– Уверен, им будет интересно послушать Вас.

Susan.

– А что я должна была по-твоему делать? Просто стоять? Ай!

– Хотя бы продолжить идти со мной. Просто промолчать! – выговорившись, Джек убирает прозрачную жидкость и снова тянется к руке только уже с бинтом. – Я видела, как у него пошла кровь прямо с головы.

– Не разбивала я ему голову. По-твоему, я психопатка? – отмахиваю ее руки и отодвигаюсь на кушетке к стене. – Я… Просто слегка оттолкнула его от себя.

– Да что ты? Выходит, он сам рванул к стене и специально впаялся в неё лицом? – отрезает Тейлор и опять понюхал какую-то бесцветную жижу. Он сморщился.

– Я не считаю себя виноватой. Кто-то же должен был поставить его на место и дать ему пинок под зад.

– Я промолчала!

– А я не стала.

Глаза девушки замерли на моем лице. Она больше не решалась прикоснуться ко мне с бинтом.

– Вы дороги мне. Я никому не позволю притронуться к вам, чего бы мне это не стоило.

– Будь осторожна со словами, искорка… Мы также как и ты, готовы пойти на многое. Жаль, что только на то, что нам по карману.

Дверь кабинета открывается и внутрь заглядывает медсестра.

– Моя работа сделана, – сказала Джек и заулыбалась, отряхнув ладоши. Женщина подходит ко мне и рассматривает плечо.

– Ты, конечно, молодец, Джекилайн. Только в следующий раз, я не разрешу тебе перебинтовывать людей. Ты расходуешь запас бинта на одного человека как на пятерых. Тейлор, это нельзя есть!

– Ничего вы не понимаете. Я вложила целую душу, пока мотала это.

Девушка наигранно сделала обидчивый вид, а медсестра вновь возвращается ко мне.

– Он тебя ждёт.

Иду в кабинет директора. Страшно ли мне? Скорее, стыдно. Хотя, чего можно было ожидать от Аддамсона?

– Уверен, им будет интересно послушать Вас.

Послышался противный скрип ножек по деревянному полу, и после приближающиеся шаги. Дверь открывается. Зелёные глаза остановились на моих, а затем пали на мое перебинтованное плечо.

– Даже не смей сказать мне, что ты проиграла.

И он ушёл.

Всю суть происходящего я осознала позже, а именно, когда ощутила неловкость от взгляда директора. Озадаченный, но не вышедший из колеи. Не знаю, о чем они говорили с Уайтом, но сам факт того, что именно он был здесь, уже подтверждает непривычный спокойный вид мужчины.

Усаживаюсь напротив на хрупкий стул.

– Вы хотели меня видеть, мистер Бениель?

– Не только тебя, – спустя паузу раздался строгий, но сдерживающийся голос. – Но поскольку Итан сейчас не в состоянии быть здесь, и в целом, говорить, мне все расскажешь ты.

– Почему Вы так в этом уверены?

– Все потому, что не в твоём резоне врать тому, кто ни разу солгал тебе.

Мои глаза постепенно спали с нежно васильковых глаз по морщинистым щекам и аккуратным, закрученным усам вниз, на скреплённые в замок руки. Пожалуй, директор был единственным в этой школе, кого уважали не ради того, потому что надо. А потому, что он действительно имел должный для того статус.

– Я первая его ударила, – тихо вырвалось из моего рта. – Это произошло на эмоциях, но я не жалею о том, что сделала.

– Хочешь сказать, если бы тебе ещё раз выпал такой шанс, ты бы сделала это?

– Именно поэтому я и не позволяю такому повториться. Все мои действия были не ради себя. Джекилайн слишком невинна, она не смогла бы сделать этого.

– Думаешь, она побоялась бы сделать это

– А Вы думаете, что нет?

Тут его голос замер. Тишина повисла и без того в тесной комнатке, парящая вместе с молекулами пыли. Замок из его рук распался. Мужчина снимает округлённые маленькие очки, складывает и, завернув в тряпочку, откладывает на стол.

