Наконец, Августина в Тулузе была уже в зажжённом раньше срока костре. В который дракон плюхнулся брюхом, не боясь огня. Выглядел так: толстые хвост, крылья и лапы, причём крылья формой как у птиц, грязно-белая толстая асбестовая шкура (про асбест бабушка рассказывала), зубы треугольные, острые, челюсть как пила. Выдернул столб, откусил верхний и нижний концы, середину с Августиной закинул… не в пасть, а короб на спине, где уже были три другие.

Марта описывает одного из вынырнувших потом из бассейна драконов – опять другого вида. С перламутровой на вид очень прочной чешуёй. Вряд ли можно мечом, стрелой или копьем пробить или вообще чем-нибудь, что есть у людей. Даже насчет катапульты и кулеврины сильно сомнительно. Разве что каким-нибудь волшебным оружием. Не серебряным – крестик одной из попутчиц ему ничем не повредил, когда она с ним в наспинном коробе была. А там так бросало, что она этим крестиком точно не раз к дракону приложилась. Марта спросила доктора Акона, здешнего хозяина Замка, боятся ли здешние драконы чего-нибудь (перечисление)? Доктор Акон ответил, что нет, это все сказки. Ну, то есть, если треснуть дракона целым толстым осиновым стволом по голове, ему, может, и не поздоровится, но не сильнее, чем если ствол будет другого дерева, например, липовый. То же с прочими материалами: серебром, чесноком и святой водой. И тем более колокольный звон и экзорцизм или любая другая молитва ему не повредят. Беса в нем нет, изгнать не удастся. Здешние говорят, он может много времени подряд выдыхать огонь очень далеко, на расстояние много больше своей длины. И свойство его огня таково, что от него не спасет ни железный доспех, ни мокрые бычьи шкуры, ничего. Даже если их освященной водой намочить. Может, про огонь и врут, но по виду камней, из которых сложен замок, похоже, что они когда-то жидкими были, то есть не совсем жидкими, как вода, а такими, как каша, такие у них плавные края. И на ощупь где гладкие, а где с ямками, такими, какие получаются, если вышедший на поверхность каши пузырек лопнет. Называется этот камень плавленый базальт. И он намного прочнее обычного.

Естественно, адреса у всех разные и общий обратный адрес. Но дата везде 13 апреля, причём письма написаны через день после полёта, так что он состоялся 11 апреля. Если посмотреть соответствующие астрономические таблицы, в них можно найти, что в 1476 году 11 марта было равноденствие. Инквизиторы недаром выбрали этот день. В равноденствие день равен ночи на любой широте по всему меридиану. Следовательно, городское время, которое в Средние века устанавливалось на башенных часах по восходу солнца, одинаково в этот день во всех городах, расположенных на одном меридиане, независимо от того, расположены они на севере или на юге. И по показаниям часов в разных городах можно судить о времени, затраченном на путь между ними.

Хотя дата всех писем 13 апреля, год не все указывают 1476. Мирей пишет MCDLXXV, т.е. 1475. Дело в том, что в разных областях были в то время разные традиции в отношении даты смены года. Спойлер: разногласия в этом вопросе неожиданно окажутся важными.

(Для имитации немецкого в письмах Марты всего лишь употребляются обороты с глаголом в конце).

Письмо (в порядке доставки – четвёртое) написано мужу, которого зовут Май. По профессии он бондарь.

Марта признаёт, что муж был прав, предостерегая её против организации кружка из нескольких подруг, в котором они пытались заниматься самообразованием. Она недооценивала опасность этого. Хотя продолжает высказывать феминистские идеи. И не понимает, почему её за это (а то за что бы ещё?) обвинили в ереси. А здесь – занимайся наукой и техникой сколько угодно. Есть даже специальная башня для тянущихся к знаниям. Мужа любит – но как теперь вернуться? Вспоминает Агнес Бернауэр, которую второй раз утопили, когда в первый она выплыла. Хотя потом Агнес Бернауэр оказалась святой, а не ведьмой. Как и Жанна Дева. Но даже святость им не помогла. Так что муж может считать, это письмо с того света. Подписывается она именем Марсия. Для кураторов. Для них же описывает порядок смены дежурных на башнях, отдельно днём и ночью.

