В мае 1660 года Карл II высадился на берега Англии и был принят с восторгом. Восторг усиливался еще тем, что характер нового короля на первых порах как нельзя больше приходился по той реакции, которая теперь происходила в Англии. Военный деспотизм и господство мрачной фанатической секты сильно прискучили большинству, которое хотело вздохнуть на свободе, хотело из Англии сделать снова веселую Англию, как ее прежде называли; а Карл II был именно человек веселый, обходительный, производящий на первый раз самое приятное впечатление, душа общества, неутомимый в остроумном разговоре, искусный рассказчик анекдотов. Но после внимательного наблюдения оказывалось, что под блестящею оболочкою скрывалась пустота, отсутствие всяких убеждений и совершенная неспособность ко всякому серьезному делу.
В жилах Карла II текла шотландская кровь с примесью французской (по матери); как все Стюарты, он был чужд Англии, не понимал ее; воспоминания молодости не могли внушить ему привязанности к этой стране, а лучшие годы жизни были проведены им в изгнании, в чужих странах, в праздном ожидании благоприятных событий. Возвратясь в Англию, Карл II спешил пользоваться средствами своего положения для того только, чтоб жить весело, не заботясь о завтрашнем дне, об общественном мнении, о требованьях нравственности, причем неимение детей еще более усиливало в нем эгоистические стремления, нерадение о будущем. Ученик материалиста Гоббеса, Карл II был равнодушен к религии вообще, но отдавал преимущество католицизму; как пошли впрок уроки наставника, видно было из отзывов Карла II, что он не верит ни в целомудрие женщин, ни в добродетель мужчин и не ожидает ни от одного человека истинной верности или приверженности. С таким взглядом на людей мог ли Карл считать себя чем-нибудь обязанным в отношении к людям? Мог ли иметь побуждения заслуживать их уважение?
В двух первых парламентах, созванных Карлом II, он не встретил сопротивления, благодаря особенно искусству канцлера Гейда, графа Кларендона, автора важного сочинения об английской революции («История бунта», как он его озаглавил). Но с течением времени основной характер короля и его стремления все более и более уяснялись и стали возбуждать сильное неудовольствие. Нуждаясь постоянно в деньгах, расточаемых на постыдные удовольствия, Карл II не постыдился брать пенсию от французского короля Людовика XIV; из Франции же получались деньги на подкуп английских избирателей и членов парламента. Тесная связь короля с Франциею, где Людовик XIV обнаруживал стремления, совершенно противоположные порядку вещей, господствовавшему в Англии, должна была возбуждать здесь опасения. Дело дошло до того, что Карл II продал Людовику XIV два города — Дюнкирхен и Мардик, принадлежавшие со времен Кромвеля Англии. Вследствие столкновения между двумя торговыми державами, стремившимися к господству на море, началась в 1665 году война у Англии с Голландиею; сначала война шла счастливо для Англии, но в 1667 году голландские адмиралы Рюйтер и Корнелий де Витт вошли с флотом в Темзу, истребили магазины и верфи, сожгли три линейных корабля первого класса.
Эти потери и позор усиливали нерасположение к королю, который деньги, назначенные парламентом на войну, употребил на свои удовольствия, и страна осталась беззащитною. Страшный пожар опустошил значительную часть Лондона, моровая язва истребляла тысячами его жителей — все эти бедствия вместе ожесточали народ. Преданный одним удовольствиям, король, разумеется, любил окружать себя людьми, одинаково с ним смотревшими на цель жизни; между близкими к Карлу людьми был только один честный и серьезный человек, канцлер граф Кларендон, разделявший с ним изгнание и верно служивший отцу его. Честный и деловой старик был нестерпим королю и его любимцам, тем более что был горд и властолюбив, опираясь на родственные связи с королевским домом: дочь его была замужем за наследником престола, герцогом Йоркским. В 1667 году враги Кларендона обвинили его пред парламентом в государственной измене. Нижняя палата была против Кларендона, Верхняя вступилась за него; чтоб положить конец борьбе палат, король дал повеление канцлеру отправиться на континент, и старик, которому Карл был так много обязан, умер в изгнании.
