Запустив пальцы в волосы, я поворачиваюсь и тру глаза, пытаясь справиться со своими эмоциями. С тех пор как я прикоснулся к Тинсел и поцеловал ее, я потерял всякий контроль над своим мозгом.

— Норт, ты мне как брат, но ты уже знаешь это.

Я смотрю на стену, потому что мне невыносимо видеть выражение разочарования или неодобрения на его лице.

— Когда я впервые встретил Тинсел, я влюбился в нее с первого взгляда, но ты был мне таким хорошим другом, что я не хотел переходить эту черту. Она для меня все, и это все, о чем я могу думать. Я понимаю, если ты разозлишься, но я не собираюсь держаться от нее подальше. Я пытался, я действительно пытался, но я больше не могу любить ее на расстоянии.

Наступает еще одна долгая пауза, и я опускаю голову, ненавидя то, что Норт воспринимает мое заявление негативно. Я пытаюсь придумать, как лучше это объяснить, когда слышу звук, которого никак не ожидал.

Смех Норта становится все громче и громче, пока я не оборачиваюсь и не вижу, как он наклоняется и хватает себя за живот. В его глазах стоят слезы, когда он смеется еще громче, и мое замешательство превращается в гнев.

— Это не смешно, — говорю я холодным тоном.

Норт поднимает палец вверх, пытаясь сдержать смех, но безуспешно. В последний раз я видел его таким, когда нас выгнали из общежития, и мне пришлось залезть в окно второго этажа, и в итоге меня поймала охрана кампуса. Возможно, я немного описался в процессе, но это не то, что мне хотелось бы сейчас обсуждать.

— Над чем, черт возьми, ты смеешься? — Я скрещиваю руки на груди и даю ему еще один шанс покончить с этим.

— Мне жаль, — говорит Норт, вытирая слезы и пытаясь отдышаться. — Просто ты был до крайности серьезен, когда признался в этом.

— Да, я знаю.

Начинаю злиться на то, как он отвергает то, что я только что сказал.

— У меня серьезные намерения на ее счет.

— Нет, я имею в виду то, как ты это сказал, как будто я не в курсе. — Он снова смеется, а я стою в замешательстве.

— Что?

— Ты думал, я не знаю?

Норт смотрит на меня, и его улыбка становится только шире.

— Вау, я не могу решить, думаешь ли ты, что я настолько глуп, или же глуп здесь только ты.

— Осторожно, Норт. Я надрал тебе задницу однажды, и я сделаю это снова.

— То, что ты случайно ударил меня, когда я выскочил и напугал тебя, не засчитывается как задниценадирательство. Норт подходит к своему столу и прислоняется к нему со своей широкой глупой улыбкой на лице.

— Я думал, что борюсь за свою жизнь. — Я машу рукой, чтобы сменить тему. — Какого хрена, Норт? Ты знал все это время и никогда ничего не говорил?

— Это было не мое дело.

Он пожимает плечами, как будто я не страдал молча в течение этих долгих лет.

— Ты даже не взглянул на другую женщину с тех пор, как встретил ее. Черт, я понял это в первый раз, когда привел тебя домой, и ты все время пялился на нее. Я просто предполагал, что однажды вы двое, наконец, поймете очевидное.

— Все это время.

Чувствую, что Норт солгал мне, но он этого не делал. Этот странный груз свалился с моих плеч, и теперь я должен решить, что с ним делать.

— Ты знаешь, что я чувствую по отношению к тебе, Джек. Ты мой названный брат. — Он тычет меня локтем в бок. — Я не мог бы пожелать лучшей кандидатуры для своей сестры. Но есть одна проблема.

— Какая? — Я сажусь, гадая, какое сенсационное признание он собирается обрушить на меня.

— Ты должен убедить ее в этом.

— Черт, — шепчу я, глядя из окна его офиса на Центральную улицу. — Какого черта?

Оттолкнувшись от стола, я подхожу к окну и вижу Тинсел, входящую в магазин одежды Кэрол. На ней длинный плащ и…

— Она надела парик? — спрашивает Норт, и я качаю головой.

— Это будет сложнее, чем я думал, — признаю я, и Норт издает смешок.

— Добро пожаловать в семью.

Тинсел

Кэрол осматривает меня пристальным взглядом, когда я вхожу в ее магазин одежды.

