Все взгляды обратились к молчавшему отцу леса.

- Девчонка за жизнь Петра и деревенских заплатила, – холодно ответил Иро и поднял руку. – И кто сказал, что Лафо погибла?

От его действия затряслась земля. Один за другим материализовались все спасенные Катей хранители. Они продолжали спать, но некоторые уже шевелились, пробуждаясь от зимней спячки.

Бодрствующие хранители вначале оцепенели, затем их ослепленные ненавистью и гневом лица посветлели. Они бросались к спящим детям, плакали, звали по именам.

«Они не знали…» - смотрела на разыгравшуюся сцену Катя.

Другие хранители подходили к ней, падали на колени, склоняли голову и молчаливо клали перед ней кто игрушку, кто погремушку, кто аккуратно сложенную одежду, а кто обрывок ткани. Катя в ужасе смотрела, как росла гора предметов, ведь за каждым из них скрывалась маленькая жизнь.

- Заглуши их мольбу, если сможешь, – вновь заговорил Иро. – Даже отними ты у девчонки силу, ты не станешь вторым обманщиком времени.

- Я могу менять реальность…

- Им не нужен меняющий реальность. Им нужен обманщик времени, способный вернуть их детей из прошлого.

- Это не она! Это Эфо их спас! – упрямо крикнула ведьма.

- Без её дара и согласия, Эфо был бы бессилен. Поэтому на моей территории жизнь этих людей неприкосновенна.

- Скоро твой лес станет моим, и тогда либо они присоединятся к нам либо сдохнут.

- Пока я здесь хозяин… дорогая.

- Да, любовь моя, ты хозяин, – вновь засмеялась красноглазая. – А ты, Сохо, еще поплатишься за свою доброту. Не думай, что если твой лес находится в море, то люди или тэасы до него никогда не доберутся.

- Пока они до него доберутся, ты осквернишь его раньше, – мрачно отвечал Сохо.

Заметив боковым зрением движением, Катя повернулась, чтобы встретиться взглядом с абсолютно чёрными глазами Иро. Когтистая рука коснулась её лба и мягко провела по волосам к уху. Она вздрогнула от его прикосновения и побоялась пошевелиться.

- Ты будешь жить, пока полезна.

Он убрал руку и исчез в чёрной дымке.

Следом за ним подошел Сохо. Он наклонился, шепнул ей пару ободряющих слов и вручил ракушку.

Не обделила вниманием и ведьма…

- Что ж, сегодня вам повезло, но скоро я пробью барьер. Вам двоим не уйти от меня. Не присоединитесь к лесу, я вас обоих убью. Паразитам в нашем мире не место.

Пётр Иванович в защитном жесте обнял дрожащую правнучку, а Катя никак не могла избавиться от чувства, что голос ведьмы ей очень знаком. Только у одного человека она слышала этот воркующий, словно у голубки голос, который резко мог перейти в ястребиный крик.

«Не верю», - смотрела в лазурные зрачки Катя, не в силах оторваться от лица матери леса.

- До встречи, букашки, – улыбнулась одними глазами ведьма, пропадая.

Хранители в масках постепенно уходили, оставались только обычные хранители из леса Иро. К Кате приблизилась Михог.

- Простудишься, – сказала она, накидывая на плечи девушки шубу и передавая ей скинутые во время сражения валенки.

Одевшись, Катя с отвращением взглянула на свои руки. На них запеклась не только кровь Лафо, но и людей, которых убивал Эфо. Это она рвала и убивала, это она догоняла и пронзала, отбивалась от магии и слала в ответ шипы. Воспоминания услужливо подсказывали ей каждую деталь и каждое движение. И чем чётче приходило осознание, тем сильнее Кате хотелось домой. Да, её мир неидеален, там тоже происходило плохое, но дома не существовало чудовищ…

- Идем домой, – прошептал Пётр Иванович, поднимаясь. – Всё кончено.

- Дедушка…

- Мы живы, и это главное.

- Игрушки…- обернулась Катя к оставленным хранителями вещам.

- Я принесу, иди, – сказала Михог, мягко подталкивая её в спину.

На краю деревни их встречали толпа селян. Собралась вся деревня. На лице каждого был написан лишь один вопрос.

- Кровавой платы не будет! – громко сказал Пётр Иванович. – Расходитесь по домам!

- Ты уверен? – робко спросил Екимир.

- Да, уверен, – ответил колдун, проходя мимо жителей.

