– Ты спросил, и что же мешало сделать такой сон явью?

– Неосознанность в действительности каждого занятого в этом процессе словно нарочно и коллективно принятое снотворное, мешало, пробудиться, очнуться ото сна, и увидеть новый мир вокруг, как отстраиваемый процесс на месте.

А вот и то самое снотворное – вселившееся некогда ожидание от воздействия данной практики на окружающих, начало меня нагонять в качестве какого-то угнетающего разочарования: поскольку снаружи всё оставалось обычным, таким же унылым и скучным, неучастным и равнодушным, как и прежде, а значит чуть не пошатнуло веру в наше дальнейшее улучшение, как надежду хотя бы на этот призрачный шанс: очнувшись, тут и сейчас увидеть результат для общего, даруемый данной практикой. – Так, практикуя тут осознанность, получить что-то стоящее, взамен несобранности и полному равнодушию в следствии безалаберной невнимательности к собственной деятельности в присутствии. – Нечто, что будет работать в виде правил, сродни новым вводным в этой не новой игре, – «суперсила даст нам шанс» … что-то подобное, как-то раз, произнес мой друг Аский, – «иногда всплывать», так завершил он как-то своё высказывание. Наверное, временами увлекаемый своим собственным, утонченным невежеством.

«Суперсила даст нам шанс иногда всплывать!»

И вот теперь, когда, от всех участников процесса натурально требовалась та самая суперсила, достигающаяся тут практикой наблюдения, я начинаю осознавать, как будто не хватает каких-то элементов, как в личности, так, и будто в пространстве нет её самой. Той личности, к которой можно было бы обратиться, как к элементу из характеристики индивидуальности, даже с позиции вопроса о практике. – Возможно ли, ей, личности, не достаёт осуществления самой практики в жизни? – Да, но личность пока не настаёт, или слабо выражается, именно там, где должно проявляться сутью нового в субъекте.

– А субъект, не потому ли субъект, что не способен на объективное взаимодействие с пространством, в отличие от индивида? – И по-видимому индивид, он и есть тот самый нужный и он же, какой-то недостающий взгляд-инструмент в развитии социума, на который только указывает данная практика своими свойствами открытий нового в себе. – Как в элементе образующийся новой действительности? – На мой взгляд, всё так. И он, этот возникающий сегодня новый взгляд и есть элемент объективной уже, а не субъективной действительности, и есть сам инструмент достижения той самой новой реальности общего.

– Создающейся посредством преобразования собственной действительности каждым? В чем и состоит, как я понял, по твоему убеждению, образование себя в пространстве общего?

– Я считаю, что да.

Но, то, о чем мы говорим сейчас, понимая за способ образования практикой, есть, как представляющийся смысл образованием инструменту самой практики. И если данное обстоятельство вполне доступно для уяснения субъекту, то результат будет и есть несколько иным тому смыслу, что есть в образовании с практикой. – Например, как временный результат, выраженный в новых ощущениях реальности для практикующего, не может быть действенным результатом, полученным от самой практики. И если смещать результат практики в сторону получения нового времени, через качество собственного существа, то само время вбирает новое качество существа и определяется индивидуальностью, а значит меняется характерность самого времени, требующее в личности именно такого его выражения сегодня. – Так мы становимся в ногу со временем? – Но если же понимать практику, как метод убежать от времени, каким бы оно не являлось в проекции субъекта, то и субъект остаётся не определяем для времени, а скорее, даже становится вредным для всего нового. Падает в безвременье и остаётся за гранью творения. – Значит не может сопрягается с творчеством? – Дело тут не в том может ли или нет. Скорее понимает ли тот или этот Я, что пространство, не может вмещать в себе долго, удерживать такие элементы, как бы обособленно, элементы, не содержащие его самого, не отражающие его самого в новом настающем времени. А так как, субъект есть только наполняющий элемент пространства, выраженный лишь свойством состояния пространства, и как бы, для собственного значения, находится в критерии определения постоянством того времени, в котором находится. Значит и само время для него является статичным. И, следовательно, субъект, не осознав такую простую вещь, тот самый критерий, являющийся целью его саморазвития во времени, не может действовать. А значит просто не может позволить быть себе счастливым. Следовательно, выражаясь в своей критической массе становится именно тем тормозом выражающийся, как застой или метафорой упадка. – Он то и составляет безвременное? – Хотя, конечно никакого упадка нет, есть замедление развития движения. Правда, сегодня, то движение о котором мы говорим, кажущееся истинным, лишь за счёт бурно развивающегося искусства в значении институции, а теперь ещё и ассоциируется, так же и с ускорением развития технократии. Есть метафора костыля времени, ширма, прикрывающая истинную проблему антиразвитием. На самом же деле происходит замедление развития, обесценивание личности, происходит субъективизация пространства за счёт технологий разного спектра. А значит рано или поздно произойдёт полная остановка развития нас со временем. Если не начать действовать.

