И почему я раньше не замечала его тщеславия?.. И откуда взялось это стремление быть лучше всех?

Ответ я знаю. Яблочко укатилось от яблони совсем недалеко. Моя свекровь живёт материальным благополучием семьи, поездками за границу и роскошным загородным домом: с обязательной демонстрацией атрибутов успешной жизни в сети.

С родителями мужа я так и не смогла найти общий язык. С самого знакомства они упрекали меня за слишком серьёзный взгляд и молчаливость. Что и говорить – в их кругу я не могла расслабиться. Отец редко был доволен сыном, но никогда не сомневался в правоте своих взглядов, при этом им самим были недовольны собственная жена и тёща, и не пытались это скрывать. Бабушка строгого уклада до сих пор рьяно воспитывала и зятя, и внука, и тоже считала правой только себя. «Будь дружелюбнее!» – говорили мне они, но все их семейные посиделки заканчивались конфликтом. «Семья превыше всего!» – говорили они, но родители Дениса были холодны друг к другу и давно спали в разных комнатах.

Дорога, как медитация, настраивает на раздумья, но отчего-то наполняет мою голову тяжелыми мыслями вместо того, чтобы освободить её от тревоги. Я погружаюсь в прошлое, словно это поможет мне нащупать что-то важное…

Вдруг страх парализует меня – мы летим по встречке, обгоняя гружёный КамАЗ, а впереди, прямо на нас, мчится легковушка. Быстро приближается ослепляющий свет фар. Денис резко сбавляет скорость, меня швыряет вперёд, на заднем сиденье что-то падает, но КамАЗ справа едет, не пуская нас обратно… Мы успеваем вклиниться позади грузовика в последний момент. Легковушка проносится слева. Руки мои трясутся, в салоне гробовая тишина. Мы едем по шоссе, мы целы и невредимы. Адреналин слезами выходит из меня, утираю их рукавом, но не могу успокоиться.

– Зачем так рисковать?! – я прижала ладони к лицу, поэтому голос звучит глухо.

– Испугалась? – спрашивает Денис. – И я, если честно… Прости. Ты как там, Антох?

– Это было… опасно. Не делай так больше.

Теперь мы едем медленней, чем обычно. Прокручиваю в голове произошедшее до тех пор, пока моё дыхание не выравнивается.

Делаю музыку на магнитоле громче, она помогает отвлечься. Смотрю в окно перед собой и стараюсь больше ни о чём не думать, только чуть напряжённей слежу за нашим движением. Скоро мы будем дома, я смогу написать родителям, что мы вернулись и всё в порядке. Конечно, умолчу о том, что чуть не упала в овраг возле завода, как неуютно мне было с пьяными ребятами, как я два часа сидела одна в лесу и как мы чуть не попали в аварию. Не хочу волновать маму и папу, поэтому всегда скрываю от них всё, что меня выбивает из колеи. Подумают ещё, что я несчастлива здесь, а помочь ничем не смогут. Ведь они так далеко…

Зато своей лучшей подруге Нике я могу рассказать всё. Мы переписываемся почти каждый день, это вошло в привычку. Напишу всем, когда приедем, но сначала приму душ!

Мы подбросили Антона до подъезда и вскоре были дома. Квартира встретила тишиной и запахом сырой шпаклёвки – наш ремонт был в самом разгаре, и когда мы перенесли все вещи из машины, в коридоре стало трудно передвигаться: к мешкам с цементом и штукатуркой присоединились спальные мешки, пакеты и котелок.

Огромный походный рюкзак, будто король, расположился у стенки, и казалось, занимает полкоридора. Обычно он хранится в кладовке у бабушки Дениса, потому что наша забита до предела – порой мне становится не по себе от уймы вещей. Когда-нибудь я открою кладовку, поток хлама вырвется наружу, унесёт меня в коридор и выбьет входную дверь.

Откуда вообще взялись эти вещи, мы ведь и половиной не пользуемся! Но Денису по-настоящему важно обладать ими, и чем дороже они выглядят – тем лучше.

Мы стоим посреди захламленного коридора и не знаем, как сделать пространство вокруг уютней.

– Потом разберёмся? – предлагает Денис.

