От воспоминаний у Вспышки забурчало в животе. Чувства обострились. Казалось, двор, что лежал на пять этажей ниже, внезапно приблизился. До нее стали долетать обрывки негромких разговоров, а также запах. Чудесный, аппетитный аромат молодого, можно сказать, еще молочного мясца, копошащегося внизу. Сглотнув набежавшую слюну, девушка слезла с подоконника и закрыла окно. Кот поднял голову, и, как ей показалось, с удивлением посмотрел на пленницу. Вспышка отправилась на кухню, концентрируясь на спокойствии, гармонии и легкости внутри себя. Нужно избавиться от голода, от этой противоестественной тяги к человеческому мясу и крови. Иначе ей никогда не вернуться обратно, не войти в родительский дом. Иначе она так и проведет остаток жизни на цепи, сначала здесь, а потом в лаборатории неведомого нанимателя охотников. Сосредоточившись на контроле, девушка замерла перед холодильником. Она сильная. Она сможет. Справится. Задушит зверя внутри себя. Разрушит этот кошмар усилием воли и вернется домой, к родителям и друзьям. Выдавив голод, Вспышка уже развернулась и собралась вернуться в комнату, как новый приступ скрутил ее в десять раз сильнее прежнего. Не прошло и секунды, как словно из ниоткуда рядом возник Баюн. Кот уселся на полу, и начал внимательно за ней следить.

— Все в порядке, котик, — сдерживаясь, прохрипела она, — сейчас пройдет.

Бают поморщился с сомнением.

— Сейчас, сейчас, — зашептала Вспышка, — я спокойна, спокойна, я контролирую себя…

Но голод не собирался отступать. Ее сердце забилось быстрей и сильнее, разгоняя кровь по венам. Дыхание участилось. Мысли путались и сбивались. Бросив взгляд на кота, девушка вдруг почувствовала, что еще немного и тот зашипит на нее. Что будет после, она не знала, но Игла советовала не проверять. Отбросив попытки справиться с приступом самостоятельно, Вспышка рванула дверь холодильника и выхватила ледяной стакан полный крови. Свиной крови. Опустошив его залпом, девушка закашлялась. Жидкость была обжигающе ледяной, но голод отступил. Сполоснув стакан в мойке, разбитая и обессиленная коротким противостоянием, Вспышка вернулась в свою комнату.

— Неужели все это правда, — в который раз усомнилась она, зарывшись головой в подушку. — Неужели я обречена до конца своей жизни бороться с голодом и пить свиную кровь. Неужели, сблизившись с кем-то, я буду трепетать не от любви, а от желания сожрать его? Если так, если это единственная реальность, я не хочу в ней жить, — Вспышка расплакалась. Внезапно что-то теплое прижалось к боку, а потом раздалось успокаивающее и громкое, словно включенный пылесос, мурчание. Девушка с удивлением посмотрела на кота, но его мордочка оставалась непроницаемой.

— Спасибо, — неожиданно для самой себя сказала Вспышка и почесала кота за ухом. — Только ты и можешь понять меня. Ты и другие такие же, как мы с тобой. Монстры. Нечисть. Вот только даже твои хозяева не слишком-то хотят признавать меня. Обращаются словно с вещью или инструментом, — Вспышка вздрогнула, вспомнив допрос, что учинил ей Гештальт. Не добившись нужных сведений путем расспросов, он использовал какую-то жуткую технику и вывернул ее память наизнанку. Или что-то типа того. После допроса девушку лихорадило несколько часов, а ночью снились настолько страшные кошмары, что она не раз будила криком всех обитателей квартиры.

Охотники сейчас были далеко, на другом конце города сдавали добычу начальству. Вчера перед сном Вспышке удалось подслушать их разговор. Игла пыталась выяснить у сталкера, зачем тот оставляет девушку здесь вместо того, чтобы сдать ее с другими тварями. Но ничего внятного Гештальт так и не ответил. То ли почувствовал ее присутствие, то ли отношения между ее тюремщиками не такие уж откровенные. Однако так или иначе, а Вспышка осталась в квартире, когда охотники утром отправились на встречу. Она даже и не знала, как к этому относиться. С одной стороны, осознание факта, что ее могут продать словно вещь или диковинного зверька, приводило в бешенство. С другой, может быть там ей удалось бы выкарабкаться из этого кошмара. Возможности начальства и охотников, наверняка, несравнимы, и там смогли бы разобраться в ее проблеме и найти решение.

