— А что, интересно едят у них там, в его мире? — подумала она, глядя как быстро тают салаты на тарелке у принца.

Доев, он вытер салфеткой губы.

— Можно что-то попить? Что вы тут пьете?

— Кофе, чай, соки, — откликнулась она. — Тебе что?

— А ты что будешь?

— Я хочу кофе.

— Тогда и мне давай его же.

Она усмехнулась и собрала со стойки тарелки, сгрудив их в моющую машинку, находившуюся тут же.

— А это что? — спросил он, вытягивая шею вслед на ее руками.

— А это мойка посуды, — обернулась она. — Автомат. Сам моет.

— Опять магия, — соглашаясь, кивнул он.

— Ну, можно и так сказать, — хмыкнула она и запустила агрегат.

Он зашумел, наполняясь водой. Девушка прислушалась, согласно кивнула и принялась искать по шкафам джезву или турку под варку и сам кофе. Приглядевшись, поняла, что в дальнем углу стоит кофемашина. Она проверила содержимое, понюхала и запустила механизм. Вскоре наполнила кружки горячим напитком, запах которого разлился по всему помещению. Принц понюхал, попробовал на язык и скривился.

— Горько? — спросила девушка. — Положи сахар.

Потом они пили крепкий кофе, и принц уже с удовольствием причмокивал.

— Очень вкусно, — сказал он, ставя кружку на столешницу, — у нас такого нет. Только сок или травяной настой.

— А у нас много всяких напитков кроме кофе: чай с разными добавками и вкусом, соки простые и с мякотью, какао. Мы любим покушать. И, кстати, очень хлебосольны. Если Гость в дом, так мы стараемся его перво-наперво угостить, чем Бог послал. «Всё что в печи — на стол мечи», говорим мы. А уж о напитках не говорим, их-то всегда и везде полно. А у вас не так? — она склонила с улыбкой голову.

— У нас также, — кивнул принц. — Мы тоже спешим угостить. И даже предлагаем выпить более крепкие напитки: вино, спецводу.

— Вино я понимаю, из фруктов, а что такое спецвода? — удивилась Дуня. — Что-то крепкое?

— Эту воду готовят ведьмы из зелья с какими-то им известными примесями и настаивают, потом прогоняют через колбы с нагреванием. Она становится такой крепкой, что валит с ног любого, даже самого сильного мужчину. А уж если много выпить, то умереть можно. Ты тоже пила такую?

— Ага, — хихикнула Дуня. — Примерно.

Она вспомнила свою предновогоднюю вечеринку и помотала головой от неприятных воспоминаний.

Как и всегда, их женский коллектив большой бухгалтерии столичного холдинга, собрался на пьянку с поздравлениями. Там их отметили и каждой вручили по конверту с премией в две заработные платы. А потом были здравицы с окончанием года, подведением итогов и пожеланиями новых успехов в труде и счастья в личной жизни.

— Вот там-то я и напилась, — вздохнула она и прикрыв глаза, вспомнила свой последний пьяный разговор с подругой.

Та спрашивала про ее кавалера, которого Дуня выгнала перед самым праздником, когда заглянула в его телефон. Он надрывался от звонка, пока тот мылся в душе, и ей пришлось заглянуть на светящийся дисплей. Там был номер под ником кошки в облаке цветной радуги. Ее заинтересовало это, и она автоматом открыла их переписку.

— В общем, он имеет в запасе еще одну дуру, — констатировала она и потянулась за новой порцией винища, — и я ему сказала, что я дура последняя в его списке. Так что, адью, ля мур. Теперь пью, сколько хочу и могу.

Дуня икнула и, посмотрев на свой бокал, протянула его к бокалу подруги.

— Давай за нас, за баб-с и черт с ними, мужиками, — чокнулась она и одним махом опрокинула содержимое.

— Ты не очень-то налегай на спиртное, — подруга попыталась вырвать из ее рук пустой бокал. — Еще не вечер.

— Да пошли бы все в ж. у, — дернулась в сторону с бокалом рука Дуни. — Хочу и напьюсь.

— Ладно-ладно, — согласилась подруга, — только не спеши. Хорошо?

Дуня кивнула пьяно и поднялась на ноги.

— Куда? — вскинулась подруга.

— Мне пописать, — девушка пошатнулась и оперлась о стол. — Но-но! — отвела она руки подруги. — Я сама. Не мешай.