Действовать – значит: начать двигаться со временем вместе, что в свою очередь выражается, в личном стремлении развить новое в качестве личности, создав центр свой центр сборки. Определив его, став примером себе в качествах Идеала.

Тогда как, то самое статическое время, но создаваемое творчеством человека, стремящимся к Идеалу, для субъекта, выражается, ничем иным, как выходящим искусственным артефактом или «технологией в руке». Увлекая его, являющейся технологией «институции искусства», обещанным сопряжением с известностью или успехом. Резюмируя целесообразность сближения достижением в славе, как бы гарантируя успех в подражании. Уже не являясь истинной в руках субъекта, а лишь побочным предметом от действия в реальности, свершённым над преображением личностью. За ним то и волочется субъект уже какое-то время в пространстве, так и не научившись его понимать. Не понимая смысла артефакта искусства. Смысл же которого состоит только в том, чтобы привести субъект к личности, отбросившей тот или другой искусственный предмет или наделивший себя чем-то, чем обладает просветлённый, прейдя в другой план, оставив приманку для субъекта, через своё искусство. Фиксируется же такой след, его развития в человека-творца, для субъекта, лишь закреплённым свойством всегда уходящего времени, оставаясь искусством-мифом. Единственно тем, чему субъект способен реально подражать пока остаётся субъектом. И благодаря назиданию таких искусственных технологий, например, как «институция искусства», как смысла для существа в подражании, создавшей ложное направление смыслом подражания именно на артефакт. Но уже создающийся только лишь субъектом сегодня. Заключила его в противоречие с свойством значений саморазвития субъекта до личности человека. Так исключив его из такой возможности.

Искусство ради искусства, технология ради технологии, есть способ самовыражения субъекта. Так определяющего самодостаточность в развитии.