По удалении Кларендона образовалось министерство из людей, менее всего заботившихся об интересах Англии; эти люди были: Клиффорд, Ашлей, Бекингем, Арлингтон и Лаудердал; по начальным буквам их фамилий министерство их получило название Кабаль-министерства. Вместо сближения с Голландией), необходимого для противодействия Франции, стремившейся к господству в Европе, Бекингем употребил все усилия, чтобы раздражить Карла II против Голландии. В 1669 году наследник престола, брат короля, герцог Йоркский, явно перешел в католицизм. Карл II все более и более сближался с французским правительством, от которого брал деньги, обещаясь перейти в католицизм и уничтожить парламентскую форму правления в Англии. Карлу хотелось и того, и другого; но это было бессильное желание, ибо ни Карл, ни министры его не имели ни нравственных, ни материальных средств, чтоб сделать что-нибудь для осуществления своих мечт. Они не могли воспрепятствовать парламенту принимать оборонительные меры в виду грозящей опасности, не могли воспрепятствовать парламенту издать в 1670 году билль против неконформистов (не принадлежащих к Англиканской Церкви): закон налагал денежный штраф на людей, присутствующих при богослужении не англиканском, и на духовенство, отправляющее такое богослужение. Король вздумал было объявить, что имеет право освобождать диссидентов и преимущественно католиков от штрафа или уменьшать его, но после сильной бури, поднятой по этому случаю в парламенте, должен был отказаться от своих притязаний.
Парламент продолжал принимать меры против католиков; издан был закон, известный под именем Test-act, по которому для занятия военной или гражданской должности необходимо было присягнуть в послушании королю как главе Церкви и приобщиться Святых Тайн по учению и обычаю Англиканской Церкви. Вследствие этого закона герцог Йоркский должен был сложить все свои должности (он был, между прочим, генерал-адмиралом), и католик Клиффорд — выйти из министерства, которое окончательно распалось в 1674 году; самый даровитый из его членов, граф Шефтсбюри (Ашлей), перешел к оппозиции.
В 1678 году, когда общественное мнение все более и более настраивалось против католических стремлений короля, разнесся слух о страшном папистском заговоре. Тит Оат, выгнанный из иезуитской коллегии, донес о заговоре, в котором будто бы участвовал и герцог Йоркский. Теперь донос считают ложным, но современники верили ему, и парламент поднял гонение на католиков: 2000 человек, между ними лорды, были заключены в темницы, еще большее число было выгнано из Лондона, многие католические священники казнены смертью; Тест-акт получил строжайшее приложение, и все католики потеряли право быть членами парламента. Король распустил парламент, но эта мера оказалась для него бесполезною: новый парламент (1679) явился с тем же антикатолическим направлением, и король принужден был выслать брата, герцога Йоркского, за границу и составить министерство соответственно господствующему направлению в парламенте; самыми видными членами нового министерства были Темпль и Шефтсбюри, прославившие себя изданием знаменитого Habeas-Corpus-act: по этому акту никто не мог быть схвачен без письменного объявления причины ареста, арестованный должен в известный срок (три дня) быть поставлен перед судом и не может быть нигде заключен, кроме своего графства.
Министерство и парламент продолжали гнать католиков и настаивали на отрешении герцога Йоркского от престолонаследия. Этот вопрос о престолонаследии заставил многих задуматься; опасно было иметь королем католика, ждать возобновления времен Марии Тюдор, видеть торжество ненавистного папизма, но еще опаснее казалось для многих порвать законный порядок престолонаследия, ступить на страшный революционный путь, дать повод к злой усобице; как ни были недовольны поведением Карла И, как ни боялись герцога Йоркского, но больше всего боялись возвращения смуты. Этот страх пред революцией при порвании законного порядка престолонаследия заставил многих не одобрять поведения парламента и министерства; образовались два направления, две партии: одна из страха пред революцией) хотела укрепить монархическую власть, провозглашая начало безусловного повиновения ей, как происходящей от Бога; другая смотрела на государственное устройство как на взаимный договор между королем и народом, и если король нарушит договор, то народ имел право сопротивления. Первая партия получила название тори, вторая — виги. Противоположные взгляды, разделяющие эти две партии, обозначились в Англии при Стюартах, в революционное время. Английская конституция образовалась в средние века путем факта; первый король из шотландской династии, Иаков I Стюарт, выставил теорию королевской власти; по этой теории права английского народа были дарами верховной власти. Ответом на теорию Иакова I была революция, во время которой народу было внушено, что он имеет право не только восстать против короля, но судить и казнить его.
