– Хотелось бы услышать мнения присутствующих, но я считаю, что выход на поединок в принципе возможен, – несколько туманно ответил он.

– А говорите совсем неуверенно. Ладно, подумаем еще. А что скажете про партию «Россия будущего»?

– У этой партии уже есть небольшая история. Во-первых, она меняла свое название несколько раз: «Народный альянс», «Партия прогресса», «Россия будущего». Ей ни разу так и не удалось зарегистрироваться официально. Эта партия создается с участием скандального оппозиционера, претендующего на звание борца с коррупцией. – Михаил на какое-то время замолчал, что-то обдумывая, и продолжил: – За ними шлейфом тянутся криминальные разборки, которые ставят под сомнение все их действия. На словах они борцы с коррупцией, а на деле идут обходными путями, тем самым участвуя в коррупционных схемах.

– В общем, у самих рыльце в пушку, – подвел итог руководитель. – Так нужен ли нам закон об оппозиции?

– Именно сейчас он не нужен. Права оппозиционеров можно прописать отдельной главой в действующем законе. Может, и не стоит делать акцент на оппозиции и как-то ее выделять отдельно, пусть она остается контролируемой, как сейчас. Так будет спокойнее и власти, и всем остальным.

Последние слова, скорее всего, отражали суть его натуры: по возможности не обострять ситуацию, а посмотреть, как будут развиваться события.

– Что ж, ваша позиция обозначена. А сейчас, под занавес семинара, самый каверзный вопрос: иерархия оппозиции.

Все присутствующие стали тут же заглядывать в листок с отпечатанными темами.

– Не ищите, там этого вопроса нет. Он появился в процессе обдумывания хода семинара, когда план уже был разослан. У меня возникла мысль, что обсудить такой вопрос всем будет интересно.

В это время к «семинаристам» присоединился хозяин кафедры, до этого он отсутствовал долгое время. Некоторые из присутствующих не скрывали своего облегчения по поводу того, что им уже удалось выступить без академика. Несмотря на то, что он всегда вел себя очень корректно и радушно, его возможных вопросов и комментариев большинство из присутствующих побаивались и опасались. Можно предположить, что к их числу относился и сам руководитель семинара. В академике чувствовались не только фундаментальная основательность, но и свое видение каждого из вопросов, а тема об оппозиции всегда звучит остро и неоднозначно.

Академик РАН Алексей Николаевич, улыбаясь, извинился за свое временное отсутствие и сослался на необходимость заниматься спортом для поддержания формы. Выглядел он при этом действительно подтянутым и спортивным, подтверждая тем самым, что спорт полезен в любом возрасте.

– Уважаемые слушатели и участники семинара, вопрос об иерархии оппозиции я неслучайно поручил моему давнему и любимому ученику Геннадию, – продолжил Анатолий Сергеевич. – Думаю, что будет уместно сообщить вам следующее: Геннадий планирует принять участие в предстоящих выборах на муниципальном уровне, в том числе и для этого он принял решение вступить в ряды партии. Но об этом он сам расскажет нам в своем выступлении.

Представление следующего докладчика прозвучало серьезно. Геннадий оказался вторым участником семинара после бизнесмена, который собирался участвовать в выборах за последнее время. Но тут было одно отличие: Александр Тимофеевич не входил в состав какой-либо партии. Все внимательно стали слушать выступление.

– В начале своего сообщения я хочу, чтобы вы зрительно представили перед собой образ человека, взошедшего на высокую гору. Согласитесь, что мир предстанет перед вами совсем другим. Так и в любом другом вопросе: в профессии, в оценке любого события и в мире оппозиции. Получается, что оценить профессиональный уровень под силу только такому человеку, который сам является профессионалом.