— Пф, размечталась, — фыркнула Вспышка и хлопнула себя по щекам. Никто ей не поможет, никому нет до нее дела. Для сталкера она всего лишь источник информации для охоты на напавшего на нее монстра. Для его начальства и вовсе объект для экспериментов. Впрочем, если Гештальт и правда изловит эту тварь, она сможет почувствовать себя отомщенной. Хотя нет, не так. Монстр не убил и не обесчестил ее, просто изменил до неузнаваемости. За это нельзя отомстить, можно просто изловить и уничтожить его, как зараженное бешенством животное. Вот именно. Поймать и уничтожить. И тем самым спасти от этого чудовища других людей. Не каких-то абстрактных людей — на них Вспышке было наплевать. Но монстр мог напасть на ее сестру, поздно возвращающуюся с дискотеки, или на отца, задерживающегося на работе, или на маму, засидевшуюся у больной бабушки. Или на кого-то из многочисленных друзей и приятелей.

— Ну почему именно я, — запричитала пленница. Благородные мысли не слишком-то успокаивали.

— Чем я заслужила такое наказание, — продолжила ныть девушка воздев глаза к небу, но перед ней был лишь потолок, наполовину обклеенный плиткой. Месть, изничтожение монстра — все это никак не поможет ей вернуться к привычной жизни. Она стоит на краю пропасти, имя которой неизвестность. Гештальт сказал, что не представляет, какие метаморфозы могут произойти с ней в дальнейшем и произойдут ли. Поимка монстра позволит добыть нужную информацию, сказал он. Вот только все это казалось девушке сейчас абсолютно бесполезным. От горестных мыслей ее отвлек требовательный мяв Баюна. Кот сидел возле двери комнату и громко мяукал, недвусмысленно намекая, что ему что-то от нее надо.

— Не трожь меня, котейка, я в печали, — отмахнулась было Вспышка. Поняв, что договариваться бесполезно, хранитель перешел к активным действиям. Сначала девушка услышала ненавистный звон цепи, а спустя пару мгновений ее просто стянуло с кровати за прикованную ногу. До этого момента у Вспышки еще не было случая убедиться в волшебных свойствах Баюна. Однако охотники вновь не обманули, хранитель мог управлять всем, что находилось в комнате.

— Стоп! — запротестовала Вспышка, оказавшись на полу. — Я все поняла, пойду сама.

Удовлетворенный ответом, кот развернулся в дверях и неторопливо потопал на кухню, гордо подняв хвост. Как девушка и ожидала Баюн, привел ее к холодильнику, подкрепив догадку требовательным мявом.

— А сам не можешь, что ли? — удивилась она, открывая дверцу. Проигнорировав замечание, кот тщательно проинспектировал содержимое нижней полки, заставленной консервами с кошачьей едой. Спустя минуты полторы, вытянул понравившуюся когтистой лапой и снова воззрился на Вспышку.

— Сейчас, сейчас, — девушка взяла консерву и вскрыла крышку. Наблюдая, как кот аппетитно урча уплетает пайку, Вспышка внезапно осознала, что за исключением пары злополучных стаканов с кровью, больше ничего не ела. К счастью, вчера дежурной по кухне была Игла, так что в холодильнике томились куриный супчик и тушеные овощи с фаршем. Несмотря на первое впечатление избалованной и капризной девушки, охотница оказалась заботливой и хозяйственной. Вспышке, о человеческой сущности которой вспоминали лишь при прямой необходимости, это было хорошо заметно. Хотя, конечно, колдунья не упускала случая насолить Гештальту.

Ложка за ложкой, опустошая тарелку, Вспышка и сама не заметила, как ее настроение улучшилось. Конечно же, родители объявили о ее исчезновении. Ее ищут. Но надежды на помощь полиции мало. Единственный, кто может помочь ей, так это она сама. Некогда сидеть и горевать, сложа руки, когда с ее собственным телом твориться неизвестно что. Нужно изловить этого гада, выпотрошить и понять, как избавиться от изменений. Только так и никак иначе она сможет выбраться отсюда.

Гештальт