Он тихонько засмеялся, легко целуя ее в покрасневший от слез и холода нос.

– Милая, продавцов интересует в первую очередь состояние нашего кошелька. А поскольку с этим  все в порядке, беспокоиться тебе абсолютно не о чем.  Пойдем? А то ты совсем продрогла. Мы выбрали замечательное место и время для разборок…

После того случая что-то незримо поменялось в их отношениях. Он стал еще ближе, и его забота покоряла. Но при этом Полина никак не могла отделаться от ощущения какой-то своей неполноценности. И объяснить это мужу было довольно сложно.

Она изо всех сил пыталась научиться прежде незнакомым вещам, чтобы соответствовать ему. Но чем больше усилий прилагала, тем  очевиднее  были собственные недостатки.

Девушка сделала несколько попыток отправиться в магазин без Мирона, но ни к чему хорошему это не привело. Она просто потерялась в обилии вещей, казавшихся слишком роскошными для нее. Даже выбор нижнего белья, которым хотелось удивить любимого, оказался для нее непосильной задачей. Полина и не представляла, что существует такое количество кружевных лоскутков, о предназначении которых она понятия не имела. Раньше белье ей покупала тетка, не доверяя племяннице деньги. И тот выбор был, мягко говоря, совершенно неприглядным. Поэтому сейчас, с тоской рассматривая свои поношенные хлопковые комплектики, Полина сгорала от стыда и все чаще просила Мирона погасить свет, когда они оставались наедине. Мужчина не настаивал на обратном, но в его глазах сквозило разочарование. И от этого становилось еще больнее.

Когда однажды муж предложил отправиться на учебу в автошколу, девушка почувствовала, что у нее словно выбивают почву из-под ног. Попытка представить себя за рулем не вызывала ничего, кроме страха. Но Мирон оказался непреклонен.

– Вернемся домой – и у тебя будет своя машина. А если сейчас научишься ездить по большому городу, на наших дорогах станешь просто летать.

Ее не вдохновил его энтузиазм.

– А почему ты не можешь меня возить?

Вопрос привел мужчину в недоумение.

– Ну, вообще-то я собираюсь работать и довольно много. У меня просто физически не получится быть с тобой везде, где понадобится машина.

– Общественный транспорт еще никто не отменял.

Шутку муж не оценил.

– Полина, я не понимаю, почему ты так сопротивляешься любым попыткам привлечь тебя к чему-то новому.

– А я не понимаю, почему тебя все время что-то во мне не устраивает.

Мирон вздохнул, чувствуя надвигающуюся грозу. В который раз за последние месяцы. Присел перед ней на корточки, разглаживая насупленное лицо.

– Скажи мне, милая, тебе нравится, как жила твоя тетя? Хочешь повторить ее судьбу?

Перед глазами моментом вспыхнули грустные детские воспоминания. Усталая женщина, состарившаяся раньше срока, буквально приползавшая вечерами с работы с неподъемными сумками в натруженных руках. Вечная нехватка денег, красочные витрины магазинов с недоступными для маленькой девочки игрушками, постоянные упреки со стороны родственницы, не способной ничего купить даже себе, кроме самой необходимой еды… Нет, она не хочет, чтобы такое повторилось в ее жизни. Но ведь тетя была одна, без мужа… Полина испуганно подняла глаза на сидевшего в ее ногах мужчину.

– Я думала, что с тобой мне подобное не грозит.

– То есть со мной ты можешь просто плыть по течению, ни к чему не стремясь? Ты даже до сих пор не решила, чем хочешь заниматься в жизни. Даже образование получаешь просто потому, что так положено.

– Ну, я могу сидеть дома и нянчить детей, – девушка опять попыталась пошутить, однако муж остался серьезным.

– А если меня однажды не будет рядом, каким образом ты собираешься выживать?

Она оторопела.

– Почему… не будет?

Мирон придвинулся совсем близко к лицу, взяв его в ладони, заглянул в перепуганные любимые глаза.

