Я вытащила из сумки пакет со сдавленной и завязанной узлом одеждой, специально для таких случаев – при параде появиться у дома я не имею права. Здесь проживает несколько элементов, слишком озабоченных жизнью других, и я не хочу, чтобы ко мне лезли.

– Стоп.

Загорается красный индикатор, автомобиль мягко тормозит. Синтетический голос системы благодарит за поездку. Я прислоняю палец к терминалу, и слово «успешно» буквально на секунду появляется на экране, а потом он гаснет, будто вообще вышел из строя.

Прямо в салоне переодеваюсь в черную свободную ветровку и спортивные брюки, и плевать на камеры. Если кто-то реально просматривает записи, то вот вам бледное костлявое тело в кружевном белье Victoria's Secret. Туфли оставляю, как бы странно это ни смотрелось. Химические локоны цвета сливочного крема тоже приходится снять; я расстегиваю заколку, и мои жидкие волосы с секущимися кончиками падают на моментально ставшее измученным лицо. Смотрю в зеркало на это жалкое зрелище. Достаю салфетки и стираю макияж, оставляю только красную помаду. Запихиваю парадную одежду в пакет, выхожу и иду сорок три метра до дома.

Если бы вы могли видеть мой район, то спросили бы, почему я живу в такой клоаке. Или вы могли бы назвать это место иначе: трущоба, гетто, гадюшник, свалка, дыра, непримечательная местность – боже, серьезно, кто-то так сказал, я подтверждаю. Непримечательная местность, где живут деклассированные элементы.

Что ж, это осознанный выбор в целях маскировки. Смотрите: большинство людей считает, что богачи живут в элитных кварталах. Большинство людей знает, какую человек моей профессии получает зарплату. Поэтому они ищут нас там. Поверьте, за последние годы в богатых районах поджигали, рушили и громили не меньше, чем здесь. Здесь к тебе приходит ощущение относительной безопасности. Снаружи мои окна выглядят совершенно обычно, и кажется, что это квартира среднестатистического клерка, работника сферы услуг, да кого угодно. Дверь закрывается на четыре замка. Мои соседи слышат, как я проворачиваю ключи в общей сложности двенадцать раз, это длится в среднем сорок две секунды. Оценили? Я даже делаю вид, что умная система «антивзлом» мне не по карману. И кнопки открытия дверей здесь не в ходу.

Я захлопнула дверь и закрыла на все замки, аккуратно повесила ключ на крючок, не включая при этом свет – свою квартиру я знаю хорошо и могу ориентироваться в ней даже в полной темноте (у меня было полно времени приспособиться).

Пройдя в гостиную, я прислонила палец к сенсору (от голосового управления я отказалась в прошлом году), но загорелась только фиолетовая неоновая лампа у окна, бросив слабый отблеск на тонкую сетку, не дающую свету от уличных фонарей просочиться в комнату. Городское освещение в виде бесконечных люминесцентных ламп пагубно воздействует на нервную систему – так сказали ученые.

Я увидела ее в кресле и невольно вздрогнула. Она уже семь лет как у меня и две недели непрерывно в рабочем состоянии, а я никак не могу привыкнуть. Это ли не странно?

– Что выберешь, боль или унижение? – спросила она.

Она сидела, положив ногу на ногу и скрестив на груди руки. Ее взгляд был направлен в пустой угол и выражал смесь обиды и злости – уже вполне привычный коктейль для позднего вечера.

– Унижение, – ответила я, бросая сумку и пакет с одеждой на диван.

Она улыбнулась, но как-то слишком искусственно. Иногда у меня мороз проходил по коже от ее взглядов и движений, особенно когда она подходила сзади и клала мне руку на плечо, или смотрела, как я переодеваюсь в спальне перед зеркалом.

– Я выбрала фильм, ждала тебя два часа. Тебе все равно.

– Я была на корпоративной пьянке.

– Конечно, а меня взять мысли не возникло. Ты меня никуда не выводишь. – Она встала и собиралась уйти на балкон, но я схватила ее за руку, чуть ниже локтя. Мягкость ее кожи снова – уже в который раз – повергла меня в шок на пару секунд. Почему-то моя кожа никогда не была такой приятной на ощупь, даже если я пользовалась кремом за несколько тысяч.