– Я думаю, что она не стала делать это не из-за страха проигрыша. Страх чужой боли – путь ее отступления. Так какого ей было смотреть, как этот страх воплотился наяву?

Тут замерла я. Он действительно прав. Что же я наделала?..

– Если бы я не остановилась, я бы причинила ей куда больше боли, чем слова Итана.

Он подошёл к окну.

– Выбор каждого из нас зарождается не только с мыслью, но и от самого исхода. Что-то ведь заставило тебя остановиться, – и после слов, спустя секунду, мужчина обернулся ко мне. – Так что же?

После удара, стоило мне второй раз припечатать тело парня к шкафчикам – я стразу остолбенела. Дверца сломалась и распахнулась. В отражении маленького зеркальца я увидела не себя. Его… Монстра с горящими зелёными глазами в тени.

Директор понял, что я не смогу ответить, поэтому продолжил:

– Ты молодец, что заступилась за подругу. Как и в том, что не позволила гневом охватить твой разум полностью.

Я не хотела… Понимала, что словами получится навредить сильнее, однако была уже не в силах контролировать себя.

Так бывает, когда нападение, в прямом смысле, становится последним вариантом. Когда причиной становится то, ради чего ты готов на все.

Когда именно благодаря этой причине, ты и заставляешь себя жить.

Author.

Тихие шаги, тихое дыхание. Русоволосый парень, о чьем присутствии сейчас никто не знает, ставит будильник на стол, на кухне. Таймер – 5 минут.

– Здравствуйте, – послышалось из-за спины, парень бесшумно вздыхает. – Вы к моему папе? Я могу позвать е…

– Не стоит, – русоволосый оборачивается.

Зеленые глаза, залитые полумраком, спустились вниз. В наивных сонных глазах мальчишки, он увидел своё отражение. Правда, на несколько лет назад. Ещё ребёнок… Такой счастливый, невинный ребёнок, чьи мечты так отличались от сегодняшних.

– Если Вы… по поводу денег то… – начал робко мальчик. – Извините его, он.. Он сказал, что потратил все деньги к моему дню рождению. Оно будет уже завтра! Отец сказал, что купил мне самый крутой подарок!

Мальчик не смог удержаться. И совершенно не боялся не званного гостя, ведь думал, что друзья отца – его друзья. Но кто знал, что друзья – слишком вязкое и затягивающее понятие, постепенно укутывающее тебя в кому. Кто мог подумать, что иногда понятие «друзья» не сильно отличается от врагов.

Сбоку послышался хруст, и маленькая искра вылетела из провода люстры. Мальчик дернулся.

– Не бойся. Это всего лишь звёзды. – мальчик поверил. Он наивно улыбнулся, пытаясь найти погасшую звездочку на полу.– Как твоё имя?

– Майкл, – поднимает он большие глаза. – Мое имя Майкл Ривенсон! Мне почти шесть! – почти выкрикнул тот, затем быстро закрывает рот рукой, боясь разбудить отца.

– Майкл, значит.

Русоволосый спускается вниз, сев на корточки, чтобы быть наравне с мальчишкой. Детские глаза пробежались по незнакомому лицу, пытаясь зацепиться за каждую деталь внешности парня.

– Ложись ка спать, парень, – тяжёлая рука ложится на плечо. – Завтра новый день. День рождение. Не боишься проспать собственный праздник?

– Какой ужас… Вы правы! – ужаснулся тот. – Вы придете на мое день рождение?

Парень вопросительно хмурит брови. Так наивен…

– Там будете только Вы, я… Отец и… И всё.

– У тебя нет друзей?

– Я позвал многих, но они не смогли прийти. У одних школа, других не отпускают родители. У других, представляете, проблемы с животными! – парень отводит глаза, приняв гнусную ложь, однако промолчал. – Ну так что, Вы придете?