До первой намеченной точки добирались почти четыре часа. Наконец вся компания доползла по широкой балке до перекошенных остатков шахты вентиляции и сделала привал. В невесомости сидеть не было необходимости, поэтому просто кто-где закрепился магнитными подошвами и перекусил жидкой питательной пастой. Отходы жизнедеятельности – через моче- и калоприемники. Что тоже успели оттренировать еще в доках. И перед выходом особо брюхо не набивали.

– Чахлый, пока остальные отдыхают, давай взглянем, что там дальше по плану.

– Нам сюда.

Уровень выступал в черную пустоту закрытой переборкой, краска на которой под воздействием пламени встопорщилась хрупкими чешуйками.

– Видишь, пожар здесь был, но недолго. Поэтому шлюз можно попытаться открыть. Диагностом прощелкать, как там двигатели поживают, “таблетку” воткнуть в распределительную коробку и подергать. Вполне возможно, что сдвинем без плазменных резаков. И это – самый крупный гермозатвор. Дальше двери куда тоньше.

– Атмосферы внутри нет?

– Откуда? База поделена на крупные блоки, каждый из которых сделан как независимая единица на случай аварии. Проблема в том, что они все так или иначе цепляются на ось корабля, наиболее защищенную зону. И когда именно эту часть разнесло в клочья, то вся система выживания сдохла. Распылили пламегаситель, дали шанс кому-то нацепить респираторы. Но воздух по переломанной вентиляции все равно ушел, пусть не так быстро. Где-то – еще и огненный смерч поддержал. За сутки накрылись гравитационные колодцы, энергия и отопление. Ну и потом за пару месяцев под воздействием вакуума и холода сдохло все остальное.

– Как думаешь, трупов будет много?

Погладив тяжелую дверь, Чахлый предположил:

– Вряд ли. Только если кто в момент аварии сразу погиб. Этаж перекрыло, но там метров сто-сто пятьдесят между заслонками. Это больше десяти комнат, лабораторий и складов по каждой стороне коридора. Плюс, выжившие наверняка собрались рядом с медкапсулами, где есть шанс попытаться залечь в гибернацию. И в зале административного персонала. Там дополнительные баллоны с кислородом, технический отсек и связь с центральными диспетчерами. Если где мумии высохшие и болтаются, то это как раз с лифтовой шахтой. Будет желание, можно заглянуть. Может что полезное с них соберем. Склады – в самом конце были, а мы как раз с той стороны и пролезем. Так что детей можно не таскать на экскурсию.

Показав два пальца, Иван переключил канал связи. Чахлый повторил за ним:

– Что-то стряслось?

– У пятого с собой что-то похожее на компактный игломет. И камеру он перевесил так, чтобы можно было выключить в любой момент. Сейчас уже в походном порядке двинемся, ты рядом с Лиссой. Посматривай за ним.

– Понял. Кстати, “щелчок” у тебя в наружном кармашке на бедре, не забывай.

– Про такое не забудешь. Все, давай обратно на основной и будем подтягивать остальных.

“Щелчок” – оружие последнего шанса, как его называли местные. Маленькая трубка, в которой баллон с воздухом под давлением и пузатая пуля с кусочком взрывчатки. Направил на цель, нажал изо-всех сил кнопку – и в противника воткнется импровизированный метательный заряд, который от удара сдетонирует. Человек в обычном рабочем скафандре после такого “гостинца” обречен – дыра в теле размером с пару кулаков. Другое дело – боевые скафандры, с керамической защитой. Там можно получить контузию или легкую травму, если неудачно подставиться. Но подобного рода снаряжение использовали только вояки-федералы и богатые пиратские кланы. В местной дыре подобных технологических новинок не видели вживую никогда.

– Народ, собираемся! Бакт, доставай среднюю “таблетку”, попытаемся оживить управляющую механику. Похоже, потроха целые. Попытаемся воспользоваться.

К нужному коридору вышли в середине второго дня. Последний ретранслятор воткнули у перекошенной настенной панели, с трудом передав сообщение на шаттл: “Пробиваем проход на последнюю точку”.

