Я злюсь еще сильнее, когда вижу, что многие одноклассники разговаривают с ним так, словно ничего не было. Та же Кристина Романова. Она активно следует за ним и бросает взгляды на Максима, не закрывая рот ни на минуту. Власов хмурится и редко улыбается. В основном парням. Меня это ни капли не задевает. Хотя хочется, чтобы хоть раз в беседе со мной, Руслан искренне улыбнулся. Но нет. На меня он смотрит задумчиво и сводит брови на переносице, словно думает о том, как избавиться от ненужной обузы.

Перед уроком физкультуры, от которой у меня временное освобождение, ко мне подходит Соня. Я ни капли не удивлена тому, что одноклассница дожидается момента, когда раздевалка опустеет. На мне спортивный костюм, который я поправляю с особым усердием, чтобы не заводить с ней разговор. Не вижу в нем никакого смысла. Да, будь на моем месте Кристина, то разборки были бы в самом разгаре. Но я не она, поэтому молча стряхиваю пылинку с олимпийки и направляюсь к выходу, около которого встает Соня.

— Евангелин, — виновато смотрит на меня и выжимает из себя слова, краснея и сминая футболку пальцами, — прости, что так вышло, но я не могла по-другому.

Она поправляет очки. Создается впечатление, что Соня не знает, куда деть свои руки. Я молчу. Не знаю, чего жду от нее, но и уходить не спешу.

— Макс… Он… Он просто заставил меня…

— Неужели? — все-таки вылетает изо рта вместе с кривой улыбкой. — Нож к горлу приставил?

— Нет, — Соня мотает головой, и ее щеки вспыхивают, — я не могу сказать, что именно он сделал. У меня не было выбора. Все ведь обошлось, да?

— Не делай вид, что тебе жаль. Я могу простить, но для начала сама себя прости.

Прохожу мимо и иду в спорт зал под оглушительную работу сердца. Только сейчас ощущаю, как сильно припекает щеки. Хочется плакать. Моргаю, чтобы прогнать навернувшиеся слезы. Никто не должен видеть моей слабости. Оказавшись в зале, сажусь на скамейку и смотрю, как разминается Руслан. Подтягивается на турнике около шведской стенки и выглядит агрессивно. Откровенно пялюсь на него и вспыхиваю, когда мой взгляд ловит Максим, стоящий недалеко от Власова. Он прищуривается, а у меня кровь в жилах холодеет. Резников хоть и красивый, но пугает меня до чертиков, находясь на приличном расстоянии. После его выходки с гонками и тем коктейлем, который подсунула мне Соня, я не знала, чего еще можно ждать от одноклассника. Казалось бы, мусорный бак — это предел издевательства, но нет. Максим решил добить меня гонками.

Я не прерываю зрительного контакта с Резниковым, который злорадно ухмыляется и медленно шагает в сторону Руслана. Моё сердце делает быстрый кувырок, а пальцы вжимаются в скамейку от накатившего волнения. Власов подтягивается еще пару раз и спрыгивает с турника. Максим как раз проходит мимо и делает вид, что случайно сталкивается с Русланом. Начало конфликта положено…

Я резко поднимаюсь, но ноги не идут вперед. Как на зло, физрук вышел из зала, и некому остановить это безумие. Максим провоцирует словами, которых я не слышу. Вижу лишь, как сжимает кулаки Власов, только Резникову мало. Он толкает Руслана руками в плечи, и тот не остается в долгу. Летит на Макса, собираясь ударить. Я шагаю вперед на автомате, слыша, как ускоряется пульс. От вида драки у меня трясутся не только руки, но и ноги превращаются в желе.

— Правда, глаза режет, да, Рус? — получив по лицу, Максим вытирает кровь с губы и улыбается, пока Власова удерживает Алан.

— Иди к черту! — Власов подается вперед, но не нападает из-за препятствия в виде Алана.

— А она знает? — указывает на меня пальцем.

В этот момент все одноклассники поворачивают головы в мою сторону. Если до этого сердце скакало, как бешенное, то сейчас остановилось. Одного взгляда Руслана хватило, чтобы понять, ему чертовски неприятно. Он зол и не в силах себя сдерживать.

— Знаешь, Майор, каков рыцарь в сияющих доспехах? — Резников шагает в мою сторону, от чего кожа сразу покрывается мурашками. — Наш Руслан, — Максим театрально разводит руки в стороны, пока все на него смотрят, открыв рты, — не хороший мальчик. Он рассказывал, что произошло с его лучшим другом?