— Что, черт возьми, ты делаешь, Тине?

— Ты узнала меня?! Я была уверена, что эта маскировка идеальна.

Я делаю все возможное, чтобы избегать Джека любой ценой. После того, что случилось, я не думаю, что смогу смотреть ему в глаза. Он отшлепал меня, а затем вошел в меня, до того, как просто взять и уйти. Разве девушка не заслужила немного объятий после случившегося? Не то чтобы я чего-то хотела, но мне бы понравилась такая возможность.

— Не хочу ранить твои чувства, но, возможно, работа под прикрытием — это не твой конек.

— Я не работаю под прикрытием, — бормочу я.

— Тогда что ты делаешь? — Кэрол смеется, потирая живот. Я никогда не видела никого настолько очаровательного во время беременности, чем она. У нее идеальный маленький животик, который появился совсем недавно.

— К чему все эти вопросы? Я здесь полицейский. Не хочешь рассказать мне, откуда у тебя этот животик? — Я показываю на ее живот, а Кэрол краснеет.

— Твоя мама никогда не рассказывала тебе о птицах и пчелах? — она дразнит меня.

О, она мне рассказывала. Она просто случайно опустила ту часть, где пчелы шлепают птиц.

— Почему это вообще так называется? — Я морщу нос.

— Думаю, это связано с пчелами, опыляющими цветы, что символизирует мужское начало, а птицы, откладывающие яйца,

приравниваются к женской овуляции.

— Полагаю, им нужно внести коррективы в образность этой истории.

Кэрол фыркает от смеха.

— Почему бы тебе не взяться за написание одной такой?

— Я полицейский. — Почему я должна постоянно напоминать людям об этом? Кэрол качает головой, глядя на меня так, словно я выгляжу смешно. Мне нужно выяснить, какая пчелка опылила Кэрол. Вот это загадка, которую я бы с удовольствием разгадала.

— Есть ли причина, по которой ты пришла сегодня? Ты хочешь подарить своей маме платье на Рождество?

— ЭЙ, а что, если это я хочу платье? Прошлой ночью я потрясающе выглядела в том красном платье-свитере.

— Но это платье Фрости.

— Боже, тебе обязательно меня распекать?

— Хорошо, давай я принесу тебе несколько платьев для примерки, — бросает она вызов, и я сдуваюсь, как какой-то дешевый стул.

— Эй, давай успокоимся. Я всего лишь проверяла свою маскировку.

— Ну, если ты думаешь, что это сработает с Джеком, ты очень сильно заблуждаешься. Он уже заходил в кафе в поисках тебя.

— Какой Джек? — Кэрол смеется. — Подожди… — Я щелкаю пальцами. — Он владелец этого курорта, верно? Это место — настоящая помойка.

— Если ты так хочешь его видеть таким. Не то чтобы мы с Фрости не видели, как он поднялся в Твою квартиру и не спускался довольно долгое время.

Отлично, сколько людей это видели? Секреты в этом городе не так-то просто утаить. Наверное, именно поэтому Кэрол не говорит, кто отец ее ребенка. Я подсчитала и думаю, что это произошло, когда она уезжала из города примерно на неделю, но я могу ошибаться.

— Ладно, он поцеловал меня, — признаю я. — Но без языка. Звенит колокольчик над дверью, и входит Фрости. — Ты сказала ей, что я здесь.

— Верно. — Кэрол непримиримо пожимает плечами, когда Фрости запирает за ней дверь.

— Магазин должен работать в строго установленные часы работы, — напоминаю я им, и они обе игнорируют мои слова.

— Ты избегала меня. — Фрости упирает руки в бедра. — Ты даже не спустилась сегодня выпить чашечку кофе.

— Я здешний коп! Мне не нужны дополнительные стереотипные представления о кофе и пончиках.

— Что происходит между тобой и Джеком? — Фрости настаивает, решив выудить из меня информацию.

— Ты имеешь в виду Придурка, — поправляю я.

— Пофиг. Что происходит?

— Ничего. — Я стаскиваю этот дурацкий парик. В этой штуковине чертовски жарко. — Мы ненавидим друг друга. Разве вы все забыли об этом?

— Нет, мы все ставили на то, когда вы двое наконец расколетесь, — сообщает мне Кэрол.