Из-за задержки с доспехами швертбот спустили на воду девятого мая. В день победы! Тащили к реке по раскисшей грязи на грузовых санях всем миром. Тонна триста, не меньше. Взяв Горына в помощники, подняли геную и штормовой стаксель. Немного покрутились на Зуше, проверили прочность. Опустили шверт. Гидрозатвор не протекал! Ох и намучились с ним. Больше, чем с парусами. Его устройство толком не помнил, так что пришлось городить эксцентриковую систему прижима.

Швертбот в карман не спрячешь. С высокими мачтами и белоснежными парусами он смотрится как космический корабль на помойке. Потому и шифроваться смысла не видел. Гулять так гулять. Борт укрыл белой свинцовой краской, на олифе, да бронзовой, через трафарет орнамент и названия вывели.

Прежде, чем парус на лодке поднимать, недельку с Горыном на тренажере поработал, а-ля качающаяся доска. И не зря. Имея навык, и на парус быстро встали, а по воде шли резво, без зигзагов и рысканий. Подняли неспешно геную и дошли на той до слияния Зуши и Неручи. В Кулиге, в тихой и обширной заводи подняли оставшиеся паруса начали нарезать повороты-развороты. Берег с зимы не изменился, а заветный камень так и не проявился. Ничего. Как вернусь, первым делом сюда наведаюсь с инструментом. Чувствую, тут он где-то сидит, камушек рунный.

В марте-апреле изготовили массу полезных мелочей для путешественников. Из парусины пошиты палатка, рюкзаки и тёплые спальники. Одежду сделали из неброской, но качественной ткани. Хлопок, хороший лён и крапива. Штаны тактические с кармашками и пуговичками, куртку кое-где усилили скрытыми вставкам с мелкой кольчугой. Не забыл и про нижнее бельё. Сапожники месяц вымучивали, под шефнадзором Прохора, ботинки со шнурками и стальным супинатором. Пришлось и с клеем попотеть, и с пропитками, и инструмент с колодками с ноля ладить. Справились, ибо до одури надоело камни и корешки ступнями пятками пересчитывать.

В багажных отсеках разместили: походную кузню, ручной бур со штагами, промывочные лотки и сита, ворот с винтовыми свайками и блок-роликами для самовытаскивания бота. Не забыли про ремкомплекты парусов и прочий инструмент для ремонта корпуса. Имелся якорь на кованой цепи, топорики туристические и лопаты сапёрные, мензульный комплект… Взяли и запас продуктов в дорогу. Тушёнка из говядины и оленины в запаянных оловом бронзовых банках, сушёное молоко, мясо и рыба. Мука и армейский норвежский пеммикан с добавки овсяной муки и сушёных овощей, облитый воском, сухари, мёд и макароны… Да-да. Довели до ума насадку тестомеску.

Хорошей защитой от обстрела послужат откидные фанерные борта. Отделки внутри считай нет, так доски шлифанули малость, да олифой с воском покрыли. В каютах кровати откидные имеются, столики и складные стулья. Из новинок лампа скипидарная и кованый умывальник. Белье постельное с полотенцами, шерстяные одеяла, матрасы с конским волосом и даже небольшой барабан для стирки. Комфорт, по местным меркам, запредельный. Особенно поразила спутников небольшая печка и наборы складной бронзовой походной посуды, украшенные сканью.

Перед отплытием отправил в Воргол Блуда и Добрына в сопровождении Никиты и гридней. Им и ушли последние доспехи. Денег собрали двадцать рублей. Зеркал да канители на полсотни. Обещался резан подкинуть, как вернусь из вояжа. Блуду баранов и меринов в степи покупать. А вот выручить дружину не выйдет. Не хватит серебра, но узнать сколь ратников на торге держат, оставить залог, чтобы в Сарай, Азов или куда дальше не угнали, средств достаточно. Все варианты развития событий с Блудом обговорили.

Радима же, отправил в Рязань попутным стругом. Богдан посадил боярина прямо у Ивани. И правильно, нечего его лишний раз светить в Новосиле. После непростого разговора наши отношения с аристократом из состояния кошка с собакой перешли в просто холодные. А куда он денется с подводной лодки? Младший сын боярина, пусть и знатного, куда ему идти? Только в дружину к князю или к боярину побогаче, навроде того же Олега Брониславовича. Но в то же время отфутболить такого кадра неправильно. Радим ценен тем, что поименно знал воинов дружины, родственников сестры, врагов, должников и займодателей. Весь блок информации, необходимой чтобы не быть «картофельным» князем: модели поведения, родственные отношения, что делать вместно, а что нет, чего более чем достаточно для легализации.