Геннадий хоть и присутствовал на семинарах периодически, но зарекомендовал себя как профессионал. Каждое его выступление всегда звучало четко, логично, обоснованно. Он понимал, о чем говорил, но слушать его было сложновато. Иногда создавалось впечатление, что Геннадий то ли намеренно что-то недоговаривает, то ли специально усложняет изложение своей точки зрения. Подтекст звучал примерно так: попробуйте для начала осознать, о чем я говорю, сможете ли вы, но буду рад, если у вас получится. Так прозвучало и в этот раз. По существу для начала он заявил о том, что смысл иерархии – в соподчинении уровней сложности. На практике это означало: чтобы понять предложенную сложность, нужно овладеть этим уровнем сложности.

– Я предлагаю четкое правило: уровень оппозиции обязательно должен соответствовать такому же уровню существующей официальной точки зрения по любому конкретно рассматриваемому вопросу. Только при этом условии начнет возникать иерархическая оппозиция. Значит, покажи сначала свою личную квалификацию и только потом оппозиционируй.

До этого момента ведущий изо всех сил старался не комментировать выступление, но сейчас он не выдержал:

– Не просто покажи и продемонстрируй уровень своего профессионализма, а обязательно зафиксируй уровень своей компетентности.

Большинство присутствующих к таким словам, как «компетентность», относились прохладно, они, к счастью, почти не использовали их в своей повседневной и профессиональной жизни. Но семинар проходил на территории учебного заведения, да и среди гостей насчитывалась пара-тройка преподавателей. Сфера образования первой вкусила счастья оперировать такими понятиями, как «компетентность» и «компетенция». Те из преподавателей, кто с удовольствием к месту и не к месту использовал и умел применять эти два понятия, официально приравнивались к профессионалам. При этом они очень гордились этим своим умением.

Другие члены педагогического сообщества значительно прохладнее относились к этой словесной эквилибристике. Явно чувствовалась надуманность обсуждаемого вопроса. Тем не менее Геннадий с явным удовольствием продолжал представлять свою точку зрения:

– Возникает вопрос, какая нам нужна оппозиция: для галочки или реально работающая? Соотношение иерархических уровней позволит приблизиться к реально работающей оппозиции.

В противном случае процессы будут направлены в сторону разрушения, а не созидания.

– А не слишком ли мы собираемся сделать все заорганизованным? – решил уточнить Графитов, направляя выступление в нужную сторону, как он считал.

– А это смотря что мы хотим получить в результате: нормальные процессы взаимоотношений официальной позиции и оппозиции или разрушительные технологии. Я думаю, выбор напрашивается сам собой.

– Ваш вывод.

– Мы должны стремиться к иерархической, то есть уровневой и профессиональной оппозиции.

Обычно присутствующие редко высказывали свое мнение непосредственно в течение семинара. Но сегодня все наблюдали непривычную картину. Принимающая сторона в лице академика РАН, видимо, привыкла к совсем другому порядку дискуссии; в конце концов, академик хотел, чтобы дискуссия все-таки имела место, поэтому он спросил:

– А не кажется ли вам, уважаемый, что вы очень формально подходите к такому важному вопросу, как иерархия оппозиции?

– Я изложил свое видение данной проблемы. Готов выслушать и другие подходы.

– Это все – общие слова, – махнул рукой академик, – и пустые рассуждения. А где суть противоречий, проблемы, их содержательная часть? Ведь оппозиция возникает не случайно, в ее основе находится что-то жизненно важное и необходимое для людей. У вас за формой исчезла суть, вы выплеснули ребенка вместе со своими рассуждениями об уровнях иерархии.

Алексей Николаевич, по сути, был прав, но прозвучали его слова неожиданно резко. Он спорил по теме, но выглядело это как личный выпад против выступающего.

Нужно сказать, что Геннадий на этой встрече артистично продемонстрировал свое умение вести дискуссию: железная выдержка, отсутствие эмоций, приятная улыбка, готовность отвечать оппоненту. Слова академика звучали вполне обоснованно, но Геннадий не отступал от своей точки зрения. Он снова стал объяснять свое видение иерархии оппозиции.