— Заткнись! — цедит сквозь зубы Власов, пока я перевожу взгляд с одного на другого, совершенно не понимая, о чем идет речь.

— Ох, сколько экспрессии! — Резников смеется, направляясь ко мне.

Он не сводит с меня взгляда, заставляя чувствовать себя не просто неловко, а ужасно.

— Слушай, Майор, наш Влас так сильно любил своего друга, что столкнул его с крыши.

— Перестань, Макс, — вклинивается издалека Алан, а у меня в ушах их голоса, словно разлагаются на гаркающие звуки.

— Чего перестань? Я правду до девочки донести хочу.

Максим останавливается около меня и наклоняется слишком близко. Так, что задевает своим носом мой нос.

— Он — убийца, а не рыцарь. Слышишь, Майор?

— Чем ты лучше? — произношу, но не понимаю, как губы шевелятся.

Они, будто чужие. Есть движение, а ощущений нет.

— Я сразу говорю, что мне нужно, а он притворяется хорошим мальчиком, чтобы…

Успеваю отскочить в сторону, когда Макс отлетает от меня и падает на пол. Все происходит настолько быстро, что парни не успевают остановить Власова и Резникова. Завязывается драка, и меня оттесняют от них. Алан берет меня за руку отнюдь не дружелюбно и толкает к выходу:

— Физрука зови. Быстро!

Евангелина

Чувствую себя дешевой безделушкой, которую выставили на витрину в дорогом бутике. Все одноклассники косятся в мою сторону, не скрывая неприязни, и от этого становится не по себе. Я обнимаю себя руками, прикусывая нижнюю губу изнутри. В голове гул. Пытаюсь успокоиться, только получается из рук вон плохо. Перед глазами мелькают кулаки парней, кровь на лицах и нескрываемая ненависть.

Он — убийца, а не рыцарь.

Хочется встряхнуть головой посильнее, чтобы прогнать прочь голос Резникова, но он, словно яд, впитывается в каждую клетку организма и медленно отравляет его. Не понимаю, о чем именно говорил Максим, и всячески отговариваю себя верить его словам. Ничего кроме гадкого поведения и отвратных фраз я от него не слышала, и сейчас не должна поддаваться эмоциям.

— Прекрати, — рычит рядом Романова, даря мне самый презрительный взгляд, на который только способна.

Я замираю около нее.

— Прекрати мельтешить перед глазами, — цедит сквозь зубы, привлекая внимание Алана, который тут же направляется из противоположной стороны в нашу, — если бы не ты, то они бы и дальше дружили. Уйди, чтобы не видела…

— Я никуда не уйду, — говорю уверенно и громко, показывая свою позицию, но Крис резко подскакивает и толкает меня в грудь.

— Пошла вон, убогая! — тихо шипит, а я врезаюсь спиной в грудную клетку Алана, который удерживает меня за плечи, когда я хочу отскочить от него подальше.

— Крис, — Грех произносит каждое слово спокойно, но с нажимом, — одной драки хватит. Оставь ее в покое. Неужели не видишь, что Макс лезет к ней, а не наоборот.

Романова скользит взглядом по моему лицу и криво улыбается.

— Больные, — Кристина тычет пальцем в Алана, который не дает мне сдвинуться с места, — и ты туда же, Грех?! Только слепой не заметит, что в нашем классе одна белая ворона, и из-за нее мы все переругались!

— Крис, — доносится сбоку голос Лёни Филатова, — вали уже домой. Макс твоей щенячьей преданности не оценит. Проходили уже.

Романова краснеет, но через пару секунд разворачивается и уходит. С моих плеч тут же исчезают руки Алана. Хочется повернуться к нему и спросить, что это было? С чего вдруг заработал аукцион невиданной доброты и заботы? Но я продолжаю стоять на том же самом месте, прислушиваясь к работе своего сердца.

В коридоре перед кабинетом директора остались единицы — я, Алан Грех, Лёня Филатов и Соня Максименко. Все сохраняли молчание. Соня посматривала на меня и показывала всем видом, что хочет поговорить. Я игнорировала. Все слова уже были произнесены, и после ее поступка вряд ли можно нормально общаться. Подругами мы точно не станем. Я гипнотизировала дверь взглядом, за которой находился Власов. Считала себя виноватой в произошедшем. Руслан, что бы он ни говорил, перешел на мою сторону, и пробудил во мне странные чувства, от которых я не могла избавиться.