Вот только легализацию я ещё не планировал. Ничего, в сущности, не поменялось, кроме того, что в уравнении появился её один противник — Иван Данилович Калита, который состоял в другой «партии» и по каким-то причинам был обижен на моего деда.

После подгона богатого доспеха, уговорить Радима на дипломатическую миссию труда не составило. Передаст родственникам, что князь Мстислав жив здоров, узнает, сколько кому и что я должен, поищет нищих купцов, да гридней без брони и коней. Решит пару вопросов с тиунами, съездит в Тверь и Белоозеро. На торге поспрашивает гипс, серу и ртуть. Денег дал рубль, остальное зеркалами, окнами и прочими товарами.

Продаст, не переломится. В подарки Рязанским князьям и сестре передал лампы, канитель треугольную серебряную и бронзовую. Внушительная пачка бумаги, сургуч и… Пломбираторы с матрицами родовых знаков. С дальним прицелом подарочек.

Последними сами отбыли. Деян вон крутится под ногами. Парень хваткий, оборотистый. Именно такой и нужен, чтобы новое дело в чужом княжестве поставить. Помимо клада хочу в пару мест поблизости заглянуть. Проверить, на месте ли природные ресурсы. В охрану взял и опытного рубаку, городского гридня Олеся. Он и мечом справно владел, и из лука неплохо стрелял. При Деяне останется, чтобы папа был спокоен. Товара последнего наскрёб по сусекам, а вот резанов нет и в кармане полтина. Правда подарочный комплект бахтерца с собой взял на всякий пожарный, если что продать можно. Всё что нажито непосильным трудом пошло на выкуп. Никак не получается клятые монеты накопить. Артельщикам дай, работникам в отпуск дай, еды купи, масло конопляное и медь закончились…

Жаль, расчёт на сверхприбыль не оправдался. Больно мал торг Новосильский для диковинок. Надобно выходить за пределы княжества, а лучше и Руси матушки.

Швертбот неспешно шёл по течению, легко рассекая водную гладь. Подняли лишь парус геную, ибо Зуша часто и прихотливо извивается. На поворотах один из берегов, как правило, высокий, зачастую поросший первобытным лесом, а другой, наоборот, низменный, равнинный, представляющий из себя луг или засеянное поле. Местами на крутых берегах виднеются скальные выходы девонских известняков. Водица прозрачная. Словно в зеркале в ней отражаются кучевые облака, застывшие в синем небе, прибрежный лес и высокий берег.

Течение у Зуши быстрое, особенно где русло сужается. На поворотах же, напротив, река замедляется, почти останавливается, разливаясь широкой заводью. Если поднять все паруса, высока вероятность, что сядешь на мель, а то и вовсе выскочишь на берег. В тени кое-где ещё лежал лёд, в этом году он сошёл поздно и от воды всё ещё ощутимо тянуло холодом.

Но даже не поднимая всех парусов швертбот, названный в шутку «Пиратом», обгонял и лёгкие струги под парусами и тяжело груженые насады купцов с множеством гребцов. И каждый раз необычное судно провожали десятки внимательных взглядов.

Припасов набрали с избытком и мытные причалы проходили без остановки. На румпеле сидел Тихоня. Горын же неплохо научился управляться с парусом и с такелажем, а тяжёлый шверт поднимал как пушинку, умело проходя перекаты и мели. Он настолько прикипел душой к стругу, что обижался словно малый ребёнок, когда его отстраняли от паруса.

Опасаясь нападения, заходили на ночевку в небольшие протоки или прятались в прибережных зарослях, каждую ночь выставляя дозорного. Олесь, который знал эти места как свои пять пальцев, подтвердил, на Оке в последние годы много татей развелось, оттого всё чаще гости шли по реке большими караванами.

Освободившись от производственной текучки, отдыхал душой, любовался первозданной красотой родного края, живописными покошенными деревеньками, ютившимися у берегов. Места эти не зря зовутся Орловской Швейцарией. Многочисленные притоки Зуши — Пшевка, Верещага, Раковка, Грунец образуют глубокие живописные долины с крутыми берегами. Лепота! Нет мостов, плотин, пластиковых пакетов и плавающих в водоворотах гор мусора, и вездесущих шин. Ты смотришь на мир, как новорожденный ребёнок, и привычные места кажутся неизведанными и удивительно красивыми.