— В любом случае. — он поднимает воображаемый бокал. — Я обещаю прожить все те годы, которые он не смог прожить, для нас обоих.

Я чокаюсь своим воображаемым бокалом с его.

— Я присоединюсь.

— Это мой чувак!

— Где Юрий? — Спрашиваю я, бросая взгляд на свое окружение.

— Ему повредили руку — Максим обнимает меня за плечи и ведет по коридору.

Вскоре после этого, мы приходим в палату, где на кроватях лежат несколько солдат, одни с бинтами, другие с гипсами. Это ужасный взгляд на последствия насилия.

Возле окна я замечаю фигуру Юрия, он смотрит в сторону от нас, его забинтованная рука безвольно свисает вдоль тела.

Мы медленно приближаемся к нему, но в тот момент, когда мы оказываемся в пределах досягаемости, Максим чуть ли не хлопает его по загривку.

— Эй, ублюдок, посмотри, кто вернулся!

Юрий разворачивается с намерением вмазать своему другу, но останавливается, увидев меня.

— Саша!

На этот раз я обнимаю его по-братски и сопротивляюсь желанию задержаться слишком надолго. Я просто так благодарна, что они оба живы и здоровы. И так сломлена, если бы с ними тоже что-нибудь случилось, я бы не знала, как это пережить. Смерть Рулана и его людей и так достаточно сильно повлияла на меня.

В то время как Максим - сердце вечеринки, Юрий — душа. Его лицо классически красиво. Темно-русые волосы, квадратная челюсть и знакомые, приветливые глаза. Мне всегда кажется, что мы встречались в прошлой жизни.

— Он повредил плечо — Максим показывает на меня большим пальцем, затем указывает подбородком в сторону Юрия. — Ты повредил руку, но я как новенький.

Юрий всей ладонью бьет Максима по лицу и отталкивает его. Затем он выдвигает для меня стул, прежде чем сесть на кровать.

— Давай поговорим как взрослые, без того, чтобы это портило удовольствие между нами.

— Ты проклятый предатель! Ты так легко меня меняешь? — Максим дразнящее бьет его головой.

Слабая улыбка появляется на моих губах и становится все шире, чем больше я на них смотрю. Юрий отмахивается от Максима, как будто он не более чем муха, и сосредотачивается на мне.

— Что случилось между тобой и капитаном? Как получилось, что ты пропал на несколько дней?

— Когда меня подстрелили, Ки ... я имею в виду, капитан отвез меня в маленькую деревню, где мы скрывались, пока мне не стало лучше. Мы бы приехали раньше, но была буря.

— Неудивительно, что мы не смогли получить сигнал! — Максим кладет обе руки на матрас и опирается на них. — Виктор сходил с ума, пытаясь найти босса. Я рад, что ты вернулся, но капитану будет нелегко.

Я наклоняюсь ближе в своем кресле.

— Что ты имеешь в виду?

— Сейчас он с начальством, которое, без сомнения, возложит на него вину за провал миссии, когда станет ясно, что это было спланировано с самого начала. Неважно, что он мог бы сделать, он с самого начала был обречен на неудачу. Эти тупые ублюдки все это спланировали.

— Заткнись. — Юрий пинает своего друга в голень, и тот воет.

— Какого хрена это было? Здесь я говорю правду. Саша заслуживает того, чтобы знать, почему он получил эту пулю.

Я смотрю между ними, хватаясь за крупицу информации.

— Что происходит?

— Помнишь толстяка, который приходил в день миссии? — спрашивает Максим.

— Отец капитана?

— Это тот самый. Он всегда хотел, чтобы Босс вернулся в Нью-Йорк, и уже много лет пытается добиться его увольнения из армии. Поскольку он потерпел неудачу, и большинство из нас предпочло остаться с боссом, как вы думаете, каким будет его следующий курс действий?

— Попробовать заставить его.

Он щелкает пальцами.

— Вот именно.

— Мы не знаем наверняка — Юрий понижает голос. — Но это правда, что старый босс встречался с комендантами капитана перед отъездом.

— В нашей работе мы не верим в совпадения, — добавляет Максим.

