— Капитан, — сказал он, — кабардинцы взбунтова­лись.

— Взбунтовались? — переспросил капитан. — А по какому поводу?

— Они хотят, чтобы их земляка освободили.

— Ах вот как, они хотят! — промолвил капитан с улыб­кой более угрожающей, чем самая страшная угроза.

— А иначе, говорят они ...

Помощник капитана запнулся.

— И что же они говорят?

— Так вот, они говорят, что, поскольку их много и у них есть оружие, они сумеют силой вернуть то, чего им не хотят отдать добровольно.

— Задрайте люки, — совершенно спокойно приказал капитан, — и пустите в твиндек воду из парового котла.

Затем он снова сел и, обращаясь ко мне, спросил:

— А вы не пьете водку с кофе, господин Дюма?

— Никогда, капитан.

— Вы неправы; это три наслаждения вместо двух: кофе сам по себе, смесь кофе с водкой, именуемая глорией, и водка сама по себе.

И капитан, смакуя, выпил глорию.

Но в то мгновение, когда он поставил чашку на блюдце, послышался дикий вой.

— Что это такое, капитан? — спросил я.

— Это кричат кабардинцы, которых машинист ошпа­ривает кипятком.

В столовую вошел переводчик.

— Ну, как там наши бунтовщики? — спросил капи­тан.

— Они сдаются на милость победителя, капитан.

— Вот и хорошо. Закройте краны, но люки оставьте задраенными.

— Закройте краны! — крикнул помощник, стоявший за спиной переводчика.

В следующий четверг, в четыре часа пополудни, мы бросили якорь напротив Золотого рога.

Строго говоря, наше путешествие по Кавказу закончи­лось в тот день, когда мы покинули Поти, однако на самом деле оно продолжалось до того момента, когда мы расстались с нашими кабардинцами, а произошло это лишь в Константинополе.

Неделю тому назад, то есть 10-го числа нынешнего месяца, я был разбужен в шесть часов утра своей кухар­кой, которая в полной растерянности вошла ко мне в спальню.

— Сударь, — сказала она мне, — там внизу стоит какой-то человек, который никакого языка не знает, повторяет лишь «господин Дюма» и настойчиво желает войти.

Я стремительно сбежал по лестнице, ничуть не сомне­ваясь, что это явился Василий.

И я не ошибся. Славный малый приехал из Кутаиса в Париж, двадцать семь дней проболев в Константинополе и потратив в дороге шестьдесят один франк пятьдесят сантимов.

И все это не зная ни слова по-французски.

Надеюсь, дорогие читатели, теперь вы и сами убеди­лись в сметливости Василия.

КОММЕНТАРИИ

При отсылке к комментариям из первой части книги номера страниц выделены курсивом.

XXVII. Шемаха

5 ... заночевать в Шемахе, древней Шемахии. — О Шемахе см. при-

меч. к с. 20.

... встретили офицера, который по приказу вице-губернатора Шемахи — губернатор был в Тифлисе — ехал нам навстречу ... — Шемахинским военным губернатором в 1858 г. был генерал-майор князь Константин Давидович Тархан-Моурави (Тархнишвили; ?—?), который в следующем, 1859 г., стал бакинский военным губернатором и оставался им до 1863 г.; брат генерал-лейтенанта князя Иосифа Давидовича Тархан-Моурави (1816—1878).

Должность вице-губернатора Шемахи исполнял в это время стат­ский советник Петр Демьянович Гнилосаров (?—?), сохранивший свой пост вице-губернатора и в Бакинском губернаторстве вплоть до 1871 г.

... Комнату украшали три картины: «Прощание в Фонтенбло», «Чум­ные в Яффе» и «Битва при Монтро». — Имеются в виду гравюры с трех известных полотен, созданных в русле т.н. наполеоновской легенды и прославляющих Наполеона I.

«Прощание в Фонтенбло» (1825) — полотно французского худож­ника Ораса Верне (1789—1863), которое изображает Наполеона 20 апреля 1814 г., накануне его отъезда на остров Эльбу, в ту минуту, когда он перед дворцом Фонтенбло прощается со своей гвардией; гравюру с этой картины, хранящейся в настоящее время в частном собрании, ок. 1829 г. выполнил гравер Жан Пьер Мари Жазе (1788—1871); копию картины, выполненную художником Антуаном Альфонсом Монфором (1802—1884), можно увидеть в музее Версаля.

