При уходе с Самары Мазепа и Неплюев решили (видимо, не без рекомендаций из Москвы), что гетманские войска нынешней осенью, отдохнув «от трудов военных», предпримут вылазку на какое-либо «пристойное место» в знак исполнения Россией своих обязательств по военному союзу с Речью Посполитой. 18 сентября из Батурина Мазепа сообщал великим государям, что приказал идти в осенний поход 3 тыс. казаков Переяславского полка, который в этом году оставался «в домах», части Миргородского полка, трем компаниям конных наемных полков и «пехотных полков лутчим людем». Целью похода стал Очаков. Вести войско должен был опытный полевой предводитель Осип Кулик, прекрасно знающий («зело сведомый») путь от Днепра к Южному Бугу и от Буга к Днестру вплоть до черноморского побережья[564].

Очаков, расположенный на мысе у самого устья Днепра, вместе с построенным напротив, на Кинбурнской косе, Кинбурном, прикрывал выход в Черное море и являлся частью системы стратегической обороны причерноморских владений Османской империи от набегов днепровских казаков. К описываемому времени очаковская крепость состояла из трех соединенных между собой каменных крепостей, вытянутых в одну линию к днепровскому берегу[565].

Эвлия Челеби, подробно излагающий историю строительства и расширения очаковской крепости, сообщает, что к ней примыкали два предместья. Одно из них, расположенное, по-видимому, с юга от крепости, представляло собой «пятьсот крытых тростником валашских и молдаванских домов», двести из которых были «сооружены из грубых ковров и циновок, крыты тростником и камышом — это лавки». Большая часть из них — «это пивные и трактиры, а также мельницы, вращаемые лошадьми». Зданий на фундаменте здесь вовсе не было, поскольку, как отмечал Челеби, «каждый раз во время войны приходят казаки и [все вокруг] разрушают и жгут». К западу от крепостных сооружений располагалось второе предместье, где обитали «три сотни» ногайских общин[566]. Эти-то молдавские и ногайские слободы, которые к 1688 г. обзавелись земляными укреплениями, несколько расширились или, возможно, поменяли местоположение[567], и стали предметом атаки напавших на город казаков. Поход, как это однозначно следует из вышеприведенного письма Мазепы, носил демонстрационно-набеговый характер — осаждать и брать саму крепость изначально не планировалось.

Отряд возглавили полковники конных охотницких полков Илья Новицкий и Григорий Пашковский, пехотных — Петр Кожуховский и Михайло Положиченко; запорожский атаман («степной вож») Иосиф (Осип) Кулик; наказной переяславский полковник, полковой судья Иван Момот; наказной миргородский полковник Григорий Зарудник. Сводный отряд имел на вооружении 5 полковых пушек, однако в боях под Очаковом они не использовались, оставаясь «в обозе».

Казаки выступили в поход в последних числах сентября тремя партиями. Первая, под командованием полковников наемных полков и Кулика, 6 октября («после Покрова Пресвятыя Богородицы в среду») переправилась через Днепр и двинулась «к Богу реке на Чигирин», прибыв туда «на четвертой день», то есть где-то 10 октября. Здесь с ними «случился» отряд переяславских казаков Момота (3 тыс. человек). Все вместе казаки двинулись к Черному лесу, наткнувшись на следующий день «на урочище Матренине за версту» на татарский загон из более чем 20 человек. Татары были разбиты, в руки казаков попали 4 языка, отправленные к гетману Мазепе. На следующий день «после татарского взятья» отряд нагнала третья партия — миргородских казаков Зарудника (1 тыс. человек). Путь через Черный лес к Южному Бугу занял шесть дней. Переправившись через реку «на урочище Кременьчюке», через четыре дня, где-то 21 октября поздно вечером, отряд остановился, не доходя до Очакова восемь верст. Казаки намеревались напасть на крепость «о получночи», однако, «послышав в Очакове стрелбу из вестовых пушек», они задержались на «очаковском поле» и «ожидали до света».

