Таблица 4.19. Потери копейных, рейтарских и солдатских полков Большого полка[876]

Если сравнивать суммарные потери всех росписей с опубликованной Н. Г. Устряловым сводкой Голицына, то цифры последней несколько ниже, что может быть объяснено погрешностями при подсчете. Так, согласно росписям, убитыми значатся 72 человека, включая четырех отсутствующих в таблицах стольников Большого полка (у Голицына — 61), ранеными — 458, включая отсутствующих в таблицах московских чинов и курского калмыка (у Голицына — 442), пленными — 34 (у Голицына — 29), без вести пропавшими — 25 (у Голицына — 23). Конкретные сравнения показывают, что, например, сильно разнятся данные по потерям Смоленской шляхты, хотя общая сумма потерь не отличается; или, например, в отписке Голицына ранеными значатся 18 стольников, тогда как по всем спискам таковых насчитывается только 16 (12 — в Большом полку, 1 — в Казанском разряде, 1 — в Новгородском, 2 — в Рязанском) и т. д.

К максимальному числу потерь, которое нам дают их росписи по разрядам, можно прибавить не учтенных ими боевых холопов московских чинов Большого полка. Таковых по сказкам московских чинов насчитывается: убитых — 8; раненых — 7, взятых в плен — 27, пропавших без вести — 4[877]. Таким образом, общее и самое максимальное количество документально обоснованных потерь (с учетом сумцев и ахтырцев) будет следующим: убитых — 222, раненых — 1028, пленных — 73 человека.

Стоя в Новобогородицке, Голицын отдал распоряжение И. Ф. Волынскому о сооружении еще одной крепости на р. Самаре. Тот получил приказ 15 июня и после осмотра близлежащих земель отыскал «самое угожее и крепкое и оборонное и у вод и у родников» место (см. цв. вклейку, рис. 10). Здесь, в урочище Сорок Байраков, выше Вольного Брода, был заложен город, получивший название Новосергиевск. Строительство шло в течение месяца, с 20 июня по 18 июля 1689 г., под руководством полковника Вилима Фанзалена, того же инженера, что проектировал Новобогородицк. К 1 июля был выкопан ров «и стен, и выводов зделано третья доля». Крепость была окружена родниками, лесами, тучными лугами и плодородными полями. Солдаты и рейтары под командованием Волынского возвели воеводский двор, приказную избу, погреб, 3 амбара, 50 изб для ратных людей. Город был меньше Новобогородицка — рассчитан всего на 500 ратных пеших людей. Он представлял собой четырехугольную крепость, окруженную рвом, валом и «щитом» (видимо, чем-то наподобие двойного палисада, пустоты между которыми были заполнены землей), с четырьмя выводами (бастионами) по углам. Земляной вал был обложен дерном изнутри и снаружи. «Мерою в пошве», то есть у основания, ширина вала составляла 8 сажен, высота — 2 сажени, высота «щита» с внешней стороны — полсажени, с внутренней — сажень; ширина «щита» у основания — сажень с аршином, наверху — сажень. На расстоянии в 2 сажени от городовой стены находился ров глубиной 5 саженей. На крепостной стене было оборудовано 50 раскатов и пробито двое ворот с башнями и «верхним боем»: в московскую сторону («Московские ворота») и к р. Самаре. Периметр стен составлял 376 сажен. Возле крепости предполагалось разбить посад, для защиты которого с трех сторон был сделан специальный окоп окружностью 600 сажен, укрепленный рогатками. В качестве гарнизона Волынский оставил в крепости стряпчего С. Анненкова с 300 солдатами и офицерами, «и с пушки, и со всякими полковыми припасыи с хлебными запасы». В дальнейшем в гарнизон планировалось добавить еще 200 стрельцов из полка А. Чубарова[878].

Строительство Каменного Затона, Новобогородицка и Новосергиевска было важным средством военно-политического натиска на Крым, однако недостаточно эффективным в условиях отказа Москвы от серьезных наступательных мер в отношении османских укреплений в устье Дона и особенно — в устье Днепра.

В ходе кампании 1689 г. были приняты традиционные меры по обороне юго-западных границ, прикрывавшие правый фланг наступающий армии и ее систему снабжения. По совместной договоренности В. В. Голицына и И. С. Мазепы, достигнутой в конце февраля 1689 г. в ходе встречи в Севске, на Правобережную Украину для прикрытия Киева, Переяславля и иных «поднепрских городов» от нападений белгородских татар решено было направить двухтысячный отряд. Он должен был расположиться под Черным или Лебединым лесами «в крепких и пристойных местах» и «иметь всякую осторожность и безпрестанные по всем путем, где обыкли неприятели ходить, сторожи и проезды, чтоб неприятелей под малороссийские городы не допустить». Голицын направил для этой цели стрелецкий полк А. А. Чубарова, Мазепа — казаков киевского и переяславского полков во главе с полковниками Г. Коробченко (Коровченко или Коровка-Вольский) и Я. Головченко[879]. Численность киевского гарнизона летом 1689 г. составляла 2,2 тыс. человек, включая жилой рейтарский полк полковника Я. Иваницкого (169 человек), жилой солдатский полк полковника А. Рубцова (539 человек), стрелецкие полки полковников С. Капустина (580 человек), И. Ушакова (533 человека) и А. Обухова (366 человек)[880].

Меры эти оказались весьма своевременными. В самом конце мая из Белгородской орды под Киев двинулись 1200 ногайцев под предводительством Бек-мурзы Кантемирова сына Уракова, ища, «где б им достать ясырю или что случитца». По пути орда пленила безоружных казаков, шедших «для покупки соли» в Белую Церковь, а затем, «не займуя литовской стороны», ударила на «ближние места» под Киевом, захватив там «животинные» и «конские стада»[881].

13 июня «в шестом часу дни» в Киев примчался «с отъезжего караула» рейтар Киевского полка, сообщив о появлении большого числа татар, переправлявшихся через р. Лыбедь. Воевода М. Г. Ромодановский немедленно отдал приказ «выстрелить из вестовых пушек для осторожности уездных и всяких чинов людей». Против татар были высланы подразделения киевского гарнизона: рейтары Я. Иваницкого, стрельцы С. Капустина, И. Ушакова и А. Обухова, солдаты А. Рубцова (Рубкова). В тот же день у русских войск «с теми татары за Лыбедью против Кириловского монастыря был бой», в результате которого «многих татар побили и скотцкие стада у татар отбили и взяли в языцех татарина» (отправлен к Голицыну 15 июня). Одновременно Ромодановский «наскоро» послал гонца к киевскому полковнику Г. Коровченко, расположившемуся с полком «для осторожности от приходу неприятелских бусурманских приходов» у Триполья (в 30 верстах от города), с приказом преследовать и громить отходящих татар[882].

А. А. Чубаров в отписке Голицыну свидетельствовал, что 13 июня, двигаясь вместе с Головченко к Лебедину лесу, они соединились с киевлянами Г. Коровченко у урочища Кагарлык. В тот же день (о получении известия от Ромодановского здесь ничего не говорится) объединенный отряд обнаружил татарскую сакму, ведущую к Киеву, и начал преследование. В результате отходившие из-под Киева татары 16 июня были настигнуты русско-украинским отрядом под Ольховцем, недалеко от Капустиной долины. В ходе двухдневных боев неприятель был разгромлен, скот и пленные отбиты, в плен попали 20 татар, двоих из которых отправили к Мазепе, а тот, в свою очередь, переправил их к Голицыну. С сеунчом об этой победе был отправлен в Разрядный приказ И. В. Извольский[883].