— Мне нужно отойти, — кинул я своей назойливой спутнице даже не слыша её трёп. Ничего нового она мне не поведала. Хотя… — Что вы только что сказали? — зацепился за знакомое имя. — Повторите, я задумался.

— Да говорю, девушки у нас в коллективе хорошие. Взять хотя бы Лилечку, умница-красавица. Связалась вон с Настей, а та нос свой воротит, да наверх метит — ей только богатых подавай. К Сергею Евгеньевичу в последнее время зачастила. Выскочка! Не удивлюсь если через постель её карьера идёт, уж больно быстро её на эту должность взяли.

Неожиданно мне стало крайне неприятно. Я-то конечно знаю, благодаря кому Настя здесь оказалась и даже немного стало за нее обидно. Судя по всему, девица она не глупая, к тому же красивая и крайне сексуальная — бабы такую конкуренцию не любят. Вот и в этой говорит зависть.

— Я бы не стал на вашем месте распространять непроверенную информацию. Может плохо для вас кончиться. — жёстко сказал я женщине и посмотрел на ошарашенное лицо. В её глазах мелькнул испуг, который я часто наблюдаю у своих подчинённых — они чувствуют власть и силу, которую я научился транслировать голосом и мимикой.

— Я же как лучше хотела, предупредить… Хотя, утверждать, конечно, ничего не могу, свечку не держала, — промямлила женщина, имя которой я не запомнил, в попытке улыбнуться. — Ну я пойду…

Молча кивнув головой я развернулся, зашёл в лифт и нажал на кнопку верхнего этажа. Так высоко из нижних отделов никто не ездит, так как здесь только несколько кабинетов руководящих: мой и Морозова. Секретарша Наталья Борисовна тоже одна на двоих. Предпенсионного возраста она отлично справлялась с обязанностями, мало болтала и была бесценным кадром ещё со времён отца. Другую на её месте я просто не представлял.

— Сделать вам кофе? — спросила она, когда я проходил мимо стола. Никак не дала понять, что думает о моем внешнем виде. Ещё вчера я дал ей чёткие инструкции: что говорить подчинённым и как со мной связываться пока я "играю".

— Нет спасибо, Наталья Борисовна. Я буду пока у себя.

Остальной этаж занят личными апартаментами нашей семьи. Ещё мой отец их обустроил, когда приходилось дневать и ночевать на работе. Это было очень удобно, ведь до загородного дома ехать не близко.

Я открыл ключом дверь и прошел в гостиную. Нога всё сильнее болела и натруженные долгой ходьбой мышцы требовали отдыха. Я растянулся на широком диване, снял очки, положил руки за голову и прикрыл глаза. Итак, что мы имеем?

Судя по сплетням, Анастасия тяготеет к деньгам. Честно скажу, меня это не смущает. Кто не хочет жить в достатке? Я сам сегодня исплевался в неудобном костюме и не комфортном автомобиле. А желание женщины иметь мужчину, который может обеспечить ей и ее детям безбедное существование я как раз-таки очень хорошо понимаю. Жить в шалаше ради какой-то любовной сказки — ну такое себе развлечение. Он развалится, как только дунет ветер проблем под названием "бытовуха".

Другое дело, на что способна женщина в достижении своих целей. Я ни в коем случае не приемлю измену, хождение по головам и предательство. Могла ли Настенька из-за денег пойти на слив информации конкурентам? Ведь это она разрабатывала планирование ценообразования на новый продукт. А конкуренты эту цену заранее перебили, чем вызвали демпинг на рынке и наши убытки. Благо мы вовремя смогли сбалансировать разницу и остаться на том же уровне. Это было не критично, но крайней неприятно.

Раздался стук в дверь. Только двое имели сюда доступ: Наталья Борисовна и Морозов. Открылась дверь, впуская моего друга.

— Вот ты где, так я и думал. — сказал Миша и сел рядом в кресло. — Ну, что скажешь? Какие впечатления?

— Пока лишь понятно, что женщин нужно больше загрузить работой — у них слишком много времени на сплетни.

Морозов рассмеялся и погрозил мне пальцем:

— Ай, Матвей Тимурович, лукавите. Наверняка это ваши голубые глаза свели их с ума. Я видел какое впечатление ты на них произвел: как петух в курятнике.

— Да ну тебя, — махнул я рукой. — У них там есть свой петух, белобрысый. — не смог удержать нотку ревности в сторону своего "соперника".

