XLI

ПОСЕЩЕНИЕ НЕАПОЛИТАНСКОГО МУЗЕЯ

Я прошу прощения у моих читателей, но как рассказчик я решил избрать нечто среднее между умолчанием и занудностью. Если я опущу что-нибудь, меня, разумеется, именно об этом и станут расспрашивать. Если же я подробно стану рассказывать обо всем, то рискую впасть в однообразие. Впрочем, мы почти закончили осмотр и Неаполя древнего и Неаполя современного и приближаемся к развязке. Поэтому потерпите немножко: речь сейчас пойдет о музее. Что скажут, спрашиваю я вас, если я хоть немного не расскажу о Неаполитанском музее?

Дворец Студи был построен герцогом де Осуна, вице-королем Неаполя, с целью разместить там большую кавалерийскую школу. Назначение его изменилось при Руисе де Кастро, графе де Лемосе, решившем использовать здание для университета, который действительно был основан там при его сыне в 1616 году. Но в 1770 году, после того как дворцы Портичи, Казерты, Неаполя и Капо ди Монте оказались переполнены ценнейшими предметами, извлеченными во время раскопок Помпей, король Фердинанд решил собрать все древности, найденные в Геркулануме и Помпеях, в одном месте, где они были бы выставлены для всеобщего обозрения и для научных исследований. Для этой цели он выбрал здание университета, а сам университет был переведен во дворец Сан Сальваторе.

Король Фердинанд был так доволен своим ученым и мудрым решением, что пожелал оставить о нем память, позволив установить при входе в новый музей свое скульптурное изображение в виде Минервы.

Создание шедевра было поручено Канове.

Уверяю вас, что статуя короля Фердинанда в виде Минервы — нечто весьма комичное. И если бы в музее нечего было смотреть, кроме нее, то и тогда, честное слово, стоило бы совершить туда прогулку.

Но, к счастью, в музее есть еще много другого, так что можно одним выстрелом убить двух зайцев. После возвращения в Неаполь целью нашего первого визита в музей были предметы, найденные в Геркулануме и Помпеях. Мы просто продолжили поездку, совершенную накануне: увидев футляр, мы стали осматривать драгоценности, все изумительные по форме и часто — по мастерству, с которым они сделаны.

Мы начали наш осмотр со статуй. Они сами попадаются на глаза посетителю на пути его следования. Вначале идут изображения девяти членов семьи Бальба; затем отца и сына Нониев — самые тонкие, самые легкие, самые аристократичные, если можно так выразиться, во всей античности. Прежде они находились в Портичи. В 1799 году ядром снесло голову Нонию-сыну, но осколки были найдены, и голова отреставрирована. Здесь есть и другие великолепные произведения, например, "Пьяный фавн", "Венера Каллипига", которую лично я нахожу менее красивой, чем "Венера Сиракузская"; "Отдыхающий Геракл" — колоссальная статуя работы Гликона, найденная без ног в термах Каракаллы (за ее восстановление взялся Микеланджело). Но, после того как ноги были воссозданы и автор "Моисея" сравнил свое творение с античным, он разбил их, заявив, что не человеку следует заканчивать работу богов. Гульельмо делла Порта был по отношению к себе менее строг и восстановил ноги. Но, когда эта работа была закончена, стало известно, что князь Боргезе нашел подлинные ноги в колодце, находившемся в трех льё от места, где была найдена большая часть статуи. Как они туда попали? Никто этого никогда не узнал. Оказалось, что сделать тело для ног, найденных князем Боргезе, еще труднее, чем приделать ноги к телу, находившемуся в собственности короля Неаполя. Князь, который был щедр, как Боргезе, подарил эти ноги королю. Так что в настоящее время Геракл оказался в полном составе, что для античных статуй является большой редкостью.

В музее есть еще "Фарнезский бык", великолепная группа из пяти-шести персонажей, высеченных из мраморной глыбы размером шестнадцать футов на четырнадцать; статуя, изображающая Агриппину в тот момент, когда она узнает, что Нерон угрожает ее жизни, и, наконец, статуя Аристида, которую Канова считал шедевром античной скультуры.

