На “Крылане” в самом деле было все хорошо. Грузовик полз по давным-давно привычному маршруту, забив трюмы кислородом и льдом. Кроме экипажа в каютах скучали шестнадцать пассажиров: десять местных и пятеро чужаков. Зачем купец с охраной примчались на личном шаттле к шахтерам, никого особо не волновало. Как и то, за сколько потом продали кораблик. И зачем возвращаются назад. Капитану за каюту с обеспечением заплатили, значит, все нормально. Остальное – не нашего ума дело.

Вот только парочка громил, прогуливаясь по пустому коридору, выглядели не столь довольными, как босс. И шептались, постоянно оглядываясь через плечо.

– Что связист сказал?

– Ори громче, спалимся… Стукнулся он к корешу, как и обещал.

– Еще бы не стукнулся, десять кредитов взял, сука.

– Да не ори ты!.. Короче, подвязки сработали, удалось пробить информацию. Благо, основной список пассажиров балкера для матросов доступен. Значит, именной билет только один, на Ирмана. Нас и в проекте нет.

– Значит, кинуть нас хочет?

– Выходит, так. Через три недели, как рядом с пассажирским будем проходить, нас в каюте запрут, босс с баблом на шлюпку и адью. Сосите член, я вам все прощаю.

– Что делать будем?

Самый хитрый из телохранителей поморщился:

– Икру метать поздно. Мы в дерьмо влезли, когда шаттл хапнули.

– Мы его не трогали, мы даже управлять им не умеем! Это Ирман коробку с заранее забитым маршрутом воткнул!

– Короче, расклады простые. Билет один. И переписать его на кого-нибудь не получится. Специально так сделано. Поэтому балкер для нас отпадает. Когда шахтеры на Трешку припрутся, нас вытурят. Проезд только до станции оплачен.

– И что дальше?

– Дальше мы с голой задницей… Поэтому единственный выход, который я вижу, это надо с дела соскакивать. Бабло за шаттл – не трогать. Вернем бывшему хозяину до последнего кредита. Пусть с залетчика трясет и ремни со спины режет.

– Жить на что?

– Второе и самое главное – надо Ирмана клану Тутси сдать. Я у шахтеров сумел новости собрать. За его голову штуку дают. По двести пятьдесят на нос – терпимо на первое время. И свалим с Пятерки к соседям. Жить нам на старом месте не дадут. Главное, чтобы не замочили, чужой головой откупимся и харэ.

– Кто нас с Предбанника отпустит?

– Совсем дурак? – здоровяк зашипел, с трудом осаживая разбушевавшегося приятеля. – Шахтеры паркуются на Тройке. Там же в доках обмен и проведем. Гарди нужен беглец? Пусть сам и летит. Думаю, мигом примчит. Местных сблатуем, чтобы на их территории никакого мочилова не было. Товар сдали, бабло получили. Все довольны.

– Может, наличку за шаттл все же прижучим?

– Без меня, Прас. Только с Кликером еще не хватает бодаться. Если он в загривок вцепиться, проще самим в распахнутый шлюз шагнуть. Этот чувак из старшей лиги, с ним даже Гарди не связывается. А Гарди – хозяин всего Предбанника сейчас.

– Хреновые расклады.

– Зато живыми останемся… Когда трехчасовую готовность объявят на отправку шлюпки, Ирман должен лежать в каюте упакованный. Живой, сука, связанный по ногам и рукам, с кляпом побольше. Я капитану сообщу, что клиент решил на станции сойти, деньги обратно не требует. Как в доки войдем – на волю и проблему решаем окончательно.

Чуть успокоившись, Прас уточнил:

– Связист еще сообщение может скинуть? Пусть на Трешку звякнет, чтобы встречали. Не хватало еще с местными копами бодаться.

– Это сделаю… И еще раз прошу – не суетись. Все решили, сделаем по высшему разряду. Если аккуратно бортами с Кликером разойдемся, может он чуть с щедрот и выплатит. Главное – не борзеть без меры. Мы же не виноваты, что Ирман полным козлом оказался.

Иногда председателю Совета хотелось стукнуть от души. Сжать кулак и приложить по столу. Чтобы выплеснуть накопившееся. Но – приходилось терпеть. Улыбаться, кивать, обещать обратить внимание. Смирившись с головной болью после подобных бесед. И речь шла не о заседаниях богатых и уважаемых людей, представлявших Чистые районы. Нет. Проблема была дома.