— Ты про Захарова что ли? Нормальный он мужик и спуску бабам не даёт. На самом деле специалисты там хорошие и вовремя выполняют работу. — заступился Морозов за своих коллег.

— Я сегодня узнал, что Анастасия Семёновна не равнодушна к деньгам. — решил поделиться я с другом новостями и посмотрел на него. — Должно быть наши конкуренты хорошо платят.

— Ты намекаешь… — нахмурился Миша и потёр лоб рукой. — Да нет… Конечно, Настя та ещё звезда, но она не предательница. Да и когда ей успеть с кем-то сойтись — я только месяц как ее сюда устроил.

— А если она специально сюда к тебе попросилась?

Морозов крепко задумался, но покачал головой из стороны в сторону.

— Нет, не верю.

— А если через Захарова? Если она его любовница? Ты видел какие счастливые они выходили из его кабинета?

— Честно говоря, не заметил. Я, конечно, не знаю любовных похождений Насти, меня это не волнует. И давно знаю, что её привлекает красивая богатая жизнь — для меня это не новость. Но то, что за сливом информации стоит она — не верю. Настя скорее будет пользоваться своими сексуальными чарами и искать подходящую мужскую особь, а не шпионить. У неё свои амбиции и понятия о хорошей жизни, но девка она совестливая. А вот то, что из зависти её могут подставить — вполне возможно.

— Вполне возможно… — повторил я с облегчением. Приятно, что друг заступился за Настю и немного развеял мои сомнения. Я принял вертикальное положение и попросил. — Подай мне, пожалуйста, таблетку.

Морозов обеспокоенно посмотрел на мою ногу и пошёл к столику, на котором стоял графин и лежали обезболивающие средства.

— Тебе бы отдыхать побольше, а ты всё в бой рвешься.

— Покой нам только снится, — усмехнулся я и проглотил таблетку. Скоро полегчает и нужно будет возвращаться.

— Я пойду, — сказал Морозов. — У меня совещание.

— Иди-иди. Я скажу, что ты меня вызывал.

— Говори, что хочешь, — махнул мне Миша. — Да, что я пришёл… Завтра тебе перебросят стажёров. Среди них и моя Маша. Ты это… не жести там, ладно?

— Боишься? — рассмеялся я. — Не бойся, не съем я твою Машеньку. Посмотрю хоть на неё, что из себя представляет это чудо.

— Я не говорил ей про тебя. Мне, конечно, не хочется ничего скрывать, но врать она совсем не умеет и может тебя ненароком выдать. — не разделяя моего веселья ответил друг. Нотки досады в его голосе говорили о том, что ему такой расклад совсем не по душе, но и меня он подвести не может

— Понял. — в тон ему серьезно ответил я.

Мороз кивнул и вышел за дверь.

А я снова задумался. Моя тактика с Настей не подействовала. Она, оказывается, считает меня занудным неудачником. Озабоченным к тому же. Я весело хмыкнул — последнее, как ни прискорбно, правда. А насчёт неудачника… С чего она вообще это взяла? С моего внешнего вида? Я бы мог, конечно, предстать перед ней во всей своей красе и выпиской из многомиллионного банковского счёта. И она была бы моя со всеми потрохами. Стопудово. Но так неинтересно.

Неожиданно мне захотелось, раз так сложилось, чтобы эта девушка разглядела меня, заинтересовалась и отдалась не за красивую обёртку, а за содержание. То, что она будет моей я даже не сомневаюсь — Алексеевы никогда не сдавались при первых же трудностях. О том, как отец добивался матери, ходили легенды.

О любви, конечно, я в этот момент не думал, потому как просто не верил в это эфемерное чувство. А вот в страсть и острую поглощающую химическую реакцию — вполне.

— Ох, Настенька, поставил бы я на тебе опыты, — улыбнулся я, лениво потягиваясь и представляя перед собой стройные ножки и манящую ложбинку полной троечки. — Во всех известных позициях. А пока…

А пока на сегодня хватит девушку провоцировать. Пожалуй, немного игнора не повредит. И вообще нужно собраться, и посмотреть вокруг дальше её соблазнительной фигуры. Первым делом, нужно составить приказ о дресс-коде, а то я сегодня почувствовал себя белой вороной в своем костюме. Пусть хотя бы рубашки носят. Скоро к нам из Берлина инвесторы приедут, нужно держать лицо. И сотрудников держать в ежовых рукавицах.