— Вот ведь гнида, — пять шагов влево, поворот на девяносто градусов, шесть шагов. — Врал он или нет? Отправил ли его отец отряд по следам нашего каравана или Фулгур младший просто решил меня выбесить? И, — Арт вдруг остановился и всерьез задумался, — есть ли мне какое-то дело до убийства Агаты Адд?

Прислушался к внутреннему голосу, постучал по заклинившей в последнее время стрелке морального компаса, и понял что да — дело есть. По странно-извращенной логике, когда подсознание возводило психические щиты между ядром его личности и осознанием себя как убийцы, он уцепился за соломинку протянутую Хадсом: я убил Арта в обмен на спасение его семьи.

— Если Фулгур и правда сумеет сумеет перебить караван Агаты, то получается, что один из моих моральных столпов переломится. Я прав? Черт. На Агату мне плевать но я только-только начал дружить со своей головой. Не хотелось бы нечаянно повредить тонкий процесс переналадки и установки на новые моральные рельсы.

Арт прислушался к своим мыслям, пытаясь уловить там какой-то ответ, но в голове звенел эхом последний крик оригинального Де Адда. Он был уже почти мертв, но не до конца. Внешний шум притуплял шум внутренний, и так как магнитофонов в этом мире еще не изобрели, Арт принялся генерировать шум сам, продолжая думать вслух и нарочито громко топая.

— Нервный срыв я сумел каким-то непонятным образом купировать, уверен это еще аукнется в дальнейшем, жаль антидепрессантов тут еще не придумано, но сейчас я как-то справляюсь со своими мозгами. Еще бы поспать хоть одну ночь на этой неделе и было бы совсем замечательно, но что будет, если главное условие на котором я как-то сумел договориться со своей совестью, будет нарушено?

Ничего хорошего — пришло к нему осознание, но мысль уже сорвалась и поскакала дальше — ладно, это пол беды, но что будет означать смерть Агаты в политическом плане? Навскидку — многое. Как минимум Арт лишится поддержки извне. Разумеется, у Агаты есть какой-то душеприказчик и наверное целая армия всяких канцелярских крыс и прочих крючкотворцев, но пока они войдут в курс дела, пока вспомнят, что где-то там в целом месяце пути от королевства, в школе-пансионате забыли несовершеннолетнего наследника, его тут уже сто раз прикончить успеют — во всяком случае он сам считал именно так.

— На трон взгромоздиться будет чуть сложнее. Я, то есть Артис, последние годы жил в столице, возвращаясь в Альду, так сказать, на каникулы и то не каждый год…

Арт замер посреди комнаты и прислушался к хаосу под черепом, пытаясь понять откуда он это знает — Хадс рассказывал или это все же обломки памяти оригинального Де Адда? Понять не получилось, но и интерес к этому вопросу уже угас.

— Меня там уже забыли, а если прибудет странный зеленоглазый блондинчик, отдаленно похожий на сына Агаты, в его праве на престол можно ведь и усомниться. В общем, со смертью матери Артиса, я остаюсь с этим миром один на один. Хадс и Дезмонд, скорее всего, тоже погибнут, если Фулгур конечно не врал и по их душу отправлены убийцы, и дальнейший путь мне придется проходить самостоятельно. Не то чтобы я думал, что без их поддержки не выживу, но будет сложнее.

А если это вранье? Если Фулгур сказал это специально, чтобы выманить его из академии? Паранойя? Или здравый смысл? Так сразу и не скажешь. Как говорится, если у вас паранойя, это не значит что за вами не следят.

— Хитрая сволочь. Я брошусь в погоню за караваном, чтобы нагнать их и сообщить о том, что на них готовится покушение, а меня поймают по дороге. Даже если оба Мендакса приняли во внимание исход нападения на меня — а я не сомневался что это их рук дело — вряд ли они поостерегутся и не станут меня трогать, скорее просто отправят людей побольше или получше… Или паранойя и я им не нужен? Никто за мной не следит.

Внутренний мандраж поднялся наружу из глубин разума, требуя какого-то действия и Арт подойдя к двери, отпер ее, выглянул в коридор и посмотрел сначала направо, потом налево. Фигуру в черном плаще и шляпе, непременно с газетой и накладным носом с усами, он не увидел, и немного успокоился.

