Милорадова постучала ручкой по столу, и я перевёл взгляд на звук:

— Каждый протокольный центр обслуживает бригада специалистов, и ваш — не исключение, — произнесла она.

— Надо же! — восхитился я и вернулся к созерцанию выреза её халатика, после чего забросил пробный камень. — А всё специалисты, занимающиеся ПРОЦем, такие красивые, как вы?

— Конечно же нет! — Валентина улыбнулась. — Я — одна такая исключительная!

— Да что вы говорите! — ещё раз восхитился я и подался вперёд. — А почему вы без трусиков?

— А этот для того, чтобы у вас не возникло никаких других мыслей по поводу цели, для которой мы здесь собрались, — доктор улыбнулась ещё шире и, став со стула, оперлась двумя руками на стол, позволяя в полной мере оценить открывающиеся перспективы.

Взгляд мой устремился между двумя холмиками грудей, скользнул по плоскому животу… Черт.

— Интересно, а Аксеновой вы что, копию мужа подкинули на включение ПРОЦа? В халате?

Лицо доктора скривилось в забавной гримаске:

— Я не тренировала протокольный центр Аксеновой. Так что не знаю, кого подсунули ей на проверку сексуальных реакций.

— А, то есть это всё — ещё одна тренировка? А почему бы вам не использовать данные из Барлионы? Я же там ваш ПРОЦ затренировал! — попытался протестовать я, пожирая глазами татуировку котёнка на лобке доктора.

Она притворно вздохнула:

— К сожалению, данные из тех мест в Барлионе, где вы бываете, являются сугубо конфиденциальными. Поэтому, — она надула губки и легонько улыбнулась. — Нам придётся заняться сбором самим.

Она распрямилась и сделала шаг ко мне. Я тяжело вздохнул:

— Доктор, вы поймите, у меня невеста!

Милорадова расстегнула верхнюю пуговку:

— У меня тоже! — я удивлённо вскинул брови, и она, расстегнув вторую, поправилась. — Жених, я имею в виду!

Глядя на её розовые соски, я сглотнул и и добавил:

— Она дочь генерала!

— Ну надо же! — покачала головой она, расстегнув третью и четвёртую пуговицы. Я нервно облизнулся и отвёл взгляд от появившегося на уровне моих глаз котенка. — А мой — всего лишь майор.

— Тем более! Вдруг, он…

— Узнает?! — доктор сбросила халатик, оставшись голышом.

— Да-да! — закивал я, сжавшись на стуле, а она приземлилась мне на колени, и, подавшись вперёд, прошептала на ухо:

— Он наблюдает за нами! Так что будь хорошим мальчиком, не вздумай меня расстроить!

Я замер, а она чуть отстранилась и начала расстегивать мою рубашку.

— Ну, а разве то, что мы делаем… — закончив с рубашкой, она она провела по моей груди пальчиками, слегка царапая кожу, и дыхание перехватило. — … Его не расстроит?

— Ну… Может быть… — она озорно улыбнулась, расстегивая ремень на моих брюках. — Но я разрешу ему меня наказать… — её ладошки нырнули в ширинку, и сжали то, что уже давно рвалось наружу. — Хо-хо! — обрадовалась она. — Да ты тут просто строишь буку, а у самого каменный стояк! — с этими словами она наклонилась, прижавшись ко мне грудью, и впилась в губы требовательным поцелуем.

Я пытался вытолкнуть её язык из своего рта, пока она водила ладошкой по члену, и оба этих действия заводили меня только сильнее. Наконец, спустя пару минут яростного противостояния, я схватил её за бёдра, и сжал, заставив вскрикнуть от удивления:

— Ого! Да ты ожил!

— Встань, — приказал я.

— Только не надо начинать ломаться, я же вижу, что ты сам не против! — вдруг взорвалась Милорадова. — Что не так-то?!

Мне показалось, что она чего-то испугалась, и я поспешил заверить её:

— Ты чего паникуешь?! Я просто хочу снять эти чертовы штаны!

Как следует протестировав сексуальные реакции (мы же не могли допустить, чтобы ПРОЦ был плохо обучен), я напялил свои шмотки, вернул халатик Милорадовой, и пошёл в свою комнату.

— Только не надо об этом трепаться с каждым встречным! — попросила она, когда я выходил.

— Ага, сейчас позвоню куратору и сразу ему расскажу, — пообещал я.

