайна меня не видела, я находился у неё за спиной, недаром выбирал момент, когда отвернётся. Правда была вероятность, что она точно так же может и назад повернуться, но чем ближе я находился тем меньше меня это волновало.
Второй прыжок я сделал находясь на уровне груди драконо-бабы. Моей целью была точка за ухом. Бить в затылок глупо, не смогу пробить, в темя тоже, а вот височная кость самая слабая в черепе туда и надо бить. Главное только чтобы дракайна не дёрнула головой. Второго шанса у меня может и не быть… и словно подслушав мои мысли драконо-баба развернулась и мы встретились взглядами.
Говорят глаза — это отражение души. Если так, то могу с уверенностью сказать, душа у дракайны была чернее ночи. В её взгляде я увидел не просто свою смерть, а ужас, тьму и разрушения для всех людей. Если она вырвется на свободу она будет убивать и уничтожать, пока не сотрёт человечество с лица земли. И начнёт с меня прямо сейчас. Лицо дракайны исказилось, она распахнула пасть и кинулась на меня, стремясь проглотить. Но наткнулась на Щит. Секунда это иногда очень много. Особенно когда можешь запустить себя Толчком прямо к нужному месту и размахнувшись как следует, впечатать клюв молота прямо в висок врагу.
Громыхнуло так, что я подумал, будто к Посейдону присоединился и Зевс. Но нет, это просто взорвалась половина головы дракайныбуквально развороченная моим ударом. В образовавшуюся дыру мог въехать грузовик, а ошмётками костей и мозгов закидало весь стадион. Отшвырнуло и меня, я едва сумел сориентироваться и бросить под себя Щит, чтобы не разбиться при падении. А так приземлился довольно удачно, и тут же землю тряхнуло ещё раз. Это рухнула туша драконо-бабы. А в следующее мгновенье трибуны, на которых ещё оставалось довольно много богоборцев, взорвались восторженными криками.
Честно говоря, в первые секунды я и сам не верил, что получилось, но с осознанием того, что я сделал, губы всё сильнее кривились в улыбке. Дракайна, мифическая тварь, силой на уровне богов, собственно именно они с ними и боролись. И этот древний и жуткий монстр пал от моей руки. К тому же этим я практически остановил прорыв, дыра в реальности всё так же была видна, но чудовищ осталось не так уж много и они не спешили атаковать, так что было чему порадоваться. Так что когда на меня налетел ребята, с визгом повиснув на шее я орал и радовался вместе с ними. И лишь когда меня в первый раз подбросили в воздух, вдруг понял, что ещё ничего не кончилось. Посейдон всё ещё тут, но напряг меня не он, а мелькнувший в проломе крупный сатир, сжимающий в руках многоствольную флейту.
— Какого вы делаете?! — извернувшись, я приземлился на ноги, — прорыв ещё не закрыт!
— Ой да брось, — легкомысленно отмахнулась Дара. — Видишь же, что Посейдон прорваться не может. А мелочь мы уже считай перебили. Сейчас подтянутся местные боевые группы закроем разлом и всё.
— Действительно, Вить, ты слишком много переживаешь, — поддержала её обычно более рассудительная Мико. — Что он может сделать?
— Что угодно, — я сжал молот. — Это бог а от него можно ожидать всякого. К тому же кто сказал, что он один? А вдруг…
И не дав мне закончить в воздухе зазвучала простая и грустная мелодия. Только вот ноты её казались тревожными, небо словно потемнело, давя на плечи, сердце сжала ледяная рука страха. Какие то тени стелились по земле, до ушей доносился потусторонний шёпот. Ужас нарастал с каждой секундой. Казалось, опасность грозила из каждого угла. Кто-то подкрадывался со спины, готовясь вонзить в неё нож.
— Ч-что происходит?!! — Катя, пылающая словно факел, испуганно крутилась на каждый шорох, с трудом удерживая себя в руках. — Что это такое?!
