– Кто?

– Можно только догадываться…

– Что, никаких предположений?

Мажордом мотнул головой.

– Может, те, кто вас избил?

– Меня избили грабберы из картеля «Кали». Бодаться с конклавом не их уровень.

– «Кали»? – мне снова пришлось напрячь память. – Что-то знакомое.

– Твоя временная оболочка, Тони Кромби, которого убили вместе с эмиром, был связан с этим картелем. Грабберы решили, что он попал в особняк случайно. И случайно попал под раздачу. По их негласным правилам, отвечать должен тот, кто отвечает за дом. На старших Беллов нападать у них кишка тонка. А я в самый раз. Как главный над слугами.

– Вы расскажете своим о нападении? Такое грабберам спускать нельзя.

– И не подумаю. Клану сейчас не до этой мелочи.

– У вас серьезное ранение. Можете не выжить.

– Это неважно, – отмахивается мажордом. – Кстати, насчет не выжить. Он должен уже быть здесь. Почему-то задерживается.

– Кто «он»?

Сильный стук в дверь.

– А, явился, – мажордом откидывается на подушку.

Открываю дверь и застываю, открыв заодно и рот.

За дверью стоит еще один мажордом Геллер. В точности такой же, как и тот, что лежит на диване. Только без ран. Чистенький, свеженький. Отутюженный.

По застывшему взгляду понимаю, что это пустая оболочка, и отхожу в сторону.

Новый мажордом перешагивает порог и топает в гостиную, как на автопилоте.

Азуми, завидев гостя, издает сдавленный писк.

– Можно вас попросить выйти? – говорит лежащий на диване мажордом. – Мой перенос, как и у всех Беллов, выглядит довольно неаппетитно. Не так, как женский вариант, конечно. Зато грязи больше.

Мы молча выходим, стоим в спальне и прислушиваемся к странным звукам, доносящимся из гостиной. Какое-то кряхтенье, чавканье, треск.

– Спасибо, можете заходить, – доносится бодрый голос, и мы с опаской возвращаемся.

Новый мажордом стоит над диваном и платком вытирает руку.

– Старался быть аккуратным, – поворачивается он к нам, улыбаясь. – Но если не получилось, пришлите счет за диван. Я оплачу.

Старый мажордом все также лежит на диване. Его рубашка распахнута. В груди зияет окровавленная дыра. Там белеют обломки ребер и чернеет край сердца. Оно кажется плоским, будто его сдавливали.

В гостиную заходят четверо в рабочей спецодежде, с розовыми глазами опусов. Молча разворачивают рядом с диваном полиэтилен, переносят на него труп, заворачивают и уносят.

– Да, вот деньги за выполненную работу, – говорит новый мажордом и кладет на стол увесистую пачку банкнот. – Решил принести сам, а не оставлять в ячейке, как договаривались. И еще, – он подходит ближе. – Если согласны разрабатывать версии убийства, найдите профессора Шмидта. Вы его видели. Он работал вместе с эмиром над «Кодекс Паганиум». Наверняка что-нибудь знает.

В памяти всплывает рыхлый толстяк в бежевом костюме, которого я оставил в тоннеле вместе с копами и Хранителями. Мне приходит в голову мысль спросить нового мажордома, кто мог выпустить Хранителей. Но как-то язык не поворачивается.

– Господин Прайд, – мажордом прикладывает пальцы к голове, делая вид, что приподнимает шляпу. – Леди. Всего хорошего.

И выходит вон.

Сперва мы стоим на месте, не спуская глаз с двери.

Потом я беру два стакана и наливаю до краев виски. Залпом выпиваем. Не помогает. Я вижу, что Азуми мелко трясет. Притягиваю ее к себе и сдираю с нее свитшот. Она не сопротивляется. Под свитшотом ничего нет, и открывшийся вид меня немного отвлекает. Я зарываюсь носом в ложбинку, подхватываю Азуми на руки и замираю, глядя на диван.

– В спальню, – командует она. – Я теперь на этом диване не то, что трахаться. Сидеть больше не буду.

***

Спустя примерно полтора часа, оставив сонную и довольную Азуми искать в сети морды ложных Горнов, я стоял в подвале особняка и смотрел на раструб уходящей вверх кирпичной шахты.