— Не вздумай никому звонить! — испугалась она.

— Да успокойся, я шучу!

Валентина неуверенно улыбнулась и накинула халатик, который нервно прижимала к груди. Стоило мне добраться по пустым коридорам до комнаты, как я прыгнул на диван и уснул. Вот это она меня замотала!

Я открыл глаза. Кажется, поспать удалось не больше пары часов. Хм… Или минут? В упор не помню, во сколько лёг. К доктору ходил в десять, кажется. Ну и пару часов мы тренировали протокольный центр..

«Текущее время — 13:00:43».

Появилась надпись у меня перед глазами.

Я пару раз моргнул, но оно не исчезло. Потом сообразил:

— Ты ПРОЦ?

«Можно определить и так. Я могу выводить изображение, если у тебя… Возникает затруднения по какому-либо вопросу, а я обладаю информацией по нему. Есть возможность так же голосового общения. Хотите, я буду использовать его?»

— У тебя есть передатчик?

«Нет, я могу транслировать голос тебе прямо во внутреннее ухо».

— Не надо. Пока достаточно и этого. Только транслируй текст пониже. Как субтитры в фильмах.

«Поняла, так лучше?»

— Поняла? — нахмурился я.

«Для лучшей интеграции и взаимодействия, ПРОЦ всегда позиционирует себя полом, противоположным владельцу».

— Ты — искусственный интеллект?

«Да. В какой-то степени. С вероятностью 70 % меня можно идентифицировать и этим понятием».

Я ещё раз глянул на часы. Максимум пол часа с момента расставания с Милорадовой. Но чувствовал я себя великолепно, посвежевшим и отдохнувшим.

Интересно, когда успели включить ПРОЦ? Во сне? Хм. Но ведь он же всё время был включён. Просто начал отвечать. Интересно, кто, кроме меня, отдаёт ему приказы?

«В данный момент — никто. ПРОЦ и его носитель полностью независимы от внешнего управления».

— Ты слышишь мои мысли?

«Да. Можешь не отвечать вслух».

«Сколько будет семьдесят три на триста?»

«Ты хочешь услышать эту цифру или проверить, поняла ли я тебя?»

«Ты отвечаешь не на всё мыслеобразы, что я передаю. Как ты выбираешь те, на которые следует ответить?»

«Я отвечаю на те, по которым имею дополнительную и/или значимую информацию».

Хм… Чтож, будем надеяться, что ПРОЦ достаточно натренировался, и не пропустит чего-то важного.

«Я — новейшая, уникальная модель!»

«Ты возмущена?» — я усмехнулся.

«Нет! Это факт».

«А мне кажется, возмущена».

«Ваша информация недостоверна на 97 %»

«То есть кое-что какие шансы на то, что ты возмущена, имеются?»

Ответа не последовало, и я двинулся на обед. Вероника Аксенова, снова в перчатках, крутилась у кофемашины, и почти сразу подвинула ко мне полную чашку капучино.

— Ты сегодня прям поздно. Запустили ПРОЦ?

— Да.

— Хорошо, — она внимательно посмотрела на меня, подхватила свою чашку, и вышла, бросив. — Увидимся.

Я проводил её взглядом и, в очередной раз, отметил, что в брюках даже и не определишь, что у неё вместо левой ноги протез.

Внезапно ПРОЦ выдала мелким текстом хренову тучу информации по протезам.

— Давай-ка, расскажи мне всё, что выдала текстом, — попросил я и начал готовить обед.

По информации от ПРОЦа, Вероника могла скрутить меня одним левым мизинцем. Усилие, развиваемое сервоприводами на нем, как раз примерно соответствовало возможностям моего бицепса. Ну, а об остальных сервоприводах, говорить не имело смысла. Впрочем, имелась обратная сторона вопроса: откуда берется энергия? Но в современном мире это не было проблемой, удаленная зарядка мощных аккумуляторов, расположенных внутри протезов, велась от любых электромагнитных полей, буквально пронизывающих все пространство.

Например, мой ПРОЦ тоже заряжалась прямо от них, и в данный момент ее автономность было больше двух месяцев, а максимальная — могла быть больше ста дней. Судя по техническим характеристикам протезов Вероники, ее автономность была порядка недели. Да-да, неделя в полностью экранированном от электромагнитного излучения кубе. Не знаю, возможно ли устроить что-нибудь подобное. Да и зачем?