— И что теперь делать? Черт. Проклятый отсталый век. Никакой возможности связаться с движущимся караваном. Единственный способ связи — это почтовые голуби, которых Агата может отправлять по пути своего следования из мест, в которых решит остановиться. А ведь можно было бы выйти прямо сейчас, подойти к Фулгуру, благо я знаю где он, и шарахнуть концентрированным рентгеновским излучением. Выплеснуть в него весь чернобыль за секунду, чтобы каждая цепочка ДНК развалилась, шкура слезла а ливер превратился в жижу… Но нельзя. Это не театр а уже какой-то цирк.

Мендакс спалился конечно же, сообщил Арту о готовящемся покушении слишком рано. Если Хадс планировал за день нагнать Агату, значит ее караван не должен отойти более чем на пятьдесят километров. Скорее всего ночевать они в чистом поле не станут, так что остановятся в каком-нибудь трактире. Прикинув по карте в какую сторону они идут и какие трактиры будут на их пути, по идее, Арт сумел бы отправить туда письма, если конечно трактиры крупные и где-нибудь в столице вообще есть голуби, натасканные лететь туда.

— Нет, это какой-то бред, — покачал он головой, — полагаю, что затея провалится и такие голуби если и есть, то только у местных спецслужб. Можно попробовать отправить гонца — его скорость передвижения будет повыше, чем скорость целого каравана, возможно за несколько дней нагонит. Вряд ли Мендаксы рискнут нападать практически под стенами столицы, скорее всего дадут отойти, причем достаточно далеко, может на недельку-другую даже, время есть. Скорее всего сообщение, если даже и дойдет, не сильно повлияет на общую картину, полагаю Хадс и Дезмонд готовятся к возможной атаке, но лучше предупредить… А по-хорошему вообще стоило бы их догнать, — решил Арт, — с моей помощью шансов отбиться будет всяко больше… А мне не придется торчать тут одному. Сюда ведь даже шлюх вызвать нельзя.

— Грохнуть Фулгура, — Арт загнул палец на руке, на мгновение поморщившись, когда почувствовал прикосновение к гнилой плоти натянутых на руки перчаток из кожи полумертвеца, — подтвердить ранг архимага на дуэли, — еще один палец, — и в тот же день рвануть вслед за Альдийцами. Осталось только придумать как протащить на бой камень маны. Вряд ли поможет, если я его спрячу в носок, проглочу, да хоть в задницу засуну. Дуэльный кодекс четко регламентирует дополнительные манохранилища как оружие и предписывает допускать их только по согласию сторон. Наверное, какие-то механизмы недопуска их на поединки должны быть.

Его первоначальный план — проштудировать магические книги, поспрашивать преподавателей, провести кое-какие исследования и найти способ магичить без камней, очевидно, в нынешних реалиях, растянется на непозволительно долгий срок. Надо было срочно ускоряться и что-то делать. В целом некий простенький план, или скорее синопсис плана в голове начал вызревать, но пока единственное, что пришло ему в голову, это хапнуть немного маны из камня и выплеснуть вместе с раздражением в мощном всенаправленном телекинетическом ударе.

Разлетелись мелкие предметы, бумаги и тряпье из раскрытого, но не распакованного чемодана, треснуло дерево, зазвенели стекла, рама вылетела на улицу утащив за собой шторы, которые цепляясь за все подряд, потащили еще и то, что стояло на столе перед окном.

— Понеслось!

Арт подскочил к окну, нервно хихикнув выглянул в дырку в стене, где раньше была рама, увидел расступившуюся толпу студентов, кучу битого стекла и переломанного дерева на земле, но вроде как никого не зацепил.

— Совсем что ли? — раздались снизу недовольные крики, — а если бы на голову!

— Премного извиняюсь, — он повертел головой и увидел человека в синей форме технического сотрудника академии, — сударь, да, вы, можно вас?

Когда тот подошел Арт зацепил пригоршню золота и подозвав поближе сбросил вниз. Третий этаж все таки не девятый, такие штуки позволяет.

— Артисс Де Адд, — ткнул он пальцем на себя и назвал номер комнаты, — не могли бы вы прислать ко мне стекольщика? Конечно же все оплачу, а лучше двоих или троих, я не знаю сколько стекольщиков надо чтобы вставить окно. Желательно побыстрее, чтобы к вечеру закончили, не спать же мне без окна… Ах да, — взглянул на валяющуюся под окном битую посуду, — хорошо бы еще уборщицу и поесть чего-нибудь. И вина, побольше, а лучше не вина, а чего-нибудь покрепче…