Выпрямившись, пошла, чуть покачиваясь на высоких каблуках. Она помнила, как ее тошнило уже в туалете, как она замывала кофточку, как потом вышла из кафе, чтобы подышать на морозе, накинув на плечи свою норковую шубку. А потом не помнит, что и как она оказалась на сказочном балу. Только какие-то вспышки картинок дворца в огнях, карнавал, маски и серые глаза.

Дуня грустно качнула головой и приникла к своему напитку. Глотнув последнюю порцию, вытерла губы и посмотрела на принца.

— А у него тоже серые глаза, — почему-то подумала она. — Может быть это был он, там, в моем сне?

— Кстати, а ты, как здесь очутился? — спросила она, выставляя в раковину пустые кружки.

— Представляешь, — усмехнулся он, подняв на нее взгляд полный удивления, — не знаю. Проснулся и не понял где я и что со мной. Какое-то помещение совсем не мой кабинет, где я пил со своим другом и где, видимо заснул.

— Ты тоже был под шафе? — ахнула Дуня. — И тоже ничегошеньки не помнишь?

Он утвердительно кивнул. Они посмотрели друг на друга и разом засмеялись. Они хохотали до колик в животе, сгибаясь с пояс. Отсмеявшись до слез, они уже улыбалась друг другу, как старые добрые друзья.

— Ну, что же, — кивнула Дуня, — если мы с тобой были сюда кем-то доставлены, то в этом есть какой-то резон. Давай будем искать выход и заодно осмотрим сиё помещение. Может быть, поймем причину и ее цель.

Он согласно качнул головой, глядя на решительно настроенную девушку. Она ему уже нравилась своим независимым веселым нравом, большими карими глазами и копной необыкновенных волос

Оставив кухню, прошли вновь в гостиную и огляделись. Перед ними было современное помещение с большими панорамными окнами до пола, камином с большой панелью телевизора, тем диваном, который был предметом их знакомства, а также другой мебелью, аккуратно вписывающейся в эту комнату. Из нее выходили по стенам узкие лестницы с легкими перилами, которые выводили на второй этаж и на третий тоже. Они поднялись каждый по своей стороне и встретились на площадке перед стеклянными дверями выхода на балкон. Он был весь в снегу и лежал округлыми сугробами на ажурном столике, на таких же креслах, на перилах и частично на полу.

Дуня приникла к стеклу, вглядываясь в открывшуюся перед ней картинку заметенного снегом парка. Выглянувшее солнце посеребрило ветви деревьев и кустов, подсветило золотом снежные заносы. Голубое небо было чистым, будто вымытым и легкие облачка добавляли очарование.

— Берендеевская погода, — проговорила она вслух. — Какая красота!

Лидий заглянул за ее плечо.

— Как ты сказала? — спросил он. — Берендеевская? Это что, маг такой у вас есть? Он такое создает?

— Ага, — кивнула она с улыбкой, — был. В сказке. Хотя так говорят, когда вот такая зимняя картинка. Редко её увидишь, всё морозы да метели. Хмурится зимушка-зима, даже в новый год не всегда нас балует таким волшебством.

Принц пожал плечами и поглядел еще раз.

— Странно, — подумал он, разглядывая Дунин профиль с тонкими и четкими линиями носа, лба и подбородка. — Хотя у них здесь всё очень непонятно. Удивляются погоде и в то же время могут сотворять такие механизмы без магии. У нас же маги могут погоду сделать такую, какую надо. Правда ненадолго, но всё же могут, а тут радуются тому, что делается за окном без их ведома. Просто так, по замыслу самого атмосферного явления. Необыкновенный мир. И всё же, как я сюда попал и что помню из своего прошлого?

Лидий притих за спиной девушки, внимательно глядя в окно. Он вспомнил только свой последний вечер с другом герцогом Варейским и его странным взглядом на его бокал.

— Неужели именно он участвовал в моем исчезновении из королевства в тот самый ответственный момент отбора кандидаток в жены? Он же мне советовал подождать и не торопиться, а я не хотел тянуть это дело, так как отец и так пригрозил мне лишением содержания. Их с матерью вечные требования остепениться и жениться уже поперек горла встали. Вот теперь пусть ругают себя, — хмыкнул он, — теперь пусть поищут. Вот будет паника!