Селяне тревожно зашептались, заметив подтеки крови на руках, лице и одежде Кати. Тёмные люди, не зная истины, разумеется, додумают того, чего не было. Кате сразу захотелось умыться и стереть воспоминания, заглушить незримые крики, а еще очень сильно, невыносимо клонило в сон.

Маленький шатер, задымленный настолько, что трудно рассмотреть присутствующих. Курили все участвовавшие в допросе, а руководил процессом Ингварр, тот самый норвежец, которого Катя помнила из видений. Он задавал вопросы, а она упрямо молчала. Любой из её ответов, мог навести человека на то, что в её теле находился хранитель.

- Деточка, не заставляй меня применять силу, – с ехидцей произнес Ингварр, набивая трубку, – тебе очень не понравится, если я начну копаться в твоих мозгах. Мы нашли здесь большое количество закопанных обугленных костей и все деревенские, как один говорят, что это твоих рук дело.

- Ингварр, она тебе ничего не скажет, я заберу её и сам допрошу, – донесся усталый голос.

Катя испуганно вздрогнула, повернув голову и замечая очень худого и измученного дядю Игоря, которого здесь знали, как Алексея. Неужели… Ульяна скрывалась под личиной, или кто-то из не слишком доброжелательных хранителей? На мгновение глаза «Алексея» приобрели красный цвет, когда он разглядывал стоящую на коленях Катю.

- Лёха, – повернулся к нему Ингварр. – Она – расэж, убьешь её в ходе допроса, выговором не отделаешься. На неё покупателя нашли. Деньги огромные.

- Серьезно? – вспылил «Алексей» и разорвал на груди Кати одежду.

Люди шарахнулись в испуге, один Ингварр невозмутимо продолжал курить, разглядывая чёрную отметину.

- Я передам, делай с ней, что посчитаешь нужным.

- Спасибо, Ингварр, – «Алексей» сжал Катю за плечо и поднял её с колен. – Не советую убегать в прошлое, я тебя быстрее и могу сделать тебе очень больно, – предупредил он пленницу.

Чем ближе «Алексей» приближался к своей временной обители в городе, тем сильнее в Кате крепли подозрения. Ульяна ли? Зачем им говорить наедине?

Приведя Катю в пропахший чесноком гостиничный номер, «Алексей» закрыл за ними двери и сразу же преобразился в Ульяну. Она не торопилась говорить и обошла Катю по кругу, словно ожидала некого подвоха.

- Вот мы снова и встретились. Может, наконец, ответишь мне, кто ты на самом деле и откуда пришла? – спросила Ульяна, больно взяв племянницу за подбородок.

- В смысле?.. – не поняла Катя, а затем до неё дошло. Она родилась в девяноста седьмом году, а Ульяна исчезла в девяноста шестом до её рождения, поэтому знать не знала ни о какой племяннице. – Я – Катя – твоя племянница и дочка твоей сестры Светки.

- Эту легенду я знаю.

- А вот я не в курсе…

- Из отката в откат ты мне мешаешь, – продолжала тётя. – Лезешь и отвлекаешь. Ты думаешь, что достаточно сильна, чтобы освободить её? Тебе не надоело эта бессмысленная игра в героя? Неужели пытки не помогли тебе просветлеть и понять, что против меня бороться бесполезно.

- Эм… ты меня извини, но я не поняла и десятой части того, что ты сказала, – призналась Катя.

- Хм, забавно, в очередной раз строишь из себя невинность.

- Ничего я не строю! Ты меня ни с кем не перепутала?!

- Мы обе знаем, что ты лжешь и тебе меня не обмануть. Или тянешь время? Он где-то здесь? – она повертела головой, словно хотела кого-то найти. – Ждешь, что он тебя спасёт? Увидела его в своих видениях?

- Кто здесь?! Я реально не понимаю, о чём ты?!

На стол перед Катей легла знакомая книга с пышногрудой барышней на обложке.

- Вот что за ловушку ты для меня подготовила? – усмехнулась Ульяна, делая шаг назад. – Хочешь превратить меня в бесполезную домохозяйку? В человека? Стереть меня захотела, маленькая ридла.

- Это твой дневник, переделанный твоей сестрой Олей под любовный роман! Ты сама его написала, я тут причем?! – не выдержала Катя. Казалось, что Ульяна как и Бахо разговаривал не с ней, а с кем-то другим…