– «Теперь переходим к настоящей причине моего нахождения здесь, капитан?» – и вслух: – Как скажете, капитан, ведь это вы позвали меня.

– Да, и не просто так, уж поверь. У меня есть к тебе важный вопрос, ответишь на него?

– Просто задайте, и мы узнаем.

– О! Ты точно справился бы с жизнью во дворце, – громко расхохотался старый воин. – Мне сказали, что стоило тебе приехать к нам, как не прошло и дня, а ты уже ускакал на взятой в яме лошади. Я решил, что ты, как и все прочие охотники, отправился дальше на восток, под сень моего Лорда Валеса, да пусть его дни будут светлы. Однако ты здесь… и прибыл не с пустыми руками.

– Вы пугающе осведомлены о всём, что происходит в деревне под стенами вашего бастиона, капитан. Чем я заслужил такое пристальное внимание к своей персоне?

– Тем, что был в той деревне, – заметив не понимание в глазах Веруса, Орло разъяснил, – где возникла Чёрная Язва. Я говорю о той самой деревне. Видишь ли, случилось так, что это вовсе не первый случай.

– Что? – искренне воскликнул Верус, но вовремя спохватился и продолжил уже в образе Ксаплама. – Две Язвы за год?

– Всё гораздо хуже, охотник, – Верус отметил, что его впервые назвали охотником и продолжил слушать, – за месяц.

– Не может быть! Такое… такое никогда не случалось прежде. В Ордене говорили, что во время войны с Саламами открылись сразу три, но между ними проходило по несколько месяцев. Это попросту невозможно! Тогда повсюду лилась кровь достойных и Скверна бушевала, как никогда, но сейчас мирное время. Уже три поколения как закончилась война.

– Всё так, охотник, и всё же я говорю правду. Не стоит сомневаться в моих словах, – терпкая угроза от Орло просочилась сквозь все выставленные барьеры и мысленные заслоны Веруса, вновь погрузив разум в дрожь. Чем бы ни были эти владения, он хотел научиться пользоваться ими. В конце концов, он тоже Пробудившийся, пусть и не совсем обычный.

– Прошу простить, капитан, я просто… это слишком для меня. Две язвы за месяц? Да, разве можно сразу же поверить в такое.

– Понимаю и прощаю. Первая язва возникла на землях моего Лорда, далеко на юге, почти на границе с Ритосом. Мы успели вовремя, солдаты разобрались с бестиями, а присланные Лордом Деметро монахи закрыли прореху. Эта история не должна была распространиться и стать известной. Мы с Валесом Деметро привыкли сами решать свои проблемы. Нет нужды всякий раз бежать к Корво.

– «Сказал старый противник его отца, Боги, куда я лезу?» – подумал Верус, кивнув, соглашаясь со словами.

– Рад, что ты понимаешь это. Но каково же было моё удивление, когда твой караван принёс новости об ещё одной язве. За свою жизнь я повидал многое, но две Эйко’Ульчерис подряд. В какой-то паре недель пути друг от друга? Нет, такого мои глаза не видели.

– Стоит ли удивляться? Никто не мог ожидать подобного, я до сих пор в смятении от ваших слов, капитан.

– Именно поэтому я задаю тебе вопрос. Как долго ты будешь у стен моего бастиона, охотник?

– Я?.. – Верус не смог справиться с удивлением. Старый Пробудившийся интересуется, как долго он, простой охотник, будет рядом? Почему? Что в этом важного? Он видит какую-то связь Веруса и открытых Язв или знает гораздо больше. Может быть… на миг желание прямо сейчас выхватить из-за пол плаща четыре странных медальона культистов захватило все его мысли, но первоначальный импульс быстро спал. Осталось осознание, что этот воин может быть тем самым человеком, что поможет ему разгадать загадку таинственных Сущностей и сил, что скрыты в медальонах.

Верус размышлял под испытующим взглядом старого Пробудившегося. Казалось, что мир за пределами кабинета растворился во мгле. Звуки, ещё минуту назад доносившиеся из широких прорубленных в камне окон во внутренний двор, отсекло невидимой стеной. По комнате распространялась жуткая аура старика. Мальчишеские искры в его глазах полностью пропали, уступив место вселенской мудрости и грузу ответственности, слишком великими для одного человека. И Верус принял решение.

– Я останусь здесь, капитан, – голубые глаза встретились взглядом с зелёными, – и ещё кое-что. Я не знал, с кем можно поделиться этим. Голова деревни показался мне недостаточно надёжным. Закон… то есть рыцари Справедливости… у нас с ними натянутые отношения, знаете ли. Хотя, когда я задумался об этом сейчас, понимаю, что после путешествия, должен был обратиться к Джулии. Она хороший, честный человек – моя глупость, что совсем не подумал об этом…

– К чему ты клонишь, парень? Я не понимаю.

