Клинок же применить с оледенелым оружием вообще никак, это тебе не однорунное начальное заклинание, которое можно вертеть, как угодно. Лед он просто взрывает, заодно повреждая пику еще сильнее, чем паучья кислота. И, поскольку я не хочу лишится оружия, приходится его очищать. Это очень заметно со стороны, а потому враг успевает среагировать. Как преодолеть эти сгустки Тьмы в руках противника, придумать не удалось, но делать что-то нужно.

Меж тем противник явно разозлен.

Ему тоже неприятен такой бой, и он сам, наверняка, думает, как бы победить меня.

Лед отлично противостоит его кислоте и слизи, а если его разбить, то я легко создам новый.

И вот мы зашли в тупик, из которого никак не можем выбраться. Я могу наносить ему удары, но он их легко залечивает. Магические приемы он нейтрализует, и потому убить его у меня не получается. А вот он сам тоже ничего сделать мне не может. От обычных атак я или увернусь или заблокирую, причем трачу на это минимум сил. А кислоту нейтрализую водой и льдом. Других приемов он пока не показывал и, возможно, ничего и нет у него.

«Так, нужно что-то придумать. Я не могу тут весь день бодаться с ним. Моим друзьям нужна моя помощь и нужно поспешить».

У меня еще есть приемы, но я не уверен, получится ли. Слишком рисковать не хочется, но иного варианта у меня просто нет.

«Ладно. Попробую».

Идея, что пришла мне в голову может не самая умная, но ничего лучше все равно придумать не могу.

Рывок!

Устремляюсь на противника, выставив щит и убрав копье за спину.

Плевок!

В меня летит струя кислоты.

Подшаг!

Ухожу в сторону и прикрываюсь от брызг щитом.

Арахнозверь сразу же стреляет паутиной и зацепляет мне щит, вот только вместо того, чтобы пытаться его удержать, я наоборот, разрушаю удерживающий его лед и отпускаю ручку. Паук явно рассчитывал на борьбу и на мгновение пошатнулся, чем и воспользовался я.

Ускорение!

Резко сокращаю дистанцию и поднимаю свободную левую руку.

Кандалы преследователя!

Цепь выстреливает из руки и тут же опутывает верхние руки арахнида.

Рывок!

Двигаюсь в сторону и тяну на себя замешкавшегося противника.

Он плюется кислотой, уклонившись от взмаха облаченных в белые цепи рук, закидываю звенья на шею и плечи врагу, снова уходя от его атак. Он пытается поспеть, но я оказываюсь быстрее и просто не попадаюсь под его атаки.

Теневой клык!

Бросаю во врага копье, от которого он уклоняется и дает мне возможность применить Цепи уже из второй свободной руки, обхватывая врага новой порцией жгучих оков.

Враг растерялся, ведь вряд ли за всю свою жизнь его хоть раз заматывали в паутину. Скорее он сам это проделывал с врагами, а вот теперь испытал на себе подобное и сейчас просто не знал, как с этим справится.

Взлет!

Перепрыгиваю его и резко тяну цепи на себя.

В результате этих действий нижние конечности оказываются опутаны и вместе с левой рукой прижаты к торсу, а правая вытянулась в мою сторону и была вывернута. Приземлившись на ноги, со всей силы дергаю членистоногого ублюдка на себя и тот, потеряв равновесие, склоняется в мою сторону.

Я уже понял, что у меня физически сил стало намного больше чем раньше. Не удивлюсь, если в голой мощи могу превосходить даже этого монстра, а потому мне не составляет особо труда потянуть врага на себя.

— Давай! — закричал я.

Нерушимость! Глухая оборона!

Усиливаю свою устойчивость, и со всей силы тяну врага в свою сторону, от чего тот едва не падает и летит ко мне.

Видя такое, тут же тянусь к маленькой булаве на поясе и готовлюсь применить Клинок.

Неожиданно, враг как-то цепляется за землю и упирается всем, чем может. С прижатыми и вывернутыми конечностями, он все же удерживается и начинает сопротивляться.

«Барновы пауки с их цепкостью… А этот еще и тяжелее меня будет», — промелькнула мысль в сознании, когда я стискиваю челюсть до скрежета зубов и тяну тварь со всей силы.

