Промолчала на его словесный выпад. Мне даже говорить адрес не пришлось, потому что Руслан оплатил проезд и указал адрес в заказе. Обнимала себя руками всю дорогу, сдерживая эмоции, которые рвались наружу, а когда выбралась из машины, тихо расплакалась, зажимая рот рукой. Даже всхлипов не было слышно. Так и стояла около подъезда, стараясь успокоиться. Зря. Наверное, такова была реакция на стресс. Меня трясло. Зубы стучали друг о друга.

Я несколько раз вдохнула и выдохнула, поднимая голову вверх. В моей комнате горел свет. Тёть Оля переживает, а я не могу пошевелиться.

Как объяснить ей свой вид и отсутствие?

Нет рюкзака и телефона…

Боже…

Новый приступ слез накатил огромной волной. Я сжалась, чтобы не издать и звука, и услышала рев мотора. Широко распахнула глаза, когда к подъезду подъехал мотоцикл.

— Я подожду, — незнакомый голос из-под шлема водителя, а пассажир…

— Недолго.

Парень снял шлем, и я чуть не рванула навстречу, пугаясь своей реакции. Власов подошел ко мне и нахмурился.

— Я думал, ты уже дома, почему тут стоишь?

— Не знаю… как все объяснить… Рюкзак… и теле… фон…

Обняла себя крепче, пока Руслан раздувал ноздри.

— Пойдем, — он кивнул на дверь, — холодно.

— Но…

— Я буду говорить, а ты поддакивать, поняла?

Руслан внимательно смотрел мне в глаза, и мне не оставалось ничего другого, как последовать внутрь здания. Тепло лестничной площадки и присутствие Власова рядом убивали не хуже холода. Не представляла, что он собирался говорить тёть Оле, и около двери замерла.

— Хочешь заработать воспаление легких? — тут же пробубнел Руслан, разглядывая меня, как новогоднюю игрушку на елке.

— Нет, просто потом… — осеклась от его вида.

На правой щеке ссадина. Куртка другая. Не та, которая была на нем во время гонок.

— Как я могу тебя отблагодарить? Ты помог мне в очередной раз.

Власов шумно выдохнул и проскрипел зубами, показывая, насколько я ему дорога в этот момент.

— Простого спасибо будет достаточно, Майорова.

— Спасибо, — сказала и громко сглотнула, глядя Руслану в глаза.

Снова поддалась порыву и обняла его. Плевать, что потом мне будет стыдно. Сейчас мне хотелось передать ему через объятия свою благодарность. Пусть злится на меня и…

— Есть кое-что, — вдруг тихо произнес Власов, поместив мне руку на талию и крепко ее сжав, — что ты можешь сделать для меня.

— Что? — не спешила отлипать от одноклассника и рассматривала молнию на куртке.

— Притворись моим другом.

Евангелина

— Это правда? — тёть Оля задает этот вопрос, наверное, в десятый раз и смотрит на меня так, словно впервые видит, пока я усердно кутаюсь в плед и пытаюсь не думать о Руслане, да и вообще о том, что сегодня произошло.

Киваю. Нагло лгу без слов человеку, который пытается заменить мне мать. Стыдно. Мне так стыдно, что под ложечкой сосет. Только правда губительнее, и я держу язык за зубами. Страшно представить, какая реакция будет у маминой подруги, если она узнает, где я провела вечер.

— Поверить не могу, — Ольга выжимает из себя улыбку, хотя в глазах плещется беспокойство, — влюбилась в этого мальчишку?

Мотаю головой, отталкивая само слово любовь от сознания.

— Мы подружились, — говорю, протягивая руки к кружке с горячим чаем, — ты ведь хотела, чтобы у меня появились друзья.

— Хотела, — повторяет за мной тёть Оля и хмурится, наблюдая за тем, как я отпиваю чая и грею руки о кружку, — но не думала, что ты с таким усердием примешься их искать.

— Я не искала, — звучит, словно оправдание, — так получилось.

— Хорошо, просто… — Ольга тяжело вздохнула и нахмурилась. — Я твоему отцу позвонила.

У меня чуть кружка не вылетает из рук, которые резко немеют от ужасающей новости. Только не папе. Я не хочу, чтобы он в очередной раз пожалел о моем рождении.

— Лин, я волновалась. Тебя не было долго. Трубку не брала, — тёть Оля шумно выдыхает, глядя на, застывшую в шоке, меня, и присаживается рядом, — в связи с последними событиями я посчитала нужным с ним связаться.

