Когда они спросили, где муж, Эльви, засмеявшись, ответила:

– Сейчас увидите, – открыла дверную защёлку и вошла в дом.

Двоюродные сёстры пошли следом за ней. Эльви вошла в комнату, подошла к большому бельевому шкафу, открыла ключом дверцу, а там, свернувшись калачиком как ребёнок, спал Владимир.

– Не даёт проходу, приходится в шкафу запирать! Эта картина на долгие годы осталась в памяти Анны. Вернулся из армии любимый Эльви, узнал, что его невеста вышла замуж, и сразу сам женился. У Эльви не было возможности ему что-то объяснить, так и разошлись их пути навсегда.

Эльви снова забеременела и решила, что этого ребёнка она непременно будет рожать, хотя понимала, что теперь остаток своей жизни ей придётся жить с нелюбимым человеком. Сын родился голубоглазым и похожим на неё. Его назвали Геннадием, он стал любимцем бабушки Хелены. Роды у Эльви были очень тяжёлыми, Хелена винила в этом себя. По незнанию Хелена сажала свою совсем маленькую первую доченьку Эльви в подушки, чтобы успеть сделать дела по хозяйству. Тогда молодая мать не понимала, что девочек рано сажать нельзя, врачи объяснили потом, что от частого сидения в подушках копчик девочки загнулся, и произошло сужение проходов малого таза. Каждый раз роды были для Эльви многочасовой невыносимой пыткой. После первых родов почти сразу Эльви снова забеременела, ещё первый сынишка толком не умел ходить, как родился второй, которого назвали Анатолием.

Владимир исполнил обещание, данное в своё время будущей тёще, и вернул ей дом в деревне Энколово недалеко от Ленинграда. В этом доме в старой половине теперь жили Хелена с двумя сыновьями, а в новой половине – Эльви с мужем и двумя детьми.

Дети не соединили мужа и жену, Эльви не смогла полюбить Владимира, она страдала и по сути была одинокой, а Владимир любил её и хотел прожить с ней всю жизнь. Эльви не разводилась, потому что не хотела оставлять детей без отца, да и боялась она своего вспыльчивого мужа. Однажды подвыпивший Владимир сказал, что если она захочет с ним развестись, то он ей в лицо плеснёт кислоту, и тогда она уже точно никому не будет нужна. Эльви не знала, на что способен этот ужасный человек, и не хотела рисковать.

У Владимира уже родился второй сын, а его отец и мать ещё не видели первого внука. Он стал уговаривать Эльви поехать к родителям. Эльви, в конце концов, согласилась, но заявила, что старшего сына с собой не возьмёт, он останется с матерью, а возьмёт с собой только младшего, так как он ещё совсем маленький, и его оставить пока нельзя.

Они приехали в деревню Шевченко Конотопского района Сумской области, где жили родители Владимира. Как только Эльви вошла в дом, она сразу поняла, что зря согласилась сюда приехать, её с порога встретили осуждающие недобрые взгляды. Захотелось сразу убежать, но Владимир уговорил остаться хотя бы на несколько дней, объясняя, что не был здесь много лет. В первый же вечер она поняла, что ничего хорошего в этом доме её не ждёт. Она ощущала жадный блудливый взгляд свёкра Антона, который каждый раз, когда она проходила мимо него, пытался её потрогать. Когда она была в комнате с маленьким ребёнком, он подходил к ней и пытался её лапать. Эльви боялась оставаться с ним наедине, просила Владимира быть с ней рядом. Свекровь заметила интерес мужа к невестке и совсем озлобилась. Эльви заявила Владимиру, что если они не уедут сейчас же, то она уедет с ребёнком одна. Был уже вечер, и Владимир пообещал, что утром уедут непременно. Тогда Эльви сказала, что больше никогда не переступит порог этого дома, и она сдержала своё обещание.

Этим же вечером в их дом зашла соседка, которую все в деревне называли бабка Параска. Она слыла человеком, с которым лучше не спорить: про неё говорили, что у неё дурной глаз и вообще, что она колдунья.