– Давай. Идёшь в ванную? – мне очень хочется смыть с себя усталость и согреть озябшие ноги, но, если Денис помоется первым, я смогу нежиться в душевой кабинке сколько угодно.

– А может, вместе сходим? – он приближается и кладёт руки на мою талию.

– Нет… я жутко устала, – слышу капризные нотки в своём тоне и отстраняюсь. Денис привычно отходит в сторону, не настаивая, и мы разбредаемся по углам, чтобы включить свет, сообщить родным о своём возвращении, проветрить квартиру, принять душ: в общем, пытаемся достигнуть хоть какого-то комфорта в доме – хотя бы видимого.

Получасом позже стою под тёплыми струями воды… блаженство… Душевая кабинка быстро нагрелась, прозрачные окна запотели. Я заперла ванную изнутри – раньше замков не было, и Денис мог зайти без стука. Закрываю сливное отверстие, высокий поддон наполняется, и я грею свои вечно холодные ступни. Сажусь в воду и расслабляюсь. Тесновато, но что поделать – кабинка досталась нам от предыдущих хозяев квартиры. Видимо, они не так любили нежиться в тёплой воде, как я.

Капаю гель для душа на ладонь и провожу ей по руке, плечу, груди… Ванная наполняется дразнящим ароматом мандарина. Мне и одной здесь хорошо.

Я никогда не испытывала влечения к мужу – той самой страсти, которую показывают в фильмах и описывают в книгах. Что, если всё это выдумки? Денис – мой первый и единственный мужчина, мне не с кем сравнивать. Но как же страшно, что я никогда не узнаю, что такое чувственность… А может, в отношениях это не главное?

Когда я выхожу из ванной, на часах одиннадцать ночи. Денис уснул в маленькой комнате перед телевизором – ни огромная диагональ, ни дорогие колонки не избавили его от привычки засыпать перед экраном. Так часто случалось по вечерам: вот мы смотрим фильм, а вот я поворачиваюсь к мужу и вижу его закрытые глаза.

Выключаю телевизор и сажусь за свой ноутбук. Жду, пока он запустится. Так тихо и так темно. Только маленькая дизайнерская лампа слабо горит, образуя вокруг меня уютное свечение.

Открываю Телеграм и расплываюсь в улыбке: вижу непрочитанное сообщение от подруги.

Ника

Привет!

Вы уже уехали, наверное.

Желаю отличной погоды (несмотря на прогноз) и отличного отдыха!

Майя

Привет :) Мы вернулись, всё хорошо.

Спасибо, твои пожелания сбылись, дождя почти не было.

Карелия очень красива!

Как вы?

Знаю, что в такое позднее время она не ответит: у них с мужем двое маленьких детей, мальчик и девочка, поэтому вся семья очень рано ложится спать. Но мне так хочется поделиться своими впечатлениями, и я начинаю рассказ:

Майя

От меня до сих пор пахнет костром, несмотря на душ и чистую одежду. Сначала это было прекрасное путешествие. Я была полна энергии, небо светилось весенними красками, и даже долгая дорога не казалась тяжёлой…

Утром просыпаюсь по будильнику, борюсь с соблазном поваляться в тёплой кровати чуть дольше положенного времени, встаю. Денис, не в пример мне, вскакивает в семь утра без промедлений – армия приучила. Несмотря на то, что я люблю свою работу, мне сложно просыпаться на смену, даже если открываться нужно в одиннадцать. Я работаю в фотосалоне уже три года, и, честно говоря, не вижу себя на другом месте. Может быть, это не слишком амбициозно, но я уверена в одном – занятие, которому ты посвящаешь большую часть дня, должно приносить удовольствие!

Эта простая истина была усвоена давно. С первого курса я подрабатывала в кафе Ледового дворца, каждую смену погружаясь в атмосферу праздника, которую дарили восторженные хоккейные болельщики. Работа приносила мне радость, хоть и обслужить толпу голодных фанатов в сжатые сроки было нелегко. К тому же я трудилась бок о бок со старшей сестрой, обожавшей хоккей. Она и устроила меня в это место. Я всегда с улыбкой читала приходившие пару раз в неделю смс от начальницы: «Завтра в Арену». Это место ассоциировалось у меня с чем-то шумным, ярким, живым! Но когда я училась на четвёртом курсе, «Арена» надолго погрузилась в тишину и траур.