Молчу, изучая белую кружку, а Ольга обнимает меня. На самом деле мне хочется узнать, как у отца дела, и когда она наконец приедет, но язык прилипает к нёбу. Все изменилось, и я уже не его любимая дочурка. Теперь у него есть сын, который в этот момент заходится плачем за стеной. Тёть Оля тут же срывается с места, оставляя меня в одиночестве. Ставлю кружку на тумбочку и падаю на подушку, разглядываю настольную лампу, которая освещает комнату.

Мысли вращаются в голове со скоростью света. Руслан. Соня. Резников. Папа. Артёмка.

Прикрываю глаза, моля бога, чтобы все оказалось дурным сном, а не реальностью, которая придавливает меня, как бетонный слиток.

Концентрируюсь на Власове и его поступке, откидывая всех остальных. Другие люди стремятся причинить мне боль, а Руслан… Он не такой. Участие в гонках за приз стоит многого. Власов спас меня.

Переворачиваюсь на бок и вожу пальцем по стене, прикусывая нижнюю губу изнутри.

Притворись моим другом.

Его слова бьют в висках пульсом. Я медленно выдыхаю, чтобы успокоиться.

— Зачем?

— Позже объясню. Ничего плохого. Просто сыграешь роль перед моей мамой. Раз. Больше не попрошу.

Мы жмем друг другу руки, скрепляя договор, и в это мгновение дверь открывается. Ольга растерянно смотрит на нас. Я даже рта не успеваю открыть, а вот Власов широко улыбается. Сказать, как я удивляюсь разительным переменам, значит, промолчать. Он мастерски берет инициативу в свои руки и извиняется за то, что задержал меня. Звучит все так правдоподобно, что я киваю, как он и просил, а Ольга подозрительно поглядывает в мою сторону.

По версии Руслана мы загулялись. Да, все вот так просто. Если бы я озвучила этот вариант, то тёть Оля не поверила бы ни одному слову, но одноклассник вывернул каждый факт наизнанку и спас меня от ненужных вопросов. Он нас обоих спас, по сути, а я, как слабачка со стажем, помалкивала в сторонке. Впервые мне не нравилась такая позиция, но и выдавать правду о гонках и чудо-коктейле, которым меня напоила Соня, я не могла.

И мне бы переживать нужно, а я вспоминаю улыбку Руслана.

Он умеет улыбаться.

Пусть не мне и ради общего блага, но…

Ему очень идет. Лицо преображается. Я поймала себя на том, что когда Власов не хмурится, а ведет себя, как нормальный человек, мне хочется улыбнуться в ответ, а еще…

Снова обнять.

Пусть он и стоял, словно огромная каменная глыба, убивающая напряжением. Будто его ни разу не обнимали…

Я натянула плед на голову и прикрыла глаза, продолжая думать о Руслане. Так было легче.

Уснула я быстро. Может, сказался стресс, или всему виной одноклассник с его очаровательной улыбкой. Эффект был на лицо. Я выспалась.

Когда привела себя в порядок, поняла, что у меня нет рюкзака и телефона, и где их искать, я не представляла. Пришлось искать старую сумку, чтобы сложить учебники и тетради. Только учеба последнее, о чем я думала. Если вечером я старательно отгоняла от себя мысли о Резникове, то теперь они нахлынули новой волной, заставляя содрогаться от его имени. Максим…

Что он сделал, когда не нашел меня?

И зачем устроил этот цирк с гонками и призом?

Столько вопросов крутилось в голове, а ответов на них у меня не находилось. Лишь один. Он — псих.

— Доберешься сегодня сама, — Ольга крутилась на кухне с Артёмкой на руках, пока я жевала овсяную кашу с ягодами, избегая взгляда, — Тёма капризничает. Плачет и плачет.

Угукаю и спешно покидаю квартиру, испытывая облегчение. Вопросов про телефон не возникло, благодаря брату, но мне придется вернуть телефон или хотя бы попытаться сделать это. Сумка непривычно била по бедру, пока я, слегка прихрамывая, спускалась вниз. Уже привыкла к рюкзаку. С ним удобнее. Закинешь на спину и спокойно шагаешь.

С подъезда вышла с неохотой, рисуя в голове план по возврату своего имущества, но, когда спустилась по ступенькам вниз, замерла. Руслан стоял около мотоцикла. Снова травился никотином.