– Вы уверены, что похитители спустились именно здесь?

Квадратный мордоворот с маленьким лбом и огромной челюстью сплевывает.

– Ага.

– Как догадались?

Мордоворот занимает должность начальника службы безопасности и выглядит полным идиотом.

– Если б ты видел канат, который тут вчера висел, ты бы тоже догадался.

– Где канат?

– На экспертизе. Но там пусто. Все были в перчатках. Сейчас пытаемся определить производителя. Если повезет, найдем покупателя.

Я огляделся.

Подвал особняка Беллов был не просто большим. Он был гигантским. Четырехметровые потолки поддерживались кирпичными колоннами, все ниши были заставлены какой-то рухлядью, деталями, коробками, бочками. Между секторами подвала были не проходы, а проезды. Сюда вполне можно было спуститься и проехать куда угодно на машине.

Что похитители и сделали.

– Марку машины узнали? – спрашиваю. – Номер?

– Нет, – хмурится мордоворот. На его роже написано «Если б я знал номер, тебя бы здесь не было». – Они отключили камеры и закольцевали картинку. Судя по следам шин, это какой-то минивэн. Мои люди уже занимаются камерами на соседних улицах. Может чего найдем.

Я медленно прошел от шахты до следов машины, вглядываясь в покрытый толстым слоем пыли каменный пол.

Почти все следы были затоптаны охранниками, но мне все равно повезло.

Примерно на середине я разгреб ботинком пыльный бархан с торчащим из него мусором. Нагнулся и поднял маленький кусок ткани.

Я сразу узнал полупрозрачный батист с едва заметным цветочным рисунком. Такое платье было вчера на Кармине.

– Могу вас обрадовать, – говорю мордовороту. – Она не сбежала. Ее действительно похитили.

Он непонимающе хлопает зенками. Я показываю найденную ткань.

– На ней рвали одежду, пока несли к машине.

– Мля… – скривился тот, но тут же ухмыльнулся. – Хотя ей не привыкать.

Я склонился над следами от протектора. Мордоворот оказался прав. Это были шины какого-то минивэна, скорее всего «Пежо», судя по рисунку. Причем на протекторе левой задней шины – едва заметная впадина, видимо, от незаделаной грыжи. С такой приметой машину вполне можно было опознать. Если с нее еще не сняли колеса и не разобрали на запчасти.

Я снял отпечатки на мобильник.

– Следы пятерых-шестерых человек. Женских следов нет, – докладывает мордоворот.

– Потому что ее тащили за ноги, за руки, – говорю. – Они сюда целую толпу приволокли, а вы и не заметили?

– Мы вчера другими толпами занимались, – огрызается тот. – На подвал сил уже не хватало.

Я прошел по следам минивэна до ворот, вглядываясь по сторонам. Рядом с воротами что-то блеснуло, и я подошел ближе. Это было маленькое разомкнутое кольцо из толстенного железного прута.

– У вас где-то рядом казематы? – спрашиваю.

– Чего? – бычится он.

– Пленники в кандалах где-нибудь содержатся поблизости?

– Ты меня в чем-то обвиняешь?

– И в мыслях не было, – показываю ему кольцо. – Это – звено от цепи. Причем, видите эту сварку? Это место крепления кандалов. Короче, можете передать своей хозяйке, что скорее всего вашу Наследницу умыкнули работорговцы. Это их инвентарь.

– Мать твою… – чешет репу мордоворот. – И где их искать?

– Уже нигде. С большой долей вероятности девчонка уже давно упакована в контейнер, контейнер еще ночью погрузили на корабль, и теперь он посреди океана на полпути в какие-нибудь арабские эмираты.

– Откуда знаешь? – подозрительно щурится мордоворот.

– Догадываюсь. Такие похищения не происходят спонтанно. Скорее всего, девчонку увидел один из многочисленных охотников за свежим женским мясом, которых арабы рассылают по всему миру. Он послал фото и видео своему шейху. Тому понравилось, и он заказал ее похищение. Или для себя, или на продажу.

– Вы много знаете о работорговцах, господин Прайд, – послышался из темноты голос, заставивший меня вздрогнуть. – Часто сталкивались?

Старуха подковыляла ближе, стуча клюкой по каменному полу.