– Чего ты ждешь? Отребье нашло клад у погорельцев, уже третий раз туда собирается лететь, а ты ушами хлопаешь? Деньги везут ящиками, железом трюмы набивают и все мимо нас. Что, так и будешь спать?

Подумав, Машира решил не доставать бутылку. Середина рабочего дня. Стоит накапать чуть-чуть для нервов и супруга окончательно вызверится. Никак не может простить, что не уехали в первую волну. “Великий драп”, как ее для себя называл председатель. Тупая клуша – куда ехать, если из реальных ликвидных активов на руках было чуть больше тридцати тысяч кредитов. Остальное все или вложено в станцию, или болтается в виде нераспроданных товаров по системе.

– Откуда известно про ящики?

– Вся станция знает, все соседи в курсе и один мой благоверный спит!.. Алё, давно пора глаза продрать! Или ты решил так и остаться на сгнившем железе? Если не в курсе, через две недели балкер отходит. И я не помню, чтобы ты заказал на него билеты. Хотя бы в первый класс.

– Потому что все мои друзья и знакомые уверены, что мы остаемся еще минимум на год. Поэтому и не заказал, При. Именно поэтому половина принадлежащих нам доков уйдет Кликеру за полную цену, как и договаривались. А не за треть, как сбросила твоя любимая подруга вчера утром… Мы же обсуждали – я занимаюсь переездом, ты подбираешь информацию, где именно осядем.

– Да, договорились. Но у меня такое ощущение, Машира, что и этот вопрос придется брать на личный контроль. Или поедем с голой задницей. А детей надо еще будет устроить в приличное учебное заведение… Поэтому я не спрашиваю про доки, это уже практически решенный вопрос. Я про бомжей, нашедших клад.

– Нет там никакого клада. Мелкие кланы выгребают остатки железа, одновременно запуская дезинформацию. У них не хватает на еду, поэтому пытаются любыми способами добыть деньги. Подбрасывая слухи, демонстрируя личную значимость и бегая по Чистым районам с протянутой рукой. Ни один! Ни один из главарей не может наскрести на переезд. Вот это – реальная цена всем сплетням, которые ходят по округе. Как только балкер уйдет, ажиотаж уляжется.

– Мои друзья говорят другое.

– Твои друзья… Знаешь, какие места они выкупили? Среди обычных пассажиров. Эти дуры даже не смогли взять каюты первого класса, я не говорю про люкс. И я должен обращать на них внимание?..

Решив, что настроение ему все равно испортили, мужчина раздраженно подошел к синтезатору, поставил прозрачный стеклянный стакан, набрал привычную комбинацию цифр. Отпил скотч, посмотрел на жену. Та сердито развернулась на каблуках и двинулась к выходу из кабинета. Но не удержалась, бросила через плечо:

– Только посмей попрекать меня упущенными возможностями! Слизняк…

Вернувшись за стол, Машира сделал еще глоток и покрутил список писем в почтовом ящике. Где-то здесь лежало… Да, вот оно. В отличие от кумушек, председатель Совета никогда не опирался на пустые слухи. У него были свои, проверенные источники информации. Например, несколько человек в полиции. Которые за ежемесячные выплаты держали Машира в курсе всех подковерных игр среди местных сил правопорядка, замещавших собой заодно и армию. И вот отчет, что с трех погибших медиков на Шестерке сняли “К”-чипы, вырезав вместе с тройниками. Площадки для крепления на выброс, из привезенного два чипа в рабочем состоянии. Всего только обобрали тела, не сгоревшие в чудовищном пожаре двадцать один год тому назад. Вот тебе и клад. Кстати, в карманах у мертвецов наскребли чуть больше сотни кредитов, которые почти все пошли в счет оплаты за арендованный шаттл. И железо выскребли из старого дока, пустят на запчасти. Поток мусора все меньше, почти ничего ценного в Отстойник не сбрасывают. Приходится шевелиться и шарить на руинах у соседей.

Хотя, можно чуть-чуть пригасить волну. В спину шипит не только опостылевшая супруга. Можно поставить визу, и заместитель вышлет проверенных головорезов на пепелище. Парень хваткий, спит и видит, как развернется на новом месте. Так что пусть попробует. Если вдруг нищие нашли что-то дельное, то пусть делятся. Никакого риска для него. И никаких капиталовложений. Все – за счет инициативы снизу.