Справиться с драконом очень трудно. (Перебирает и отвергает способы). Разве что сесть на бочку с порохом и подманить, да и взорваться с ним вместе.

Письмо Мирей де Кембре (в порядке доставки – третье) отправлено в замок Кембре близ Труа Морису О’Ктобре, управляющему замком. Она вспоминает, как Морис стал сперва управляющим высочайшего во Франции замка Брешессак, купленного мужем Мирей при удачном начале политической карьеры. Её муж, Пьер де Брезе, стал тогда министром после рискованного, но удачного заговора против Тремуя, и женился на ней. (Спойлер: Пьер де Брезе – историческая личность, все сведения о нём и связанных с ним событиях и лицах можно найти в интернете, в частности, в воспоминаниях Филиппа де Коммина). Кусок семейной жизни в смеси с политикой Франции и Англии. Пьер ухаживал за Маргаритой Анжуйской, ставшей потом английской королевой, и помогал ей в Войне Роз. Но в основном про сыночка Жака, с которым она оказалась по разные стороны в войне Лиги за общественное благо после гибели в ней мужа. А король выдал за Жака свою сестру Шарлотту, дочь фаворитки отца Аньес Сорель. И сделал его Великим сенешалем Нормандии. А его мать отправилась в изгнание. Тут её и приютил Морис, отдал свой замок. Имя она поменяла. И перевезла своего младшего сына и детей старшего (Пьера, Луи, Анн и Гастона).

На этом давние воспоминания переходят в современные – как её не съел, а спас дракон. Упоминает отца Римуса: надеется, он не столь недальновиден, чтобы перенести свои официальные преследования на детей. А неофициально он и сам знает, что она не еретичка и не ведьма. Одно дело – вышедшая из королевской милости вдова Великого сенешаля Нормандии, другое – дети нынешнего Великого сенешаля Нормандии, которому благоволит Его Величество. Причём он не любит вмешательства Рима в дела галликанской церкви и, соответственно, инквизицию допускает нехотя, в отличие от герцога Бургундского, больше уделяющего внимание материальным выгодам и меньше – политическим последствиям. Пусть Людовик благоволит к Жаку больше за веселый нрав и не всегда добропорядочные шутки, чем за какие-нибудь подвиги. Но с теми, кто бы плохо поступил с его протеже, Его Величество пошутит так, что вряд ли понравится объекту шутки. И то, что это окажется духовное лицо, и, стало быть, он будет рисковать очередной ссорой с апостолическим престолом, его не остановит, как всем известно. Папа возражал против суда духовного лица светским судом, но кардинал де Ла Балю уже который год сидит в ужасной клетке, в которой нельзя выпрямиться. Причем он же и придумал её для государственных изменников, будучи министром финансов.

На этом она переключается на другие примеры зловещих орудий, применённых к их изобретателям: ложа Прокруста, Сицилийского медного быка, в котором сгорел и изобретатель Фаларид, и заказчик Перилл, «шотландскую деву» (через триста лет названную гильотиной как якобы изобретение Гильотена) – это уже пророчество. Вот уж способ прославиться, достойный Герострата! А если она будет изготовлена по заказу какого-нибудь короля, то и голова Его Величества будет в опасности.

Описывает замок дракона, рассуждает об имени владельца, привлекая греческие этимологии. Отношения между ним и насельницами похожи на семейные. Золота и драгоценных камней он много добывает и менее всех ими пользуется. Некоторые девушки носят столько золота и драгоценностей, сколько нет ни на каком герцоге или короле. Впрочем, всё это тут меньше ценится, чем в мире вовне. Говорят, огромные драгоценные камни вделаны в стену замка снаружи.

Перечисляет насельниц башни Новициат, их всего восемь, включая четырёх новоприбывших.

С владельцем замка держится холодно, считая оскорбительным внезапное купание по прибытии. Хотя и польза была: та одежда, в которую её вынудили одеться в тюрьме, хоть и не была, как у остальных подследственных, мешком с дырками для головы и рук, тут всё же сделали исключение для аристократки, но немногим лучше, да и в процессе спасения превратилась в грязные тряпки. Чувствовала себя после этого неприятного купания почему-то на редкость хорошо. Получается, прошла огонь и воду. Наверное, чтобы сбежать отсюда, нужно одолеть медную трубу. (Спойлер – это нечаянное предсказание).