Кальдур ухмыльнулся, наполнил чеплашку водой из кувшина и неспешно напился, представляя себе наваристый суп в качестве второго блюда. Металлический привкус во рту отступил, живот больше не бурчал и занялся делом, по телу распространилась приятная теплота и расслабление, и впервые за долгое время Кальдур почувствовал себя не так уж и паршиво. Розари немного поизучала его метод , посверкала в его сторону прищуренными глазами и тоже последовала его примеру. Насытившись она отбросила миску в сторону, будто была королевской чемпионкой на каком-то пире, только что осушила на спор огромный кубок, издала победный звук и завалилась на прутья.
— А Анижа тебе снилась, извращенец? — спросила она с ехидством, но без особой подколки, икнула, зажала рот рукой и смутилась сама.
— Наверное, — Кальдур пожал плечами и правда попытался вспомнить. — Мы часто были рядом и вообще много провели времени. Думаю, снилась. У нас так часто бывает.
— Так-то и мы с тобой немало времени провели вместе, — она нахмурилась и снова скривилась. — Стоп. Фу-у-у. Я что тоже тебе снилась?
— Эм, — во рту Кальдура снова пересохло, но ответить он не успел.
— Я что... слишком много тебя била? — Розари поморщилась с досадой и отвращением. — Вот вы, мужики, конечно, создания странные... Морокай явно пытался вас извратить. То ли у Него вышло, то ли вы вышли слишком мерзкими, что Он отказался от дальнейших попыток.
— А то вы лучше, — буркнул Кальдур, ковыряясь в зубах.
— Что он имел ввиду? — Розари вдруг судорожно выдохнула и стала серьёзной. — Тот темник-офицер вчера?
— О чём ты?
— Он сказал про конец всего сущего. Что только эта крепость выстоит. Какого чёрта он хотел этим сказать?
— Хм, — Кальдур задумался. — Думаю, они готовятся к возвращению своего бога... Морокай всегда оставлял после себя выжженную землю, но на этот раз Госпожа не будет стоять у него на пути... и он сможет довести задуманное до конца.
— Похоже, им самим страшно. Ты заметил?
— Похоже.
— Никогда не думала о них так, — сказала Розари, помолчав немного. — Что им самим некомфортно от того, что происходит.
— Ну... — Кальдур развёл руками. — они Его вечные пленники... Я тоже думал, что им как-то повеселее от всего этого. Но если солнце спрячется на несколько месяцев, погибнут почти все растения и животные, кончится еда, настанет лютый холод и всё это прочее, как было в паре Битвы до этого... наверное, их вера не настолько крепка, когда речь заходит о их жизнях. Тут я их могу понять.
— Ну да. Одно дело броситься на меч в пылу боя, думая о том, что поступаешь правильно. И совсем другое смотреть на весь этот кошмар, не в силах сделать ничего и ощущая себя какой-то букашкой.
— На самом деле, — Кальдур пожал плечами, — быть просто смертным и не иметь сил вмешиваться во всё это дерьмо — не так уж и плохо. Можно туда просто не лезть, а наслаждаться жизнью.
— Ты ведь уже был без доспеха, Дур? — помолчав, спросила Розари, внимательно его изучая.
— Да. Десять лет где-то.
— И как это было?
— Когда ты не в клетке, а свободен делать всё, что захочешь — вполне себе даже неплохо. Да, неприятности или удар ножом в живот уже так просто не пережить... но ведь туда ведь можно и не влезать. Просто тихонько жить как тебе хочется. Высыпаться по ночам, осесть в одном месте и никуда не идти, научится чем-то новому, говорить с людьми, работать в поле, готовить пищу, с любовью и не спеша... просто сидеть и смотреть на небо. Великая Госпожа, да много чего!
— И чему ты научился?
— Ну, — Кальдур смутился. — Как кидать навоз так, чтобы было быстрее. Как перекопать поле, чтобы... хотя мы всё равно на два раза перекапывали... Ну или... Во! Ловить рыбу. Не, конечно, ты и сама охотилась в воде при помощи доспеха, но когда ловишь её без вот всех этих сил, просто удочкой, на рассвете, и когда вокруг так спокойно и тихо...
— А о чём говорил с людьми? — перебила она. — Я уже забыла, как это не говорить о войне и всём этом.
