Дядя Петя, ты дурак?

Владикавказский этюд

Для того чтобы гордиться собой, у нас требуется несколько больше оснований, чем адрес регистрации. В столицах до тебя никому нет дела, там ты можешь сколько угодно гордиться местом, которое тебя красит, и быть кем угодно или вовсе никем; здесь же ты у всех на виду. Проживание в провинции само по себе фактором престижа не является, поэтому, чтобы как-то оправдывать своё существование, надо, как минимум, оторвать задницу от дивана.

Огромная общага, в которой все знают всех – так или иначе, не лично, так понаслышке или хотя бы в лицо. Разветвлённые связи: друзья, друзья друзей, друзья друзей твоих друзей и их друзья тоже; друзья родственников, родственники друзей. Их начальники и соседи. Недруги всех вышеперечисленных, которых тоже следует знать хотя бы по фамилии… Все лица знакомы, хотя большая их часть – неизвестно откуда. Где-то пересекались! Любой спонтанный разговор с человеком в очереди или в маршрутке может закончится установлением множества общих контактов в телефоне и вне его. С любым так или иначе оказываешься знаком максимум через одно рукопожатие. Ну как тут быть засранцем? Только рискни – завтра вся Осетия выразит тебе своё недвусмысленное фу в Инстаграме и Ватсапе, и вызванное тобою эхо будет ещё долго гулять между этих гор. Хочешь не хочешь, а приходится быть приличным человеком!

Но зато есть бонус: если чего-то добился, это становится известно так же широко. Правда – с поправкой на естественную лень и зависть – вести об успехах разлетаются чуточку медленнее. Оно и понятно: на фоне чьих-то промахов сам себе кажешься и лучше, и значительней, перед фактом чьих-то успехов – наоборот. У человека с амбициями, не подкреплёнными толикой усилий, чужой успех вызывает потребность оправдать свою несостоятельность, единственной причиной которой часто оказывается банальная лень. У таких всё заканчивается поиском компромата на чёртова героя дня: да он (она) в школе был двоечником и тупицей (списывала все контрольные у моего соседа)! Поэтому мало быть знаменитостью – требуется ещё и репутация рыцаря без страха и упрёка. Конечно, всеобщему любимцу или любимице, как балованному дитяти, прощается многое, но злоупотреблять этим я бы не советовала, эскапады в стиле Ксюши Собчак здесь не прокатывают.

Высокие понятия о семейной чести приводят к тому, что наличие братьев часто лишает девушку каких-либо шансов на замужество, притом что братом считается любой родственник мужескаго полу в твоём поколении фамилии, независимо от степени родства. Ибо невозможно безнаказанно воспользоваться девичьей невинностью, даже если сама дева не имеет ничего против: сначала женись, а то огребёшь неприятностей! Поэтому благоразумные юноши стараются блюсти дистанцию, а дураки, как известно, спросом не пользуются.

Зато если ты всё-таки женился, то в качестве приданого получаешь поддержку всей фамилии своей супруги – как, впрочем, и обязанность быть готовым оказать таковую. Эта сложная система взаимных обязательств превращает любой брак в династический, и следует быть готовым к тому, что твоя сверкающая корона главы семейства окажется достаточно тяжёлой. Наверное, поэтому женятся у нас, когда к этому готовы, а не когда приспичит: пока живы старшие, холостяк всё ещё лæппу – этакий принц крови, со всеми причитающимися оному статусу привилегиями, но не отягощённый бременем государевых забот.

Литератора Львова покинула муза. Это случилось в самый неподходящий момент: надо было срочно сдавать рукопись второй части романа, которая, по договору с издательством, должна быть готова к концу квартала. Ровно к этому моменту подгадал очередной платёж в дочкин институт, без какового (платежа) её не допустят к сессии. Обычно в таких случаях выручала тёща, но тёща вдруг собралась покупать холодильник и на его замечание, что холодильник может подождать, не преминула отпустить колкость, подрывающую престиж Львова как главы семьи. Между тем наступил последний день отправки рукописи. К исходу второй пачки сигарет Львов принял мужское решение.

Реализация его не заняла много времени. Отыскав в сети текст «Анны Карениной», он сохранил его в Ворде и, вынув несколько глав из самой середины, убрал нумерацию и поменял имена действующих лиц: Анну сделал Ольгой, Вронского – Малявиным, Долли – Людмилой Сергеевной, а Бетси Тверскую – пакость мелкая, но не лишённая приятности – переименовал в Тамару Семёновну Хряпикову, ибо так звали его родимую тёщу. После чего, ничтоже сумняшеся, распечатал и отправил в адрес редакции. Зная редакционную волокиту, Львов сильно сомневался, что до его «рукописи» дойдёт очередь раньше, чем через месяц, а за это время или ишак заговорит, или… Или он таки допишет треклятую вторую часть! А между тем расчёт за неё пройдёт, согласно договору, в течение ближайших пяти календарных дней.

У редактора Зойсмана, как водится, горели все сроки, типография требовала макет, угрожая неустойкой, а на столе громоздилась стопка нераспечатанных бандеролей с очередными рукописями. Когда зашёл критик Ушанский, Зойсман как раз листал одну из них, рядом валялся растерзанный почтовый пакет. Зойсман яростно сверкнул на вошедшего поверх очков, но, узнав критика, откинулся в кресле.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.