А случилась подстава, под названием − дама в беде. Выбежала она из кустов, ору больше чем веса, а следом двое с дубинками. И догоняют как-то неубедительно. Дама конечно спряталась за мной.

− Отдай все ценное, не тронем. − Пробасил детина.

Я поняла, что развели меня как лоха и Рон прячется где-то в кустах. А я ни на грамм не воин. Сделала лицо поглупее.

− У меня ничего нет.

− Сумку гони!

Я прикинула. Сумку отдавать нельзя. Если начнут потрошить, поймут, что к чему. Вещица эта дороже всех моих пожитков разом взятых. Решила попробовать выкрутится.

− Там только одежда, − трясущимися руками я расстегнула замок, не снимая лямку, перекинутую через плечо. Достала из нужного кармашка несвежую сменку и плащ. Бросила на землю. Туда же пошли остатки еды. Последний штрих − наполовину пустая бутылка с вином. Сложила все в живописную горку. Прикинула, по объему сумки, больше ничего уместится не могло. Сделала вид что вывернула дно. Благо в тени плотных листьев пакирки было довольно темно, чтобы не заметить кармашков.

− Вот, все что было. Я же в город из деревни пришел. Работать за еду и кровать. Нет у меня ничего.

Один из мужиков сплюнул, кивнул второму. Тот подскочил ко мне, двинул под дых. Я согнулась. А он начал шарить по мне ища карманы. Испугалась я сильно. Что если они узнают, что я девушка? Я же не знаю, что по закону полагается за изнасилование. Может его казнят, а может заставят женится, если поймают. Такие мысли крутились в голове, а в это время бандит, закончив обыск, еще раз заглянул в мою сумку. Потом толкнул меня на землю и несколько раз отходил сапогом по носу, спине и ногам. К счастью, не со всей силы. Может хотел припугнуть, чтобы не побежала звать на помощь.

Я сжалась, пытаясь игнорировать боль. Было горько и обидно. Никогда со мной так не поступали. Уговаривала себя, что повезло. Обошлись как с парнем, оно и к лучшему. Но глаза на мокром месте. Прорвало. Вспомнились деньки у ведьмы. А ведь там я не выла навзрыд. Как наревелась, кое как привела себя в порядок, вытерла лицо. Конечно, ни Рона, ни цили нигде не было. Вещи мои, вынутые из сумки, бандиты не побрезговали забрать. Вот и добыла халявных камешков.

Я брела растерянная и какая-то отрешенная ко всему вокруг. Только у самой черты городских стен мое внимание привлекло странное сооружение. Дернуло войти в приглашающе открытую дверь. Окинув взглядом помещение сделала вывод, что попала в местный храм. Ко мне подошел мужчина и начал вещать. Как будто я не стою тут − одежда разодрана, вся в крови и гляжу с вселенской печалью. Лучше бы воды предложил, ан нет, мы другие, нам мирское по боку.

− Я вижу путник, что у тебя много вопросов. Не все ответы нужно знать. А те, что предназначены тебе, Мир откроет в нужное время. − Он повел рукой, будто отмахиваясь от несуществующих мух. Я сочла этот жест приглашением идти следом.

Попыталась вспомнить, что там Хара говорила о храмовниках. Менталы, слабые, значит мысли мои он не прочитает. Их уровень настолько мал, что не получилось найти более практичного применения. А в храме с помощью артефакта материй и их силы совершают союзы.

Как только мы прошли в центр помещения, я застыла в эстетическом экстазе. Такой красоты увидеть никак не ожидала. Возможно, столь сильный эффект получился от того, как разительно отличалось все что мне встречалось на Этере до сих пор. Это были скульптуры очень тонкой работы. Они будто парили в воздухе слепя белизной вездесущего мрамора. Мне захотелось прикоснутся. Вспомнила, что на Этере вроде как нет высокого искусства. Ни скульптуры, ни живописи. А музыка сумбурная и грубая, никак не классика. Еще существует понятие храмовой Песни Жизни. Но что это такое я не вникала.

− Извините. Неужели есть люди способные создавать такую красоту?

− Никто из ныне живущих не способен на это. Только сильнейшие носители нашей магии – жрецы, могли видеть вещи недоступные большинству. Это, − он указал на скульптуру, – голос Мира.

Так значит, их искусство − это голос Мира, который доступен лишь избранным с третьим уровнем магии. И почему я не удивлена?

− А другим нельзя тоже как-то познать голос Мира?

− Все получают знания от Мира, но своим способом. У ментальной магии он такой. Только делится полученными знаниями хотят не все.