— Мы говорили... просто говорили ни о чём. Часами обсуждали погоду, или какие-то слухи о местных, или о том, как нужно делать то или иное. Истории травили всякие, байки... Как Дукан, но без таких вывертов, присказок и бесконечных историй о балах и как и кто был одет. Попроще.
— Это всё выглядит не очень-то весело, Дур, — она улыбнулась ему.
— Да... может быть. Пока ты это не распробуешь. Эх, Розари, я бы хотел показать тебе всё это, — он осёкся и сделал свой голос твёрже. — И покажу. Когда мы выберемся отсюда, спасём Госпожу и загоним этих придурков назад в свои норы.
— Я скучаю по Красной Фурии, — она потрепала ошейник, отпустила, подалась вперёд и обняла руками колени. — Без неё как-то не по себе.
— Да... — согласился Кальдур. — Проще когда за тобой кто-то есть... когда есть с кем всё разделить. Я с тобой, Розари. До самого конца.
— Спасибо, Дур. И я с тобой.
По ту сторону решётки вдруг образовалась процессия из четырех темников и Викара. Темники застыли у двери, а Викар махнул головой Розари, приглашая её к выходу. Поднялся Кальдур, недобро посмотрел на него, стиснул кулаки.
— Ну что? — Викар неприятно улыбнулся ему. — Они тут просто, чтобы отвести её в туалет. А как она вернётся — пойдёшь ты.
— Сегодня у тебя нет настроения мучить беззащитных девушек, свинья? — не поверил ему Кальдур.
— У меня его и никогда не было... выродок, — скривился Викар. — Мы займёмся вами через пару дней. Вставай, девка, не задерживай нас. Дел по горло.
— Может... в этот раз как-то по-честному? — съязвила Розари. — Снимите с меня ошейник и пускай вас будет хоть сорок. Да даже четыре сотни, мне плевать. Или не снимайте, но давайте один на один.
— О Великий Проводник, если ты сейчас же не выйдешь, вы будете всё время срать и ссать в эту клетку! Я не хочу, мать вашу!
Викар был настолько раздражён, что Кальдур почти поверил, что тот не обманывает. Да и зачем ему было, четверых вполне достаточно, чтобы избить Кальдура и выволочь Розари, как бы та не брыкалась. Но всё равно к выходу пошёл он.
— А чёрт с тобой, — Викар добавил к этому ещё какое-то грязное ругательство на их языке. — Пойдёшь первым. Раз у тебя ни черта манер нету, животное. Только без глупостей. Или мы пустим тебя охладится и поплавать в выгребной яме.
Кальдур покинул клетку, и к его удивлению, его ни разу не ударили и не пихнули. Темники взяли его в плотное кольцо и они пошли по лагерю. Кальдур мотал головой из стороны в сторону, пытаясь запомнить ориентиры, подсчитать количество врагов, приметить маршруты патрулей и позиции стражников. А темникам было на него плевать. В его сторону никто даже не посмотрел. Путь оказался близким, до небольшого строения от которого нечистотами несло настолько сильно, что всякие мысли о ловушке покинули Кальдура.
— А я думал ты какой-то офицер, Викар, — съязвил Кальдур. — Шишка важная. А ты вон кто. Туалетных дел мастер. Вот же ж и судьбинушка у тебя.
— О, я бы на твоём месте так не улыбался, Кальдур. От меня и от своей судьбы ты точно не убежишь, даже вдоха лишнего не сделаешь без моего ведома. И...
— Это от тебя так несёт или мы уже подходим к отхожему месту?
Викар коротко рассмеялся и с хрустом сомкнул зубы.
— Можешь не тратить на меня такие реплики, щенок. Прибереги их для своих палачей. Часть из них работают как проклятые, разгребая завалы, после того, что вы устроили. Скажу тебе по секрету... они очень злы и недовольны. Не только от свалившейся на их головы лишней работы, но и из-за того, что они не смогли получить часть поставок через эти ворота. И они тебе это припомнят, не сомневайся. Я сведу вас в ближайшие дни.
— Эти ворота? — насторожился Кальдур.
— Пха, — Викар снова рассмеялся. — Я даже не буду играть в нашу маленькую игру с этим вопросом, он слишком тупой. Конечно же, у такой крепости далеко не одни ворота. Вы создали проблемы, да, но тут всё построено на проблемах и костях таких идиотов как ты. Мы пришли. Делай свои дела и возвращайся. До следующего раза терпеть будешь дольше.