Когда рассвело, украинские казаки «пришли к городу Очакову и, не доходя Очакова верст за шесть, на урочище, называемом Березани (видимо, р. Березань, впадавшая в Черное море западнее Очакова и образовывавшая в месте впадения Березанский лиман. — Авт.), нашли на татарской загон с тремя мурзами нагайскими, которые были в венгерских и полских местех, и учинили с ними ис полков их охотные люди бой, а полки стояли особо, отделясь от того места, не ведая, сколко тех неприятелских людей было». После того как несколько татар попали в плен и казацкие военачальники «уведомилися, что с теми мурзами татар немногое число», они «послали на них прибавочных людей». В итоге татарский отряд был разбит и опрокинут в р. Березань, где немало противников утонуло, причем среди погибших в бою был и один мурза. Казаки освободили более ста человек «ясырю из розных земель взятых мужеского и женского полу» (Мазепа утверждал, что освободили «полтараста душ християнских»). Далее казацкое войско, «устрояся всеми полками воинскими ополчением», преследовало остатки разбитого отряда противника до самого Очакова, подойдя к городу запада. На помощь к последним из города выехало несколько сотен конных и пеших бойцов. С этими силами казаки «билися многими помычками и по многих помычках… тех неприятелей гнали до города и многих побили, а досталных вогнали в посад, где живут нагайские татаровя». Однако «в том посаде» победители «жителей никого не нашли», поскольку они, «послыша вестовую пушечную стрелбу, все ушли в город». Остатки же разбитого противника казаки, «устрояся воинским ополчением все пехотою от лимана… вогнали в верхней город, где турские янычаны и волохи живут». В итоге в располагавшихся в этом районе предместьях — «в дву земляных городех, посады пожгли и разорили», захватив в плен пятерых «волошан»[568].

Расположив «в пристойных местех обоз по воинскому ополчению», казацкий отряд в тот же день попробовал приступить к Очакову с другой, северной стороны, от Южного Буга: «А после того, того ж числа пошли на другую сторону верхняго города от Буга реки, от Каменного Колодезя». Им навстречу «выходили из верхняго города турки и волохи, и татаровя и с ними бились». Однако победа вновь осталась за казацким отрядом: «на том бою тех неприятелей побили и в город вогнали и на той стороне посады и мелницы ветрение и всякое поселение все по жгли и розорили, а из верхнего города по них стреляли ис пушек и из мелкова ружья безпрестанно». Кроме того, в лимане, «где сошлися реки Буг и Днепр», турки поставили «для караулу полукарабелье с воинскими людьми и с народом (нарядом. — Авт.), для осторожности, чтоб сверху Днепра на море стругами и малыми челнами не пропустить» запорожцев. С указанного судна из пушек велся обстрел казаков, штурмовавших посад. Однако потери атаковавших были небольшими — «человек с тринатцать или менши раненых, которых в домы привезли, а побитых самое мало число».

Взятые пленные татары, впоследствии умершие от ран, сообщили, что будто бы хан вышел из Крыма и идет к Очакову встречать калгу, который движется ему навстречу из Белгородской орды. Под влиянием этих известий полковники приняли решение не ночевать под городом и немедленно отступить, «и побрав добычею скотины многие тысящи, от Ачакова пошли тою ж дорогою». Ночевка была организована за десять верст от города. На следующий день, отойдя еще пять верст, казаки устроили раздел захваченной добычи «на стану на речке Чапчимкле» («взятое, что кому Господь Бог в том походе подал, разделили») и вторую ночевку. Обратный путь отряда к Днепру занял две недели, неприятельских отрядов казаки не встретили. Перейдя Днепр под Бужином, полковники приказали распустить освобожденных пленных «во свои места, где хто жилище имел, понеже приискалися к ним родственники и учали об них великим государем бити челом, а им, полковником приносили свидетелство»[569]. Здесь же казаки получили известие, что хан Селим-Гирей якобы подошел «со всеми ордами» к Очакову «на другой день» после их отступления от города. Послав людей осмотреть место, где располагался «полковничей обоз», хан, однако, понял «по тому обозному ополчению, что в том походе были они во множестве с нарядом», и решил не посылать за казаками погоню. В целом поход продолжался шесть недель, то есть приблизительно до середины ноября. Рядовые казаки — участники набега и их командиры были распущены из Батурина «для домашнего их покою», в том числе Новицкий — в Лохвицу, а Кулик — в Царичанку; наемные казаки охотницких полков — «поставлены на корму по указанным местам». В Москву с докладом об успешном набеге были отправлены Г. Пашковский и И. Момот, чья реляция, учиненная в Малороссийском приказе 11 декабря, и легла в основу реконструкций событий очаковского похода[570].