Увидев нас перед собой, дебошир стушевался и, заскрежетав зубами, все же успокоился.

— Прошу… прощения, — выдавил он из себя. — Я лишь хочу узнать. Откуда у вас этот арбалет?

— С чего нам отвечать тебе? — нахмурился я. — Сначала грубишь и пытаешься напасть на моего друга, а сейчас в вежливость играешь. Очень некультурно с твоей стороны.

— Я извиняюсь, — уже спокойнее произнес он. — Пожалуйста. Ответьте.

Несколько секунд я молча смотрел на него. Не выглядит он каким-то особо отбитым, скорее вспыльчивый.

— Мы сняли его с трупа одного егеря в Королевских садах. Слуга ведьм по приказу своей госпожи напал на нас и едва не убил, когда мы выполняли работу для Высшей Сестры Мабан. Арбалет забрали в качестве трофея. Откуда он у него, мы не знаем.

Вдох, выдох, вдох, выдох.

Дварф громко дышал и сжимал кулаки под недоуменные взгляды своих собратьев.

— Прошу, — он все же взял себя в руки. — Позвольте… Посмотреть. Я… не стану ничего делать. Просто осмотрю его. Это важно.

— Конечно, — сказала Мерли, выйдя вперед.

Сняв со спины свое оружие, она протянула его дварфу.

Тот явно горел желанием вырвать его из рук вампирши, но сдержался, лишь осмотрел и на что-то нажал на нижней части приклада. Тот сам собой раскрылся, о чем видно и сама кошка не знала, и оттуда вывалился какой-то предмет.

Предметом оказалась маленькая резная фигурка из дерева в виде головы медведя. Выполнена она в довольно грубой форме, видать работа какого-то начинающего резчика.

Дварф взял фигурку, посмотрел на нее… и на его глаза навернулись слезы.

— Кхы-ы-ы… дура… какая же ты дура, медвежонок… — простонал он, когда горькие слезы полились по его щекам. — Я же сказал тебе… не идти за мной… забыть меня, а ты… Кхы-хы-ы-ыы…

Он сжал в руке фигурку и прижал её к груди, продолжать плакать, не обращая внимание на удивленные лица окружающих. Мы и сами ничего не понимали. Только что какой-то дварф едва не накинулся на Мерли, а сейчас стоит и плачет.

Некоторое время ему понадобилось, чтобы унять чувства и собраться.

Высморкался и грязными руками вытер слезы, а затем посмотрел на меня.

— Благодарю, — хриплым голосом произнес он. — Прошу вас… продайте мне этот арбалет. Я готов заплатить любую цену. Просто скажите.

— Что вас связывает с этим арбалетом?

Он тяжело вздохнул, а затем снова посмотрел на фигурку в своей руке.

— Его сделал я, когда еще был Таклинном из Клана Камнеруких. Давным-давно я создал его… для своей дочери… И когда я решил уйти к темным, чтобы создать более совершенное оружие, я покинул дом и семью, велев забыть обо мне и больше не вспоминать… Но… похоже…

Говорить он дальше не смог, ведь к его горлу подступил горький ком.

Слезы с новой силой полились из его глаз, и он замолк, стараясь унять эмоции.

Дальше можно и не говорить, ведь и так все понятно.

Его дочь не согласилась с решением отца и захотела найти его. Пришла в Дункельхейд, но погибла тут. Убил ли её тот егерь или он просто забрал оружие с уже мертвого тела уже никак не узнать. Так что этого дварфа понять можно. Он только что увидел свое творение в чужих руках и… его эмоции вполне объяснимы. Мне даже страшно представить, что сейчас чувствует отец, узнав, что его дочь не где-то там дома живет, а уже давно мертва.

Темные же не поддерживают связи со своими светлыми собратьями. Так что не удивительно, что он ничего не знал о судьбе своего ребенка.

— Господин Таклинн, — тишину нарушил голос Мерли. — Я готова отдать его вам.

— А? — Таклинн поднял голову и удивленно посмотрел на терийку.

— Меня трогает ваша боль, и я не против отдать вам этот арбалет. Однако он мое единственное оружие, которое поможет мне выживать и защищать моих друзей. Если вы дадите взамен что-то достойное, то я не против вернуть его.