Дорога через выгоревшую станцию запомнилась плохо. Бесконечные двери, черные проходы, летающий в пустоте разный мусор. К счастью, покойники не попадались. Нет, брат с сестрой немало видели мертвых за свою жизнь в Отстойнике, но все равно – зачем лишний раз настроение портить. И без того выматывающий труд под конец притупил внимание, заставив ошибаться. То накидной ключ сорвет, то головку не закрепишь нормально и приходится ловить ее потом всем вместе. Бакт под конец уже в открытую ворчал, что лучше бы один добрался без детсадовцев. Но – все когда-то заканчивается. И эта “прогулка” завершилась.

Шлюз переклинило, поэтому пришлось задействовать дронов и ручные резаки. Дыру два на два метра проделали в переборке. Затем вколотили кусок внутрь, отправив его кувыркаться дальше по темноте. Подсветив фонарями, Иван забрался внутрь, следом потянулись остальные.

– Внимание всем! Видите серую пыль вокруг? Это – следы работы противопожарной системы. И номер этажа слева – сорок второй. Ищем третью дверь по левую руку. Правые помещения пока не обследуем, – начал подсказывать Чахлый.

– Вижу, – подтвердил мальчик. – Шлюз на склад открыт. Там какой-то мужик застрял в проходе, до конца створки не закрылись.

Вот и первый погибший. В легком бронежилете, с пергаментной кожей на осунувшемся лице и белыми слепыми глазами.

– Охранник. Запаниковал, отравился и не успел в административный блок. Ладно, давайте домкрат, надо двери раздвинуть.

С домкратом провозились еще минут десять. Потом аккуратно передвинули бедолагу под ближайший стеллаж со стопками белья и пошли внутрь.

На складе больше никого не было. Лишь дрейфующие от любого удара коробки, ящички и мусор.

– А почему мелочь летает, а остальное на полках стоит? – спросила любопытная Лисса.

– Пихали с запасом, чтобы не мотаться по заказам каждый раз к соседям, утрамбовывали. Поэтому барахло до сих пор и не разлетелось везде. А то, что просто стояло, теперь мотается по всем углам. Массивного ничего не должно быть, но вы осторожнее.

За стеллажами у дальней стены высились пять белоснежных шкафов с наборными панелями на закрытых дверях.

– Атмосферы внутри нет? Чтобы не шарахнуло, когда двери будем открывать, – уточнил Иван.

Чахлый показал на узкие щели по краям:

– Не, простейшая изоляция, чтобы не брякало, когда запираешь. За полгода весь воздух изнутри улетучился. Это же не сейфы высшей защиты, просто офисное барахло. И замки для того, чтобы персонал втихую не воровал. Ручного резака вполне хватит.

– Хорошо. Бакт – ты с правого, я с левого. Младшие – посмотрите среди летающего мусора, может что полезного найдете. Заодно под ногами мешаться не будете.

Наступал момент истины – насколько капризная удача готова поделиться с искателями сокровищ.

Шагнув назад, чтобы освободить пространство для остальных, Чахлый спросил:

– У тебя запись идет?

– Да, Гарди автономную коробку мне на плечо приделал. Вернемся, сдадим. Так что – когда двери вскроем, внутрь не лезем. Я сначала для отчетности пройдусь, потом уже грузить будем.

– Было бы что грузить, – пробурчал Бакт, удобнее перехватывая рукоятку плазменного резака.

– Ну, что есть, все наше. Потом еще в медблок заглянем, там пошарим.

– Все, я начал…

Отдыхать устроились у входа на склад. Распихали летавший мелкий мусор подальше в глубину, набитые кофры выстроили рядком, зацепив за магниты к полу. И теперь медленно жевали, пытаясь перевести дух. Еще пара часов для потрошения остальных кабинетов и назад.

Сделав глоток, Бакт попытался успокоить дыхание. Он даже радио выключил, чтобы не выдать себя хрипами. Потому что именно сейчас понял, что нужно будет в самое ближайшее время разобраться с остальным “балластом”. Команда разделится – Чахлый с Анатолием и бывшим матросом пройдут по левой стороне, Иван с девочкой и дронами – по правой. Отличный шанс выбить всех по частям. Затем разломать единственную камеру с записью, взять груду барахла и неспешно ползти вдоль цепочки ретрансляторов назад. Кое-что перепрятать, само собой. В трюме самое ценное внутрь скафандра прибрать. И репетировать речь “как им не повезло”. Но собранной добычи Гарди хватит с лихвой, чтобы закрыть глаза на сдохших босяков.