— А... может ли капитан разделять те же подозрения? — спрашиваю я.

— Я уверен, что он знает. — брови Юрия сходятся на переносице. — Если мы подумали об этом после миссии, то он, должно быть, понял это вовремя. Вероятно, именно поэтому он не решался отправлять их на этот склад.

Черт.

Если это так, и его саботировал его собственный отец, то как он может оставаться таким спокойным? Из какой же стали сделан Кирилл Морозов?

Максим меняет тему, чтобы сосредоточиться на мне, и я понимаю, что они пытаются убежать от реальности, в которой оказались, и от того, что их ждет в будущем.

Опуская роли мужа и жены, которые играли мы с Кириллом, я рассказываю им о Наде и Николае, борясь со слезами.

— Это чудо, что они приняли солдат в свой дом — говорит Юрий. — Большинство жителей деревни испытывают к нам неприязнь.

— Э-э, капитан украл гражданскую одежду, и мы притворились, что на нас напали солдаты.

— Умно — Максим ухмыляется. — Как и ожидалось от капитана.

Юрий кивает в знак согласия.

— Суть в том, что ты вернулся целым и невредимым.

Я не совсем уверена в этом. Такое чувство, что чего-то не хватало с тех пор, как я увидела кровь и трупы пожилой пары. Часть меня осталась в их доме и отказывается возвращаться. Эта часть меня настолько пронизана горем, что невозможно прогнать красную дымку, которая затуманивает мое зрение.

Поэтому я решила сосредоточиться на Максиме и Юрии, все еще испытывая благодарность за то, что они в безопасности. Я не знаю, как бы я справилась со всем этим, если бы с ними что-то случилось.

Вскоре после этого к нам присоединяются остальные, и мы рассказываем о миссии и последствиях.

Проходит час, прежде чем на пороге появляется Виктор с серьезным лицом.

Капитан следует за ним, вечно спокойный и невозмутимый. Он не более чем чудовище, одетое в человеческую одежду.

Я никогда не забуду его практичное, методичное выражение лица, когда он смотрел на лица Нади и Николаса. Или, когда он получил известие о смерти своих людей.

Ничто и никто не может повлиять на него, и я не знаю, почему это наполняет меня чувством страха.

Все стоят по стойке смирно, и позади нас раздается шуршание кроватей и тел, когда раненые пытаются встать по стойке смирно.

— Вольно — говорит Виктор.

Когда все подчиняются, Кирилл выходит на середину комнаты, естественно привлекая всеобщее внимание. Он стоит высокий и прямой, как прекрасный исполнитель. Когда он говорит, его тон доносится, как прохладный ветерок.

— Миссия заставила меня понять, что я не могу избежать своей судьбы и что, если я попытаюсь это сделать, я буду продолжать терять верных людей, которые следовали за мной, не задавая вопросов. По этой причине я увольняюсь из армии и возвращаюсь в Нью-Йорк. Я пойму, если вы захотите остаться здесь. Я лично прослежу, чтобы вас перевели в элитные подразделения. Те, кто не желает оставаться здесь, могут присоединиться к нам. Мы уезжаем через три дня.

И с этими словами он поворачивается и выходит из комнаты с Виктором, оставляя нас в беспорядке запутанных эмоций.

Ни один, и я имею в виду ни один мужчина, не решил остаться в армии. Даже те, кому втайне нравится военный образ жизни и вспышки насилия.

По словам Максима, их оправдание простое:

— Мы получим много насилия в Нью-Йорке, просто это другой тип насилия.

Я всегда думала, что проведу несколько лет в армии, поднимусь в звании и сближусь с командирами, чтобы узнать, кто заказал убийство моей семьи.

Но из-за изменения ситуации, я не так уверена в следующем шаге.

Поэтому я требую срочной встречи с дядей Альбертом на обычном складе. Мои плечи опускаются, когда я узнаю, что на этот раз он пришел один, без маленького мальчика, взбирающегося на него, как на дерево.

Мой дядя похудел и выглядит гораздо не здоровее, чем в последний раз, когда я его видела. Прошел всего месяц, но мне кажется, что прошел год.