Тут враг резко отрывается от земли, подпрыгнув вверх, позволяя мне притянуть его тушу к себе, вот только вместо хаотичного падения паук изворачивается и легко выпутывается из моего плетения цепью.

Вернув себе подвижность правой руки он приземляется рядом со мной и, призвав тьму в ладонь, отражает удар Клином Рассвета, а затем и сама цепь рвется.

Вспышка!

Обжигающий свет ударяет по врагу.

— Гра-а-а-а-а-ар! — взревел он, получив сильный ожог по всему телу, но при этом он успевает среагировать и отскочить, уклонившись от выпада Клинком.

Плевок!

В меня летит кислота, а потому лишь успеваю призвать перед собой защиту.

Водяной пузырь!

Слившаяся с едкой жидкостью вода обдает меня и пускай в ослабленной форме, но все же жжет мне тело и броню. Благодаря уже пассивной Эгиде Тьмы, сильно меня это не ранит, но поддоспешнику, скорее всего, уже конец. Еще десяток-другой таких «ванн», и начнут расползаться и доспешные ремни, что уже совсем не весело.

Мы оба разрываем дистанцию и отскакиваем друг от друга.

Успеваю подобрать свое копье и щит, освобождая последний от паутины.

Паук же быстро залечивает ожоги и злобно рычит, смотря на меня своими черными глазами.

«Не вышло. Барнабасова Задница!» — мысленно проклинал я сам себя.

Почти получилось, но я переоценил свои силы и недооценил параметры противника. Будь он менее тяжелым и повреди я ему хотя бы одну ногу предварительно, а также вспомни, что враг все же паук, то сумел бы нанести ему смертельный удар. Однако моя ошибка стоила мне кислотного душа, а позволять этому литься под доспехи — очень плохая идея. Я-то выдержу, сам крепкий и Восстановление тоже поможет, но вот броня…

Сращивание!

Восстанавливаю повреждения в теле и быстро пытаюсь придумать, как мне действовать дальше. Враг больше на такую уловку не попадется, ведь он теперь знает, как с таким справляться…

«Стоп! До этого он явно не понимал, что мои цепи магические… То есть со Светом он еще не сталкивался…»

Мысль начала формироваться в голове.

Вряд ли арахнид вообще когда-либо сражался с носителем Света. А уж про носителя и Тьмы, и Света и говорить нечего. А потому если я сделаю что-то такое, что он никак не может ожидать то…

«Ладно… это будет рискованно, но… попробуем…»

— У-а-а-а-а-а-а-а-у! — закричала Гвен, когда её уже в очередной раз подбросило в воздух и швырнуло куда-то. Девушка-призрак уже не считала, сколько раз она оказывалась в полете, так как думать о глупостях было просто некогда.

Возникший под ногами ураган просто зашвырнул её в небо, а появившийся на пути потолок швырнул её обратно, с силой, достаточной, чтобы переломать все кости в теле.

Тень былого!

В очередной раз применила она, восстанавливая целостность оболочки.

Гвен далеко не впервой сражаться в материальном теле, но все её прошлые трупы были боевыми и предназначенными для битвы, что тролль, что оборотень, что даже кентавр. Они сами по себе давали большую силу, а она лишь это направляла и увеличивала.

Однако труп вампира оказался совершенно бездарен в этом плане и больше мешал. Заставить тело Вивьен нормально действовать оказалось куда сложнее, чем могло показаться. Все же вампирша была магом, а не воином, а потому не имела особо развитой мускулатуры. Пусть, как вампир, она была, безусловно, сильна, но не настолько как боевой представитель её вида. Так что для Гвен битва в таком состоянии оказалась сущей пыткой.

Она даже в призрачной форме куда лучше дерется. По крайней мере, в ней можно использовать Тролльи лапы.

И ведь самое паршивое, что иначе просто никак.

Поднявшись на ноги, она тут же бросилась в атаку.

Рывок!

Устремившись на спокойно стоящего на месте арахнида, Мантию Жнеца, Похитительница Разума попыталась избить ублюдка, но тут же рядом взрывается воздушная бомба и несчастную отшвыривает в сторону.