Таким образом подражая искусству или сегодня, вообще, пытаясь придумывать его создав целую институцию, а вместе с тем индустрию, торгующую им. Где искусство и институция искусства спекулирующая на свойстве его, не одно и тоже в системе нравственности, существующей для выражения качественных характеристик личности. И всё же, это так же есть ничто иное, как попытки субъекта в определении точек сопряжения с новым качеством творца в себе. Производство и создание искусства. Т.е. его, субъекта, собственные попытки, сопричастности в прекрасном, правда, так или иначе, всегда в прошедшем времени в отношении самого человека творца, оставившего свой след, как напоминание о себе, искусством. И так, только так, как только субъект переходит в категорию индивида, научившись понимать смысл возникновения предмета искусства, он перестаёт быть статичным, так как начинает следовать времени. Что значит: уже начинает развивать в себе стремление действием, не только подражая Ему в качествах человека, а являя его время, своим собственным инструментом личности находясь в творчестве. И вот, уже и само стремление, в таком выражении с жизнью, есть ничто иное, как характеризующая индивида. Такой уже сам является инструментом времени, укореняясь в нём предтечей творца, собственной действительности, но пока лишь, ещё только определяясь в качествах человека, обретая чувство эмпатии. – С этого начинается осознание себя в реальности, -определением в качествах нового Идеала? – Таким определением, новый прозревающий начинает своё устремление не к искусству, отождествляя всего себя с ним, но к истинным качествам человека – создающего и меняющегося времени. – Возведя себя с Ним, становясь своим творчеством им же. – И всё, то, не многозначное определение, ведущее каждого из нас, вследствие нашей жизни, от субъекта к индивидууму, до человека, для свершения временем, определено в качествах Идеала, или не определяется отсутствием в новом им же. Где восхождение в необходимости улучшения личных качеств и свойств, в отношении с общим, есть та самая творческая основа, выставляемая Идеалом, для деятельности индивида, при помощи которой меняются собственные свойства отражения, скрепленные самой жизнью. – А значит – такой уже существует реально! -не ради лишь собственных ощущений, обретаясь ради собственных ощущений, а уже живёт, взирая на время, не для существования, но ради сосуществования и осуществления. Отражаясь в нём самом, в времени, наполняясь ощущениями от сотворчества с общим. Но точно не наоборот, как это делает субъект, определяясь лишь желанием нового ощущения. И уж если снова вернулись к субъекту, собственно, от лица чьего и произносим всё сказанное тут, значит и вернёмся к предмету практики. Продолжив, тем, что, пока такой горепрозревший, продолжает находиться в закрытом состоянии, оставаясь со своими ощущениями, и существует ради них, значит будет постоянно удаляться из нового, со временем распада ощущений от практики. Т.е. характеристика такого определения и самоопределения с новым, строго ограничена временем действия самой, а точнее воздействием, как в данном случае, самим процессом и временем вовлечения в подобной этой практике, становясь лишь временным утешением. Исходя лишь из простого критерия источника питания, стимулирующего субъект через эго на подобную деятельность вообще, но пока не меняющего его личного содержания. Заставляет бороться лишь за представление себя в новом, через такие вот ощущения, а не отражать себя новым, в пространстве жизни, уже вне контекста ощущений от практики, находя их в, и получая от жизни. – Что и значит находится на уровне содействия в соответствии с новым временем? – Я именно это и чувствую, и сообщаю тебе как есть. Но, а главная проблематика в развитии подобным даром, для самого субъекта, сегодня, на мой так же субъективный взгляд, состоит лишь в том, что время, или, если хочешь эпоха, создания и соответственно подражания искусству завершилась. И теперь, оно, само – время, не может соответствовать категориям ниже своего намерения и наоборот, а категория не может перешагнуть время, опередить его. Время выровнялось и теперь определяется только с настоящим в качествах самого настоящего. Другими словами, сегодня просто казаться не получится! А значит должно знать, что присваивать чужую деятельность, копируя знания; тем более, размножая, может и не чуждые, но чужие идеи сегодня, не прилагая личность, равнозначно выставлению подделки под оригинал. – Как и в искусстве? – Так несведущий, своей манерой казаться, искажает любую истину, выраженную оригиналом, сам становясь подделкой. А значит, такой, уже сам, своим явлением, распространяет заблуждение своей уверенностью примиряя чужие истины на словах. Считая, что можно создать что-то благое порицанием отсутствия этих качеств в другом, самому прежде не достигнув качеств творца. Не развив вначале в себе качеств, позволяющих постигать благое. Так и любое заявления, содержащие протест против чего либо, без характеристик содержанием личности, содержит в себе, априори заблуждение искажающее истину. Потому как, субъект всегда норовит занять место, предназначенное той категории в иерархии возможностей, которой он не соответствует или, во всяком случае, пока, не принадлежит. Например, беря предмет искусства, копируя, присваивая себе его значение, не понимая его значения. Не старается приблизится к личности, в качествах, открывающих путь к искусству, но, как уже говорил, лишь устремляется на путь некоего его успеха. – Достичь иллюзией могущества известности таким успехом? В виду ложного самоопределения эго? – Хотя само время и может предваряться в субъекте, частично соответствуя новому, выражаясь в некоторых смысловых аспектах субъективного прозрения, благодаря действию в подражании. – Находящимся в пространстве, некой проявляющей его индивидуальность силы, в манере нахождения истины послушанием вне мира, но при помощи аскезы? – Так было раньше, но не есть сейчас! Сегодня, для нахождения в сопряжении с новым, необходим не ускоритель, и не временный модификатор свойств сущности, находящейся в свойстве прозревающего мир в одночасье или на удалении, как угодно избегая того самого общего. – Почему-то считая, что возможно перепрыгнуть невозможное, пойти дальше, перешагнув через себя самого? – А раз это невозможно сделать, и даже абсурдно думать о возможности обретения знаний без усилий над собой, то необходимо усвоить совершенно чёткий факт, сообщающий простую вещь: всё то, что необходимо сегодня, определяющее во времени и месте с новым, как и то, что определяет само новое время, есть тот самый создающийся и создаваемый инструмент-элемент действительности – индивид, сопрягаемый с истинной сущностью, воспитанием себя