«Ну да ладно. Начну со смены одежды», – решила Арина и постучала по стене кулаком:

– Эй, официант, неси коржик.

На столе тут же появилась тарелка с овсяным печеньем.

– Мне бы еще переодеться. Не буду же я спать в вечернем платье, – стала требовать Арина дальше, поняв, что только приказным тоном от чертей можно чего-то добиться.

На подушку брякнулось что-то белое матерчатое, аккуратно сложенное стопочкой. Развернув обнову, Арина громко расхохоталась, несмотря на свое скверное настроение. Перед ней предстала широкая ночная рубаха, собранная у ворота тесемкой, с пикантными штанишками, заканчивающимися такой же оборочкой, как на вороте. У Арины создалось впечатление, что одежду доставили прямиком из девятнадцатого века. Только колпака на голову не хватало до полной картины.

Тем не менее, ругаться и просить что-то другое ведьмочка не стала. Какая разница, в чем спать? Здесь ее никто не видит. Важно, в чем бежать. Поэтому стала давать чертям следующие распоряжения:

– Еще мне нужны джинсы, свитер, носки и ботинки. А также куртка и шапка. Мои. И никакие другие.

Однако ничего из заявленного тотчас не появилось, чему Арина сильно удивилась. Она подождала еще с минуту и начала молотить в стенку. Не переставая. И приговаривая «тащите мои шмотки, паразиты». Отбив мягкое место на правом кулаке, собралась стучать левым. Но тут из стены на уровне Арининого лица сбоку высунулась красная рожа, повела своим пятачком, принюхиваясь, а затем сконцентрировала черные глазки на Арине.

– Чего громыхаешь, чувырла? – нагло заявил черт и изобразил улыбку, похожую на оскал, обнажив почти все свои желтые зубы. – Не знаешь что ли, что твое шмотье не так просто сюда доставить? А-аа, не знаешь, – протянул, увидев, как Арина отрицательно покачала головой. Пояснил. – Для этого нужны посредники, а пока с ними договоришься, пока то да се. Время идет. Жди, короче, – и хотел исчезнуть, но не успел.

Разозлившись на то, что черт назвал ее чувырлой (вот гад какой), Арина решила ему рога обломать. Причем не в переносном, а в прямом смысле. И прежде чем тот скрылся в стене, ухватила за правый рог левой рукой. Сильно. Она же левша. Затем дернула черта на себя, рассчитывая вытащить того из стены, навалиться и погнуть рога. Или по щам надавать. А на фига образина обзывается? И так настроение ни к черту. Зато другим наука будет, чтобы вели себя по отношению к Арине уважительно.

А если честно, ведьмочке просто стало скучно сидеть на кровати и болтать ногами.

Однако случившийся эффект обескуражил ее напрочь.

Оказалось, что выдернуть чертяку из стены не так-то просто. Краснокожую образину что-то там держало, хотя у Арины изначально создалось впечатление, что надо только приложить небольшое усилие, как та выскочит словно черт (опять черт… ведьмочка даже засмеялась от своих мыслей, чем несказанно удивила оппонента) из табакерки. Или выскользнет как мультяшное привидение, хотя создание из стены эфемерным назвать было сложно.

Единственное, что получилось у Арины после того, как она дернула черта за рог – сильно того удивить. И возможно даже напугать. А еще самой рассмеяться от всей души, увидев выпученные глаза и раскрывшийся в немом возгласе рот. Видимо чертенок от неожиданности не нашелся, что сказать. Он только возмущено открывал и закрывал пасть, пока Арина чисто из вредности тянула бедолагу из стены. Ну, а вдруг бы получилось? Однако нет. Даже погнуть рог не вышло. Тот был довольно крепким, как деревянный черенок от лопаты.

Тем не менее, Арина сдаваться не спешила и потянулась ко второму рогу правой рукой. Видя, что пленница задумала что-то странное, черт дернулся в обратную сторону, но выскользнуть из державшей его хватки не смог. Еще немного поерзал головой, отчаянно мотая в разные стороны и пытаясь от Арины избавиться, и, наконец, взвизгнул:

– Офигела совсем? Отпусти, а то…

– Что? В жабу меня превратишь? – совсем распоясалась Арина, ловя другой рог. Решила, что сейчас ей ничего не страшно, а даже весело. До того смешная рожа у чертенка была, одновременно испуганная и злая, но совершенно беспомощная. Определила это по его бегающим глазкам. – Не сможешь, – утвердилась в собственном предположении.