— Это Пан, — я ощутил как в душе беснуется медведь, смешивая свою ярость с моей, а на груди обжигает кожу амулет из его когтей и клыков изгоняя страх и позволяя мыслить разумно. — Бог пастухов…
— И паники, — закончила за меня Таня и это словно послужило спусковым крючком для остальных.
Ещё минуту назад надёжно держащие оборону богоборцы превратились в кучку испуганных овец, несущихся в разные стороны не разбирая дороги. Рассудок сохранили лишь единицы, но их смела безумная толпа. Уцелели лишь мы, защищённые амулетами из когтей зверобога, редкие одарённые с устойчивостью к ментальным воздействиям и те, кому Мико успела раздать свои печати. Они действовали похуже, но пока держались, жаль только что было таких счастливчиков совсем немного, в основном родные членов нашей команды, Александра Опсокополос, что держалась рядом, да француз, которому сунули несколько печатей чисто на автомате, типа держи раз уж прибился.
Хорошо ещё что Айдар Намжалович быстро сообразил что происходит, и сгреб в охапку моих мелких кинувшись бежать. Остальные рванули за ним, а я облегчённо выдохнул, хоть одной проблемой меньше. Дед Дары уже показал себя как разумный человек и хороший организатор, так что я не сомневался что он вытащит всех в целости и сохранности. Но теперь была задача посерьёзней. Нужно было остановить эту безумную музыку, а точнее её исполнителя.
— Дара… — начал было я но увидев как трясутся руки у лучницы понял, что это плохая идея. — Так, все отступаем. Мы тут ничего сами не сделаем. Постараемся закрепиться…
Я не успел закончить. В проломе мелькнул трезубец, а затем землю тряхнуло. Да так, что мы покатились в разные стороны сбитыми кеглями, а почва треснула, расходясь в стороны и образуя глубокие провалы. Я тоже не удержался на ногах, но успел ухватить за шиворот Белку, которая летела точно в трещину. Матвей, сообразив что происходит, прямо лёжа развернул щит, который не выпускал из рук, образуя довольно устойчивую площадку. За неё то и уцепились те кто был поближе, благо трясло землю недолго, пара толчков и всё успокоилось.
В итоге нас почти не разбросало. Разве что Катерина таки свалилась в ращелину, но сам и выбралась, буквально взлетев на струе огня. Да Мико откатилась довольно далеко. Я как раз передал Белку кузнецу и собирался прыгнуть за ней, когда рядом с японкой прямо из воздуха появился мужчина. С виду самый обычный, если не считать белоснежного хитона, широкополой шляпы с мягкими полями, а главное, сандалий, на которых было по два трепещущих крылышка. Ну и того факта что он стоял прямо в воздухе, что не помешало ему подхватить Мико на руки.
— Гермес, — я скрипнул зубами, призывая Смешер. — Отпусти её, ублюдок! Хочешь драться, иди ко мне!
— Не, не, не, — бог воров, торговли, плодородия и гимнастики весело рассмеялся. — Хватит драк на сегодня и вообще война это не моё.
— Тогда что тебе надо?! — я ни на йоту не верил словам этого плута. — Зачем припёрся? Хочешь просто поговорить, отпусти девчонку и давай поговорим.
— Зачем я пришёл… — Гермес даже не смотрел на меня, разглядывая сжавшуюся в комочек Мико, словно забавного зверька. — Хорошенькая у тебя подружка. Если хочешь её вернуть, приходи к Аиду. Мы будем ждать! А пока прощай… — и растворился в воздухе, на мгновенье опередив моё копьё.
И в следующую секунду пролом в ткани мира начал сужаться. В него, давя друг друга ломанулись остатки свиты Посейдона. Самого бога морей, как и Пана уже не было видно. А я без сил рухнул на арену. Величайший триумф всей моей жизни обернулся жуткой катастрофой. Я всегда говорил что не простил бы себе если бы с девчонками что-то случится и вот это произошло. И теперь мне предстояло с этим жить.