– Извините, это скорее просто мысли вслух, не обращайте внимания, капитан. Вот, – с этими словами молодой охотник за Нигматическими камнями запустил руку за пазуху и ловко вытянул из припрятанного мешочка один единственный медальон. Тот самый, что уже разрядился в Горелой кочки, призвав Язву мира. Железный диск с единственным символом, выдавленным на поверхности, завис над столом, раскачиваясь на короткой нити.

– Это я нашёл в Горелой кочке. Стоило мне коснуться его, как моя кровь среагировала. Я почувствовал, как дремлющая энергия прорывается наружу. После на меня напали прокажённые, словно тоже ощутили зов, и мне стало не до того. Я прихватил медальон с собой, убегая, а уже после увидел Эйко’Ульчерис. Совсем не уверен, что он связан с ней, но всё же это очень странно. Фамильный диск или что-то, очень похожее, посреди захудалой рыбацкой деревни. Непонятное чувство стоило мне его взять и Язва мира… Всё это может быть связано, капитан. И раз уж так вышло, что это оказалась вторая Эйко’Ульчерис за месяц, думаю лучше мне передать эту штуку вам. Простой охотник как я вряд ли сам разберётся с таким делом, разве что сделает хуже.

Последнее слово сорвалось с губ Веруса. Тяжёлая аура медленно оседала вокруг, растворяясь, будто дымка Скверны. Лицо капитана было сурово, а взгляд застыл на железном кругляше. Двое мужчин молчали, каждый из них думал о своём, взвешивал варианты: один размышлял, не сглупил ли он, второй подумывал, а не запереть ли первого в клетке до лучших времён.

Последние часы Джулия лежала на постели, глядя в потолок. Ещё только забрезжил рассвет, но ей уже не спалось. Глаза не желали смыкаться ни на мгновение, перед мысленным взором неукротимо вращались химеры прошедших дней. Впервые за многие годы у неё появилась возможность рассмотреть их детально. Никто не станет торопить её, кричать, обеспечивать взысканиями, выволочками, дежурствами или длительными миссиями в полузаброшенные деревни, которые не вызывали ничего кроме уныния.

Уже целых пять дней провела девушка в опостылевшей комнате лазарета. Каждый из них был неимоверно скучным, нудно тянущимся. Постепенно все они слились для её сознания в сплошной поток, переполненный болью и кошмарами. Сегодня ничем не отличалось от вчера, разве что… боль от ран стала слабее. Или сработало самовнушение?

Вчера она впервые смогла заставить себя встать: было невыносимо больно, колени постоянно подкашивались, сознание прошивали вспышки, темнело в глазах. Но, успешно игнорируя все признаки слабости, девушка всё равно доковыляла до окна, пусть и крайне шаткой походкой. И сегодня ей предстоит повторить этот манёвр, если, конечно, она хочет оборвать свой бесконечный поток уныния. После завтрака дойти до окна, чтобы посмотреть на очередное построение солдат, марширующих под крики офицеров, и птиц, сидящих на серых камнях стен и изредка провожавших людей визгливыми криками.

Ближе к обеду её навестит Лекс, он принесёт с собой свежие новости и очередную порцию фирменных шуточек. Она не будет злиться на него, как это бывало обычно, наоборот – с радостью поддержит разговор. От него больше не разит алкоголем, видимо, миссия по поимке Кого и её ранение задели что-то в его душе, заставив взять себя в руки. А, может, он куда лучше, чем она всегда думала.

Некоторое время назад Лекс отправил гонца с докладом в Триозерье, в течение недели должен был прибыть ответ, новые приказы корпуса Справедливости. Вот только девушка сильно сомневалась, что в них будет что-то хорошее для неё. Скорее всего, начальство временно отстранит её от службы, чтобы предоставить возможность восходящей звезде-камнееду отлежаться и восстановить силы. Но всё нутро противилось даже самой мысли об этом. Джулия не хотела провести в кровати ни днём больше, не то, что месяц или даже два. Но вместе с тем прекрасно осознавала, как глупы и наивны её надежды. Раны слишком серьёзны, и если бы не способность достойной крови и храбрость Лекса, да и… охотника тоже, её бы уже не было в живых. И пусть раны затягивались с каждым днём всё сильнее, до восстановления прежней ловкости и силы далеко. Сколько ещё пройдёт времени, прежде чем она сможет вступить в настоящий бой… и не проиграть… снова…