То, что никто из нейтралов или условных злодеев, что тем не менее не связаны с Империей, не будет вписываться за него и его дочь, было несколько даже очевидно, но и не проверить он тоже не мог. Видимо, никто так и не усвоил урока старины Мартина. Когда нацисты пришли за коммунистами, я молчал, я же не коммунист. Потом они пришли за социал-демократами, я молчал, я же не социал-демократ. Потом они пришли за профсоюзными деятелями, я молчал, я же не член профсоюза. Потом они пришли за евреями, я молчал, я же не еврей. А потом они пришли за мной, и уже не было никого, кто бы мог протестовать. Как бы иронично это ни звучало, Кайзер, грубо говоря, действовал схожими методами, но из-за своего эгоизма и не то врожденной узколобости, не то веры, что их это не касается, одиночки не собирались противостоять Империи. Даже собравшись вместе. Они не понимали или не желали понимать, что если сегодня Кайзер плюет на правила, чтобы захватить или убить вторую Панацею, то уже завтра они будут лизать стальные сапоги своего нового лидера и пинать таких же слепых одиночек.

Уже в машине Эберт побарабанил пальцами по рулю, завёл мотор и всё так же мрачно сказал.

— Актёры вмерли, кина не будет.

— Какого кина? — спросил Наббс.

— Неужели ты решил свалить из города, Дэнни? — в свою очередь абсолютно неверящим тоном поинтересовалась индианка, — удиви меня, скажи, что ты внезапно решил не таранить долбаный паровоз лоб в лоб в одиночку с Азурой?

— Не дождётесь. А кино у Элита с Убером кончилось. На неопределённый срок, в связи с отпуском последних. Но ничего, тут неподалёку есть место, в котором снимают всякое. Во всех смыслах.

Через полчаса удивлённая пара наблюдала громогласно хохочущего Дэнни Эберта, пытающегося удержать в руках осточертевший мешок кошачьего корма.

— Я не то, чтобы намекаю, я прямо спрашиваю, босс, ты никаких лекарств от стресса в последнее время не принимал? — осторожно поинтересовался мулат.

— Помнишь, ты про кино спрашивал? — Дэнни наконец-то поставил мешок на асфальт, упёр руки в колени и выдохнул, — тут за полквартала есть подпольная порностудия под Империей. Плети, кандалы, клетки, жесткое доминирование и, как ты понимаешь, столь же жесткое разделение актёров по цвету кожи. Я уже начал прикидывать, где достать полкило тротила, раз уж динамит оставили снизу, а тут… нет, это надо видеть, пошли покажу.

Поплутав немного дворами, компания наблюдала, как на длинном балконе с видом на внутренний дворик собралась колоритная компания всех цветов кожи в крайне разнообразных нарядах. Аномально тёплое для начала марта утро позволило актёрам сохранить часть реквизита, так что чепчики горничных и ковбойские шляпы соседствовали с вязанными шапочками, а куртки и коктейльные платья с кожаным пальто на голое тело и кожаным же костюмом, закрывающим всё, кроме глаз и рта. Судя по прорывающемуся хихиканью и медленному темпу речи, курили отнюдь не табак. Арийские господа и цветные рабыни с рабами обсуждали рецепт жаркого из говядины, оценки детей в школе, цены на бензин и новый ролик Убера и Элита. Хотя не все темы были столь повседневными.

— Майки, а что за наручники были в этот раз? — спросила та самая девушка полностью в коже, — я не жалуюсь, но слегка непривычно сидели.

— А, это анекдот, — оживился один из актёров, — наш шеф нашел чудесную модель: качественная сталь, не нарушает кровообращения, не царапает кожу, руки не затекают, выглядят и работают как настоящие, а главное — называются «Нежность». Всё хвастался, что наконец-то стали делать нормальные браслеты для нашей индустрии, а не убожество в розовом меху. Так вот, прикиньте — это русские так назвали наручники для полиции.

Повисло непродолжительное молчание, нарушенное разноголосым гоготом. Наблюдавшее за этим трио переглянулось и зашагало в направлении автомобиля.

— Дэнни, только не говори мне, что ты поставил там шпионские камеры. Хотя нет, если поделишься записями, я готов это принять.