«Чумные в Яффе» (точнее, «Бонапарт, посещающий больных чумой в Яффе»; 1804) — картина французского художника Антуана Жана Гро (1771 — 1835), изображающая один из ярких эпизодов Египетской кампании Бонапарта — посещение им госпиталя в Яффе, в котором находились заболевшие чумой французские сол­даты; это огромное полотно (532 х 720 см, масло по холсту) хра­нится в Лувре.

«Битва при Монтро» (1831) — картина французского художника- баталиста Жана Шарля Ланглуа (1789—1870). 18 февраля 1814 г., во время наступления войск коалиции на Париж, Наполеон раз­громил в сражении у городка Монтро-фот-Йонн во французском департаменте Сена-и-Марна, у места слияния Сены и Йонны, в 75 км к юго-востоку от Парижа, корпус союзников, находившийся под командованием кронпринца Вюртембергского (1781 — 1864).

... На следующий день ... нас посетил полицмейстер. — Шемахин- ским полицмейстером в это время был титулярный советник Авет Матвеевич Мамиконов (?—?).

... небольшую лужайку, на которой трава росла точь-в-точь как на улицах Версаля. — Версаль — здесь, вероятно, имеется в виду город, который вырос вблизи одноименной резиденции французских королей, построенной Людовиком XIV во второй пол. XVII в.; в нем размещались государственные учреждения и жилища знати.

6 ... Шемаха являлась столицей Ширвана ... — Ширван — см. примеч.

к с. 20.

... спросил я однажды Эль-Мокрани, арабского вождя, который среди племен, обитавших в окрестностях Алжира, слыл ученым ... — Amaqji эль-Мокрани (7—1853) — шейх племени бени-аббас, обитавшего в горах Бибан в Алжире; с 1838 г. союзник французов, которые дове­рили ему управление обширным краем Меджана, примерно соот­ветствовавшим нынешней провинции Сетиф к западу от Констан­тины. После его смерти правителем Меджаны стал его сын Мохам­мед бен Ахмед эль-Мокрани (1815—1871), поднявший в 1871 г. крупнейшее восстание против французского господства, дливше­еся девять месяцев, и погибший в ходе этой борьбы.

Алжир (Эль-Джазер) — здесь: столица государства Алжир, круп­ный портовый город на берегу Средиземного моря; основан в X в. бербрами на месте античного поселения Икозий; в 1830 г. был завоеван французами и стал административным центром новой французской колонии.

... о величественных древних городах, построенных из бронзы и гра­нита и именовавшихся Сузами, Персеполем, Вавилоном, Мемфисом, Баальбеком и Пальмирой? — Сузы (перс. Шушан) — один из самых древних городов мира, основанный за четыре тысячи лет до н.э. и многократно упоминающийся в Ветхом Завете; располагался на юге соврем. Ирана, в 120 км км к югу от реки Тигр, рядом с нынешним городом Шуш в провинции Хузестан; столица древнего государства Элам (существовало с III тыс. до сер. VI в. до н.э.); ок. 540 г. до н.э. был захвачен царем Киром II и стал сначала сто­лицей сатрапии, а затем и всей персидской державы Ахеменидов (наряду с Персеполем); в VII в. был захвачен арабами, пришел в упадок после монгольского нашествия в нач. XIII в. и прекратил существование в XV в.

Персеполь — древний персидский город на юге соврем. Ирана, в 70 км к северу от Шираза; основанный в сер. VI в. до н.э., при Дарии I стал столицей Ахеменидов; в 330 г. до н.э. город, захва­ченный Александром Македонским, был сожжен, что ознамено­вало гибель Персидской державы.

Мемфис — древний город, находившийся у начала дельты Нила, в 20 км к югу от современного Каира; столица Древнего Египта в эпоху Древнего царства (2700—2200 до н.э.); в течение нескольких тысячелетий служил важным административным, торговым и культурным центром, но с возникновением Александрии пришел в упадок и обратился в руины.

Баальбек (рим. Гелиополь) — древний финикийский город в Ливане, в 80 км к северо-востоку от Бейрута; при императоре Августе стал римской колонией; известен руинами грандиозного храмового комплекса, сооруженного римлянами (его строитель­ство началось в 14 г. до н.э. и продолжалось до кон. II в.).