– В жабу не смогу, – согласился тот, по-прежнему выписывая головой круги и не давая Арине рог поймать. – Зато заворожить запросто. Будешь меня слушаться как миленькая. А еще кланяться мне заставлю, – скривив рожу в мерзкой ухмылке, стал вытаскивать из стены свои руки.

«Интересно, – подумала сразу же Арина, – зачем ему руки, если заворожить, как он говорит, может запросто? Ведь тут вряд ли надо этими ручонками махать и воздух сотрясать. Скорее всего, надо только произнести заклинание. А это можно и без всяких рук. Определенно темнит… А-аа, вон оно что». Увидела, как черт, выдернув красные лапки из стены, стал от Арины отмахиваться одной, а второй как-то слишком осторожно схватил ведьмочку за левую ладонь и попытался разогнуть ей пальцы.

– А почему не колдуешь? – злорадно спросила Арина, продолжая с чертом бороться. – Заворожить же грозился, – изобразила на лице улыбку в тридцать два зуба, больше похожую на оскал хищника.

– Сейчас дождешься, – пробурчал черт, пытаясь втянуть голову в стену. – Будешь дура дурой слюни пускать, – однако колдовать почему-то не стал.

К тому же вырывался от Арины совсем неактивно. Только вцепился в пальцы правой руки, довольно сильно их сжав и не давая схватиться за рог. Причем так крепко, что Арина больше не могла той рукой пошевелить. Значит, противник намного превышал ведьмочку в силе. Тогда почему не мог вырваться сразу? Удивительно. Но ведь какая-то причина должна быть? Точно должна!

Задумавшись над этим вопросом, теперь уже Арина дергала со всей своей мочи правой рукой, стараясь из чертова захвата вырваться, вместе с тем постепенно отпуская рог разгибавшимися пальцами левой. Еще чуть-чуть и черту удастся улизнуть. Но Арина, прилично подустав и выдыхаясь, решила вредничать дальше. Пока может. Наверное, где-то внутри нее просыпалась настоящая ведьма. Поэтому перед тем, как окончательно сдаться, стала придумывать, чего бы такого предпринять еще.

Заметив, как осмелел черт и стал лыбиться более мерзко, понимая, что начал побеждать в неравной борьбе, Арина вспомнила, как в таких случаях поступают герои боевиков. Она размахнулась свободной от захвата частью тела, то есть головой, и хряснула лбом в чертову морду. А-аа!!! Больно-то как! Похоже, только в кино ударивший ничего не чувствует. Арина же прочувствовала все оттенки адской боли. Потому что попала куда-то между носом и рогами, а не по красному пятачку, куда метилась.

Из глаз Арины посыпались искры, пусть и не реальные, но весьма ощутимые, а в голове загудело так, будто там поселился пчелиный рой, готовящийся к отражению медвежьей атаки. Пришлось сразу же отпустить злосчастный рог и схватиться за лоб, за то место, где назревала огромная шишка. Закрыв глаза, Арина с силой дернула другой рукой и почувствовала, что ее отпустили. Ах так! Ну держись, гаденыш! И вместо того, чтобы приложить освободившуюся руку к своему лбу, Арина сжала кулак и ударила… куда-то в пустоту.

Ну да, промазала. Впрочем, ни на что особо и не рассчитывала. Только проскребла тыльной стороной запястья по чему-то мягкому. И вроде локтем задела вскользь то ли руку черта, то ли его щеку. Предсказуемо отдача не прилетела (похоже, приказа трогать пленницу и колдовать, не было). Так что, потирая шишку, Арина с чувством выполненного долга уселась на кровать.

– Ну и где мои вещи? – проканючила как принцесса, которой не принесли ее любимое мороженое.

Но ответа не получила. В комнате внезапно установилась какая-то подозрительная тишина, изредка нарушаемая странным шуршанием в стенах. Арина открыла глаза и повернулась к черту.

– Обалдеть!!! – вскрикнула от увиденной картины.

Из стены на Арину смотрела невидящим взглядом каменная горгулья с пятачком и рогами. Со вскинутыми в каком-то отмахивающемся жесте руками. Так и застывшая. Уже не красная, а такого же цвета, как гранит. Да и вся, похоже, была сделана из того же гранита. Вот только морда горгульи была до боли знакомой.