– Соня… Пожалуйста.

Она посмотрела на меня исподлобья, будто пытаясь загнать подальше свое негодование, но оно никак не унималось и бурлило, поднималось вверх, готовое брызнуть прямо мне в лицо.

– Больше так не делай, – произнесла Соня дрожащим голосом. Казалось, она вот-вот заплачет. Такие перемены настроения уже давно начали выводить меня из себя.

– Не буду. Правда. – Я провела рукой по ее блестящим волосам нежно-голубого цвета. Она смотрела мне в глаза и не двигалась. Я дотронулась кончиками пальцев до ее щеки и стала медленно опускать руку, пока не дошла до нижнего края кислотно-зеленой нейлоновой майки.

– Убери руки! – Она резко высвободилась и скрылась за бисерными шторами, разделявшими гостиную и вторую спальню (наверное, самое нелепое интерьерное решение за всю мою жизнь).

Ну что за адская хрень? Где в новой версии стоит галочка на флажке «отказ»? Где предупреждение? Я включила экран и полезла в настройки. Вчерашнее обновление не пошло ей на пользу. Я какое-то время крутила бесконечное меню, абсолютно запутавшись в характеристиках. Вот оно, нашла. «Возможность отказа» включена по умолчанию. Критика. Противоположное мнение. Ведение дискуссии на максимуме. А на деле вместо дискуссий одни слезы и упреки.

Отключить, отключить, отключить.

Я упала на диван в форме фиолетовых губ и запрокинула голову. Рассматривая безупречно белый потолок, который из-за скудного освещения стал розоватым, я захотела, чтобы диван всосал мое тело полностью и перенес меня в реальность диванных нано-категорий. Возможно, там мне было бы проще в чем-то разобраться. Возможно, именно там находятся все ответы.

Это была абсолютно бесполезная стычка, но, по крайне мере, мне удалось на какое-то время отвлечься от боли. Мне давно пора менять позвоночник. Не могу сказать, что это невозможно, просто у меня все никак не доходят руки встать в очередь.

Экран дал сигнал о получении нового сообщения, и я лениво открыла его.

Уважаемый участник № 99!

Просим вас принять участие в ежедневном обязательном опросе для участников Программы.

Вопрос 1. Как вы ощущаете себя сегодня по шкале от 1 до 10? 1 – максимально подавлен. 10 – абсолютно счастлив.

Я нажала 10.

Вопрос 2. Когда в последний раз…

Я не стала его читать и просто нажала 10. То же самое с вопросом 3.

Опрос пройден. Спасибо за ваше время!

Не знаю, кому пришла в голову идея Программы. Организация, название которой не разглашается, создала проект уникального архива. Они выбрали сотню случайных людей и получили доступ к их записям в Облаке. Короче говоря, они смогут увидеть, прочесть и проанализировать все, что породил наш разум на протяжении трехсот шестидесяти дней. Психологический эксперимент? Но что они собираются со всем этим делать? Запустить в космос? Лично я считаю, что это просто способ заработать. Нашелся умник, который представил бредовую идею в виде революционного «социального среза», и получил грант. А гранты сейчас очень мало кто получает, так как наука, мягко говоря, переживает не лучшие времена. И лучших времен уже не будет.

Итак, меня угораздило оказался в числе избранных. Мне же всегда везет. Нам сказали: расскажите о своей жизни, поделитесь своими переживаниями, мечтами, страхами, откройтесь, доверьтесь нам. Дайте незнакомцам с неясными намерениями залезть вам в голову и подкрутить гайки.

Мне стоило больших усилий уговорить Симона пойти мне навстречу в этом деликатном вопросе. Мы договорились, что мои записи (совершенно случайно) окажутся испорчены вследствие сбоя системы, и он возьмет на себя ответственность за случившееся, и, если потребуется, предложит замену. В любом случае, если у них окажется девяносто девять подопытных, я не круглое удобное для них число, ничего кардинально не изменится.

Но вот в чем дело: я никак не могу перестать разговаривать с вами, даже зная, что никаких вас не существует. Забавно, правда?