Затем вы попадаете в зал малой бронзы. Несмотря на такое скромное наименование, этот зал весьма любопытен. В самом деле, в нем представлены все предметы домашнего обихода, найденные в Помпеях. Античная жизнь, причем жизнь настоящая, представлена здесь. Впервые мы видим, как пили и ели древние, которые у нас в театре пьют и едят только для того, чтобы отравиться.

Там представлены сосуды для переноса горячей воды, чайники, кипятильники, сковороды, формы для пирожков, сита — такие тонкие, что дно их кажется сделанным из ажурной ткани, канделябры, фонари, лампы всех форм и фасонов; улитка, светившая своими двумя рожками; маленький Вакх, которого уносит пантера; мышка, грызущая фитиль; лампы, изображающие Исиду и Молчание, и другие, с изображением Амура: бог тушит их, опуская руку; лампы со множеством свечей — они были либо прикреплены к небольшой стойке, украшенной головами быков и цветочными гирляндами, либо подвешены цепями на ветви голого дерева.

Рядом с залом малой бронзы находится кабинет пищевых продуктов: там хранятся яйца, пирожки, хлеб, финики, изюм, миндаль, фиги, орехи, кедровые шишки, просо, абрикосовые косточки, прованское масло, уксус в графинчиках, вино в бутылках, салфетка с куском дрожжей, яйцо страуса, ракушки улиток. Там можно увидеть также простыни, белье, находившееся в корыте для стирки, сети, нитки — в общем, все те вещи, которые встречаются в реальной жизни на каждом шагу и о которых никогда не пишут в книгах, в результате чего древние, которых мы всегда представляем себе в сенате, на форуме или на поле сражения, кажутся нам не людьми, а полубогами. Ошибки в образовании приходится исправлять, ложные представления искоренять сразу по выходе из коллежа, а это затягивает учебу намного дольше, чем следует ей посвящать.

Далее вы попадаете в комнату ювелирных украшений. Хотите увидеть чистые, пленительные, безупречные формы? Взгляните на эти кольца, ожерелья, браслеты. Именно такие носили Аспасия, Клеопатра, Мессалина. Вот руки, соединенные в пожатии, — знак чистосердечия; вот змея, кусающая себя за хвост, — символ бесконечности; вот мозаики, барельефы. Хотите написать что-нибудь? Вот чернильница с засохшими на дне чернилами. Вам хочется рисовать? Вот палитра с готовыми красками. Хотите привести себя в порядок? Вот расчески, золотые булавки, зеркала, румяна — весь этот женский мирок, mundus muliebris, как называли его древние.

Перейдем к живописи: это важная художественная проблема античности, это загадочная Исида, с которой до раскопок Помпей не удавалось снять покрывало. Находили статуи, известны были шедевры скульптуры, располагали "Аполлоном", "Венерой Медицейской", "Лаоко-оном", "Бельведерским Торсом". Известны были фризы Парфенона и метопы Селинунта, но чудеса кисти, так расхваливаемые Плинием, портреты, которые государи покрывали золотом, картины, за которые цари отдавали своих любовниц, произведения живописи, которые художники сами дарили богам, считая, что люди недостаточно богаты, чтобы заплатить за них, — были неведомы. Для ваятелей пьедестал уже существовал, для живописцев его не было.

Надо сказать, что раскопки в Помпеях и Геркулануме прояснили вопрос только наполовину. До настоящего времени не был найден ни один оригинал, который можно было бы приписать кисти великих мастеров, таких, как Тиманф, Зевке ид или Апеллес. Более того, существенная часть живописи, найденной в Геркулануме и Помпеях, не что иное, как настенная роспись, похожая на ту, что мы видим в наших театрах и кафе. Но это не так уж важно! Благодаря труду ремесленников, можно оценить работу художников, и среди этих второстепенных произведений есть два или три, достойные внимания.

Но не следует устремляться именно к этим двум-трем фрескам, их надо видеть, разглядывать, изучать, ибо даже в самых посредственных можно найти что-то интересное.