— Могу сказать, где они продают видео, но тебе не понравится. Пока они не прекратили съёмку, у меня было желание раскатать всё здание по кирпичику.

— И ты всё это время следил за порностудией?

— Ну почему, не только. Я не думаю, что тебе захочется купить травку прямо со склада, да и патроны для М-16 байкеры тебе вряд ли продадут, но один домик тебе точно понравится. Там отлёживается Алебастр.

— Так его же повязали недавно? — недоуменно, но с долей гнева воззрился на своего босса Наббс. Одна только кличка этого бессмертного нациста вызывала в нем тщательно задавливаемые ростки гнева. Эта тварь многое натворила на своем веку и едва ли даже вспомнит о такой девушке, как Кассандра, которой просто не повезло быть не в том месте и не в то время.

— Это же СКП с их вращающимися дверями, — хмыкнула в ответ Кэт, но, увидев недоумение на лице соратника, пояснила чуть более подробно. — В общем, если сократить и обобщить, то пока кейп не начнет творить лютую дичь, на это всё и многое другое будут закрывать глаза, проводя поиски и наказывая чисто для галочки. Тот же Крюковолк, ну чистый зверь, но его постоянно отбивают свои, потому что он полезен и полностью лоялен лидеру. Как думаешь, много ли в таком случае потребуется времени Кайзеру, чтобы вытащить одного из своих?

— Нахрена они тогда вообще нужны? — задал резонный вопрос морпех. Если государственная структура не способна поддерживать монополию на насилие, ничего хорошего из этого никогда не выйдет. В новейшей истории уже были несколько примеров подобного, но Наббс не особо интересовался подробностями.

— Поверь, этим вопросом задаются многие здравомыслящие люди и даже некоторые злодеи, но ответа всё так же нет, — с умным видом положила руку ему на плечо Кэт.

— Окей, и что тогда будем делать? — будь его воля, он бы уже рванул стрелять, сжигать и вешать ублюдка, но понимал, что едва ли это чем-то поможет. Алебастр и сам был не подарок, а уж в компании с другими нацистами…

— Сейчас ничего, — до крови сжав кулаки, сквозь зубы прошипел Дэнни. — Ключевое слово — именно «сейчас»…

09.03.2011

— Дэнни, ну вот какого хрена? — возмутилась Кэт. — Ты не мог другую марку найти? — с упаковки очередного мешка с кормом на неё глядела умильная мордочка трёхцветного котёнка под разноцветной надписью «Для моей любимой Кэт».

— Ну извини, другого не было, — развёл руками Дэнни. — Скажи спасибо, что сержант остался возиться со стрелялками и патронами. Сейчас распихаем груз по южному побережью и назад.

По мере распределения мешков по ему одному ведомым точкам Дэнни мрачнел на глазах, а с побережья ехал мрачнее тучи. Он и раньше знал, насколько город прогнил в самой своей основе, но после обретения сил и создания собственной разведсети грызунов он, считай, собственными глазами увидел масштабы катастрофы. Дворовые псы, оголодавшие и озверевшие настолько, что в буквальном смысле разрывают бомжей на части. Повальная нищета и безработица. Бьющая через край преступность, втягивающая в свои порочные сети всё больше и больше людей. Продажность копов, выпускающих тех немногих, кого всё же смогли поймать, уже через неделю. Целые районы, где законы, установленные правительством, соблюдаются лишь формально, а на практике исполняются лишь постановления банд. Что бы он ни делал, сколько ни старался до обретения сил, ничего из этого без насилия изменить было нельзя. Люди не хотели менять устоявшийся порядок, даже если он был насквозь гнилым и приносил выгоду лишь бандам. Его единственная дочь пыталась это исправить, даже повязав Толкача и его банду, и это дало свой результат. К сожалению, не тот, на который можно было рассчитывать. Дэнни не стал ей говорить о том, что на место одного «короля отбросов» пришел десяток новых, мнящих себя едва ли не центрами вселенной и желающих единолично подмять всю территорию Барыг, раздавив конкурентов. Не стал, потому что знал свою дочь получше многих. Она не удержалась бы, бросилась помогать пострадавшим, прекращать разборки, искренне считая, что виновата во всем происходящем, тем самым выманивая кейпов Империи и подвергая себя ненужному риску…