− Можете разъяснить мне что тут изображено?

И он рассказал. На постаменте стояли две статуи красивых птиц. Не цили, а более изящных, немного похожих на павлинов. Их огромные инкрустированные камнями глаза, наверно, символизировали бдение, так как эта парочка и была Равновесием. Птицы держали между собой сосуд олицетворявший Мир. Был он в виде перевернутого конуса, поэтому заглянувший в него видел воронку вместо дна. Похоже таким жрецы видели таинственный Закон созидания. Воду мне пояснили как переменчивость, но не понятно, чего именно. Может времени, а может магии. Немного рассказал храмовник и про Песню Жизни. Оказывается, это особая мелодия, которую поют на свадьбе. Тут важен не голос, а вибрация. Такой вот способ ментальной магии. В напутствие мне озвучили главную мысль веры, которая гласит, что Равновесие помогает тем, чьи цели ему импонируют. Хотелось бы верить.

Из храма я вышла немного развеявшись. Ну ограбили, ну напугали, бывает. Иногда плохие вещи случаются. Не все можно предвидеть и не на все повлиять. Будет мне урок. Вернулась в гостиницу с планом отмыться-одеться-спать, и больше никаких приключений.

Наутро, едва я разлепила глаза в дверь постучали. Передо-мной стоял мальчик лет десяти, наверно посыльный. У нас когда-то также детей применяли, до эры мобильной связи. Пацаненок сказал, что некто учитель Тан хочет меня обучать. Слышала что-то подобное только вчера. И послать бы этого посыльного, но я в городе два раза по пол дня, а уже известна. Стало любопытно. Намазалась лечебной мазью, приговаривая что естественный макияж нынче в тренде. А синий цвет, растекшийся от переносицы, хорошо оттеняет глаза.

Шла я аккуратно, наученная горьким опытом общения с незнакомцами. Меня привели на поляну. Зарывшись в ветках куста, сидел некто, замотанный в тряпки словно прокаженный. Даже носа не видно. Только большие глаза, с какими-то нереальными зрачками. Будто еж морской, чьи шипы проткнули радужку. И кажется все это великолепие немного подсвечивало. Мастер продемонстрировал мне плетеный браслет. А потом поделился заготовкой из узелка веревок. Я села перед ним. Пальцы сами повторяли привычные движения создавая ровные узоры макраме. Так мы и сидели. Мне было уютно. Словно выплетая узел за узлом, я отпускала невзгоды. События становились не такими четкими, а эмоции стихали. Как сделала штук десять разных плетений сама не заметила. Тогда мне вручили моток странных ниток.

− Это шерсть мнуга. − Заговорил незнакомец. − Есть те, кто считают их мифом. Она очень ценна, спрячь в свою сумку.

− Что я вам должен за нее? − Про ценность нитки поверила сразу, но не про альтруизм.

− Расплатилась уже ты. Красиво. – Кажется моими трудами он остался очень доволен. А еще, он знает кто я, но ничего не предпринимает.

− Может еще сделать?

− Ты плела, я видел, больше делать не надо. – Понятно. Посмотрел и запомнил новые способы плести. Сразу видно ценителя.

− Мальчик говорил, что вы хотите меня учить.

−Времени нет, тебе пора.

Ну, пора так пора. Я самоустранилась. Пусть и чудной мне попался собеседник, но, похоже неприятностей от него не будет. Хотя может это был намек, что мне из города «пора»? В любом случае знакомства здесь заводить перехотелось. Свой урок я получила, спасибо жива осталась.

В следующий город не было нужды добираться пешком или на цили, которых в основном использовали для езды на неровной местности. Ехала я на маршрутной повозке. Наш «водитель» имел привычку рассказами скрашивать дорогу пассажирам. Так я и услышала сказку страны, в которую мне предстояло попасть.

Как и говорила Хара, почти двести лет назад молодой граф женился на дочери другого графа. Это был политический брак чтобы объединить территории. К ним присоединились еще несколько уделов послабее. Остальные графства в итоге просто поглотило новорожденное королевство. Несостоявшийся зять Хары, да-да именно он, стал королем. С рождением первенца стало известно о проклятье. Конечно с ним пытались бороться. Над королем хлопотали сильнейшие целители. К нему даже приводили молодых одаренных девушек, полагая что дело в избраннице правителя. Но, и у них рождались «отмеченные» дети. Только спустя полвека решение нашлось. Тогда был выдан закон, что наследником трона всегда становится второй сын. Со слов водителя, из-за загадочной смерти предыдущего короля, случившейся четыре года назад, сейчас правит его сын, представитель пятого поколения.