– Лин, ты снова торопишься с выводами. Я всего лишь имею в виду, что мы не может знать стопроцентно, что и как будет с нами завтра. Я сделаю все возможное, чтобы ты была счастлива и никогда ни в чем не нуждалась. Но… если вдруг случится… что-то… и я по какой-то причине не смогу быть с тобой… – Прижался лбом к ее лбу, шепча едва слышно. – Малыш, я хочу быть уверен, что все будет хорошо. Даже без меня. Что ты окажешься достаточно сильной, чтобы не сломаться, не опуститься до уровня твоей тетки. Или еще ниже. Поэтому и настаиваю  на том, чтобы ты научилась всему, что может понадобиться. Для того, чтобы просто жить и получать от этой жизни наслаждение.

Тогда Полина не поняла почти ничего из сказанного мужчиной. Представлять свою жизнь без него было слишком тяжело, тем более что его странные опасения казались надуманными. И она снова выбрала уже ставшую привычной тактику обиды.

– Тебе вообще не надо было на мне жениться, если я так тебя во всем не устраиваю!

– Разве я говорил такое?

– А что тут говорить? Ты все время пытаешь перекроить меня под свои стандарты, сделать правильно только  с твоей точки зрения. А если я этого не хочу?!

Он склонился, чтобы поцеловать ее.

– А что хочешь?

Полина дернулась.

– Ничего! Если ты не можешь принимать меня такой, какая я есть, мне вообще ничего не нужно.

Происходящее затем девушка помнила как в тумане. Свои руки, резко оттолкнувшие мужчину, старую куртку, которую она  схватила, выбегая из квартиры и застегивая уже на ходу. Темные переулки без единого фонаря. Заледеневший асфальт под ногами, на котором она растянулась почти сразу же, больно стесав колено.

Бежала, почти ничего не видя от застилавших глаз слез. Упала еще несколько раз, разбивая теперь уже ладони, почти ничего не чувствуя, кроме нарастающего отчаянья.

Внезапно в сознание прокрался гадливый мужской смех, заглушая любые мысли.

– Эй, красавица, ты ко мне так спешишь?

Она почти онемела от ужаса. Кругом не было ни души. Мерзкий запах перегара, цепкие пальцы, впившиеся в ее руку, мутные глаза, неумолимо приближающиеся к лицу. Даже закричать не получилось: из пересохших губ вырывалось только какое-то хрипение, которое вряд ли кто-то мог услышать в этом безлюдном месте.

Незнакомец вдруг дернулся, издавая какие-то  непонятные звуки, странно сложился, пригибаясь к земле. Девушка с облегчением метнулась в сторону и тут же налетела на … собственного мужа.

Мирон молчал. Просто стоял напротив, внимательно и очень серьезно рассматривая ее. Без всяких упреков и осуждения. Но она все равно чувствовала себя ужасно из-за нелепой истерики и побега из дома. Смотреть в глаза было стыдно.

Он, так же молча, взял ее за руку и повел за собой. Полина не сопротивлялась.

Уже у самого подъезда остановился, протянул ей ключи.

– Иди домой.

Девушка растерялась.

– А ты?

– Пройдусь.

Стало страшно. Его тон был слишком серьезным, а странное желание куда-то идти ночью вообще выходило за рамки понимания. Она осторожно пробормотала:

– Уже ведь поздно совсем. Куда ты пойдешь?

– А куда ты собиралась идти?

– Просто хотела побыть одной… Мне нужно было подумать… – собственная выходка уже казалась полнейшим безумием.

– Вот и подумаешь… дома. А я погуляю, чтобы тебе не мешать.

Полина вцепилась в его руку.

– Нет, не уходи… Прости меня. Я была неправа. Не уходи, пожалуйста!

Мирон аккуратно разжал ее пальцы, улыбнулся одними губами, хотя глаза остались серьезными.

– Полина, я никуда не денусь. Вернусь… скоро. Ты хотела побыть одна, вот я и предоставляю тебе такую возможность. Но «гулять» ночью по городу в одиночестве ты больше  не будешь. Это слишком опасно, думаю, что теперь тебе понятно. Поднимайся в квартиру.

– Не хочу оставаться одна! Я же уже сказала, что была не права. И ты все равно наказываешь меня?

Мужчина устало вздохнул.

– Тебе не кажется, что пора немного повзрослеть?  Я не собираюсь тебя наказывать…

– Тогда почему уходишь?

– Потому что нам обоим нужно остыть. И лучше это сделать в разных местах.