Когда Параска зашла в дом, Эльви, напуганная молвой про эту бабку, закрыла собой проход в комнату, где спал маленький Анатолий. А Параска с порога заявила, что пришла посмотреть на внука. Эльви сказала, что она ей его не покажет, не впустит в комнату, где лежит её маленький сын. Бабка посмотрела на Эльви с ненавистью, повернулась, чтобы уйти из дома, но на пороге плюнула на Владимира и что-то прошептала себе под нос. Бабка вышла, а Владимир вдруг стал белым, как полотно, упал на пол и стал биться в судорогах, изо рта его пошла пена. Эльви застыла в ужасе, боясь подойти к мужу, опасаясь и за себя, и за своего маленького ребёнка, который был в комнате рядом. Она услышала, как свекровь крикнула мужу что-то по-украински, уловив только, что та потребовала срочно запрягать лошадей и куда-то ехать. Отец быстро оделся и выскочил на улицу, а через некоторое время привёз с собой другую бабку, которая наклонилась над Владимиром, стала что-то шептать, а потом сделала почти то же самое, что и первая бабка, только плюнула на кошку. Кошка сразу сдохла, а Владимир после это- го обряда поднялся с пола как ни в чём не бывало, он выглядел совсем здоровым, но совсем не помнил, что с ним произошло. Бабку, что сняла порчу, родители отблагодарили, а Эльви решила, что не останется в этом доме ни минуты.

Она собрала свои вещи, ребёнка и сказала:

– Если ты сейчас со мной не поедешь, то можешь оставаться, а я уезжаю немедленно!

Владимир не остался у родителей, он уехал с женой и сыном в Ленинград.

Анатолий после этого случая рос очень слабеньким, стал много плакать. Больной сын Хелены нуждался в по- кое, он не мог переносить бесконечный крик ребёнка. Некоторое время спустя Хелена предложила Владимиру и Эльви поискать землю, где они могли бы построить свой дом. Она пообещала помочь деньгами, ведь теперь она могла их зарабатывать, так как на своей земле выращивала овощи и продавала их у дороги.

Владимир нашёл землю в посёлке Кузьмолово, тёща помогла деньгами, они купили бревенчатый сруб и перевезли его на свой участок. Владимир работал шофёром в торге. Он договорился с одним плотником, что тот соберёт дом и сделает крышу, и хоть Владимир и Эльви тоже помогали по возможности на этой стройке, но профессионал есть профессионал. Плотника звали Суло, он быстро собрал дом, быстро дошёл до чердака и крыши. Эльви понимая, что Суло очень добрый и хороший человек, поэтому немного запросил за свою работу, решила отблагодарить его тем, что стала готовить ему обеды. Она привозила еду на стройку, а когда общалась с плотником, то ощущала, что он душевней и ближе, чем муж. Суло казался понимающим все её проблемы, ей хотелось ему всё рассказать, хотелось поплакаться.

Она и не заметила, как однажды, рыдая после очередного рассказа о своих горестях, оказалась в его объятиях, почувствовала его тепло, услышала его горячий успокаивающий шёпот:

– Всё будет хорошо, не плачь, я здесь с тобой. Всё будет хорошо…

Тогда Эльви почти не осознавала, как могла случиться близость, это было как наваждение, затмение… он её жалел, он её обнимал, он пытался утешить…

Когда она очнулась, словно проснувшись, то стыдливо отводила глаза, уверяла, что это была нелепая случайность, просила забыть о том, что произошло, и быстро собравшись, убежала домой, ощущая измену как страшную тяжесть на сердце. Она не знала тогда, что уже была беременна третьим ребёнком. Эльви больше не хотелось идти на стройку, она выискивала разные причины, чтобы больше не видеться с плотником. Но пока строительство продолжалось, ей, конечно, приходилось с ним пересекаться, и они договорились, что всё произошедшее останется их тайной.

После рождения третьего сына Николая Владимир окончательно потерял надежду обрести любовь жены. Ощущая её ежедневную холодность, он понимал, что жена его не просто не любит, она его ненавидит. Она неделями могла молчать, не проронив ни слова. Каждый раз, когда Владимир возвращался с работы домой, он чувствовал, что здесь его ждут только дети.

– Что сделал я? За что она меня так ненавидит? Я работаю, приношу в дом деньги, я дал ей сыновей, которых она так любит. Почему она не может хоть немного любить меня? Любить хотя бы из благодарности за этих детей? Хотя бы за то, что я кормлю их всех?..