в человека. При этом, такой самообразовывающийся в среде и во взаимодействии с ней, достигающий личного именно с общим, проецируется в неё, в среду, сегодня, уже не декламацией истины во главе с удалившимся от самого себя чужим искусством, о чем уже говорилось выше. Но уже и сам начинает входить в жизнь, отражаясь в ней тем, кто есть сам, как недостающий элемент того самого социума, находясь в критерии образования с общим. – Да, но это не новая творческая категория!? Хотя, должен заметить, воплощающаяся теперь по-новому! – Безусловно, теперь, процесс воплощения, есть ничто иное, как творческо-сотворческая работа, направленная внутрь, при безусловном и полноценном взаимодействии со средой. С действием, направленным внутрь самых проблемных зон собственного существа, как создаваемого пространства, распознаваемых благодаря своему отражению в нём. – И теперь, стало быть выходит, что сам индивид, являющийся собственной категорией достижения субъекта, есть характеристика, являющая новой способностью его выражения через пространство во времени? – Именно так, и не как иначе! Более того, сам индивид, наконец определясь со своим элементом в нём, пространстве, а значит, теперь характеризуясь с задачей для общего, соотнося всего себя с центром собственной сборки, для эго становится менее досягаем, в контексте субъективной действительности ложного. И теперь, такому, вернутся, в категорию субъекта, с его собственным центрическим положением в пространстве, находясь в сотворчестве будет совершенно неприемлемо. – Похоже именно так и есть. – Индивид – есть инструмент (а может и само орудие добра) которым, на мой взгляд, сейчас и проявляется творец, возводимый таким в Абсолют, собственным стремлением. А значит устремлён достигнуть соответствия правде. Так, наконец оглашая истину отождествлением идеала и отражением идеала, самой максимы любви своим существом. Что к слову сказать, уже и есть само определение индивида. Но пока только будущего человека. Именно поэтому, подобный инструмент практики випассаны есть лишь сопутствующий элемент развитию, способствующий установлению внутреннего стержня. Подготовляющий предмет индивидуальности, к нахождению, определению и установлению так называемого центра сборки. В последствии его определения и позволяющий воспитывать в себе среду в идеале будущего человека субъекту. Так постигая самою жизнь в своём творчестве. Где для укоренения в чём, может и требуются бòльшие затраты сил и времени, но, не больше чем желание для изучения чего-либо приносящего пользу. – В свою очередь, как я понял, всё описание выше, может быть проявлено в действительности, как некая новая вовлеченность в круг новой ответственности? – Да, и ответственность тут, есть проявленное действием сознание, ширина которого определяется собственными внешними границам круга в вверенного творческим видением индивида. Т.е. это и есть само намерение, в общем-то, всегда, остающееся в границах реальной возможности самого индивида на что-либо влиять. Так создаваясь относительно самого уровня индивида исходя из нравственной воспитанности в отношениях с реальностью. Теперь, такой круг, естественным образом начинает расширяться, благодаря воспитанию видеть шире и воспринимать тоньше. И ещё раз: уровень ответственности всегда соответствует творческому запросу индивида, как и его потенциалу, но при этом, нравственная ответственность существует всегда. Вне зависимости от того, понимаешь сам или нет действительный, возможный круг своей ответственности или игнорируешь его, в значении творчества, которым вверено тебе самим твоё развитие, или той, что вверил ты себе сам в творческом аспекте смысла её, как вверили тебе, для общего. Так уже, обрёл осознание, находясь в условной зависимости с целью выравнивания настроения уже для общего процесса. Такая ответственность существует реально, и никогда не в ущерб твоей прямой обязанности. Например, находясь на месте того, кто есть ты в профессии. Но, становясь вторичной, всегда будет наносить ущерб в развитии личности. Определяя не способностью к творчеству. – И тут, как я понял, само занятие в жизни, уже не имеет значения? – Так же, как и социальное положение и все прочие, и прочие другие факторы, хоть как-то сегодня касающиеся социальной оценки категорией, пытаясь отнести того или иного индивида с тем или иным классом. – Само время уровняло всех? – Поскольку сегодня, никакая искусственная т.е. подобная специфика определения, не отражает вообще ничего с позиции качеств человека. – А значит не является критерием для него? Так как, фактор достижения социального положения, без учёта специфики нового времени, совершенно второстепенен в системе достижений личности, и определяются новым временем? – Да, наставшей эпохой чистого творчества! – А значит, как я понимаю, первостепенен факт отражения личным? – Да, всё так! Отражение – и есть фактор для самого достижения. Ведь то, о чем мы говорим тут, как о достижении, так это об элементах творчества самонаблюдением, настроенное через само пространство, через его зеркало, как уже упоминалось: теперь мы присутствуем там, где пространство зеркалит с нами все негативные или недоработанные черты нас самих, выдавая их через посторонние образы в действии. Тем самым одаривая нас возможностью получать от жизни, то чем должны и можем обладать по истине своей. Находясь на том духовном уровне, на котором строится материальный план истины для каждого. Или сами разрушаем себя, игнорируя его истину. – Слышишь! Вот оно, где ты уже тот, к чему обращено твоё внимание, как правда, состоящая в тех деталях на которые ты реагируешь негативно. Теперь, ты находишься там, где быть собой, значит синоним тому где ты не можешь очутиться в месте сообразно не своей проекции. Или же находишься там, где не можешь разобраться в себе самом своим творчеством, опираясь на значения пришедшие с отраженной проекцией тебя самого, находясь не в своём круге ответственности. Положение такой лжи с истиной, определяется, меняющимся отношением к тем вещам, выражением которых встречаешься себе на пути следования по широте в восхождении по уровню собственным освоением: есть та черта характера, которую необходимо исправить, приняв в себе, но, не отвергать или тут же вступая в прямое противоборство с ней. А это значит, нет больше никакого противоречия с тем что создаёшь для себя. Будучи собой, находясь, ровно стоя – глядя на то, что видишь перед собой. Единственно верное обращение тут направлено не на наружное, а на внутреннее, затыкая претензию вопросом: почему я это вижу или чувствую? Стараясь сопоставить всё свершённое самим, с тем, что возникло сейчас, взглядом из недалёкого прошлого. Значит поймёшь, как именно необходимо обращаться с тем, что видишь.