Дрожащими руками он все же взял оружие, и новая волна слез ударила из глаз несчастного мужчины. Окружающие оказались растроганы столь благородным поступком.

— Ты уверена? — спросил я зверолюдку.

— Да, господин Ор, я уверена, — улыбнулась она. — Мне, конечно, жаль отдавать столь мощное орудие, но я чувствую, что поступаю правильно.

— Это твое решение, — решил не спорить я.

Меня радует, что его она приняла сама, что возможно поможет ей в будущем избавиться от «рабского мышления». Она ведь годами жила как слуга и лишь чудом не сломалась окончательно, а потому продолжает вести себя соответственно. Жалко, конечно, расставаться с такой штукой, но я просто рад, что Мерли проявляет самостоятельность.

— Спасибо… спасибо… спасибо… спасибо… — повторял дварф обнимая арбалет, словно тонущий человек из последних сил ухватившийся за доску, что удерживает его от погружения в холодную и темную пучину отчаяния. — У меня… найдется, чем отблагодарить вас. Я… вернусь…

Обнимая свое творение дварф, удалился, провожаемый сочувствующими взглядами своих собратьев. По пути к нему присоединилась какая-то женщина, в обнимку с ним пошла дальше, утешая бедолагу.

— Ну чего все встали, за работу! — послышался громкий голос Мастера-Кузнеца.

Народ тут же проснулся и зашевелился, начав выполнять свою работу. Вскоре местные уже рассосались, оставив нас с главой.

— Это было трогательно, — покивал старик, вытирая щеки. — Однако не осмотрительно. Не в духе темных вот так расставаться со своим оружием.

— Я знаю, — кивает Мерли. — Я прекрасно понимаю, что поступила нелогично и даже глупо, но порой мы все делаем то, что считаем правильным.

— Пускай, — согласился я с ней. — Ладно, предлагаю вернуться к делам.

— Хорошо, я поручу вас одному из своих учеников. Тордек!

— Я тут, мастер Вольгар! — прозвучал звонкий голос за спиной главного.

— Ауа! — подскочил старик. — Прекрати подкрадываться ко мне, маленький засранец!

Незадачливый скрытник тут же получил подзатыльник.

Перед нами предстал молодой парень со светлыми волосами, довольно большим носом и короткой округлой бородой.

— Да я тут все время стоял, дедушка, — застонал парень, потирая голову.

— Не перечь мне, — ворчал он. — И на работе я Мастер Вольгар, а не твой дед.

— Понял-понял.

— Вот, займись клиентами, — кивнул старик в нашу сторону. — Это Тордек, он дурень, но свое дело знает. Он все сделает.

Мастер-Кузнец покинул нас.

Еще одно отличие темных в том, что юным дварфам, вроде этого Тордека, реально позволяют ковать что-то на продажу.

У светлых он бы еще полстолетия в кузню только для уроков у мастера приходил и ничего действительно важного бы не делал. Та работа, которую у людей выполняют рабочие, у дварфов обычно делается юнцами, что еще не закончили свое обучение и вынуждены так «благодарить» мастеров… Поэтому обучение у них и длится так долго, кстати.

Неудивительно что первое, чему учится любой падший дварф — это Некромантия. Достойных результатов в ней они достигают крайне редко, но вот орда немертвых рабочих присутствует в каждой их общине, освобождая дварфийские руки. Ну а в Дункельхейме даже самому поднимать никого не надо, поработать на дварфов многие хотят.

— Ну-тс, здорова, — улыбнулся парень. — Тордек. Рад знакомству.

— Взаимно, я — Ор, она Мерли и Бьонд, — хмыкнул я. — Давай займемся делом.

— С радостью, — загорелся весельем Тордек. — Прошу за мной…

Тордек повел нас подальше от основного рабочего зала ближе к мастерским. Там было потише и не так людно: то, что нужно для того, чтобы принимать клиентов. Мы, оказывается, по незнанию зашли в рабочую зону и, видя мой ранг, нас и пошел встречать сам Мастер-Кузнец. Зал приема находился вообще в другой стороне.

— Ну-тс, давайте начнем, — начал парень как мы оказались в его мастерской. — Что вам нужно?

— Полный латный доспех. Максимально подогнанный под тело. Сражаюсь я как верхом, так и пешим, с копьем и щитом, активно пользуюсь мобильностью, но отдаю предпочтению большей защите.