– Да он меня разбудил. Но я не смогла понять, с какой стороны он работал.

– Говорите хоть что-то. Я постараюсь пройти на звук Вашего голоса и подойти ближе.

Дама представилась Эльвой, – Эльвирой, – и стала что-то монотонно рассказывать мне о мире, в котором она жила. Я делал вид, что шел на ее голос, а потом мы ощупывали друг друга. Мне ощупывать ее не надо было. И так было понятно, что она слепа, молода и умеренно истощена.

– Как Вы выжили здесь?

– Я случайно нашла целую машину с водой и печениями. Видимо везли в какой-то магазин. И потому не умерла ни от голода, ни от жажды. Хотите воды? – и протянула мне пластиковую бутылку с минеральной.

– А что Вы там говорили, что Гарри вас обманул?

– Не то, чтобы уж обманул, но он пообещал мне приятный секс, а я сказала, что только если он найдет для этого достойный автомобиль с мягкими большими сиденьями. Он пошел искать такой, но там, куда он ушел, что-то грохнуло. И после этого я не смогла его найти. И он тоже перестал отвечать.

– Так Вы ищите его для продолжения пути?

– Нет, черт возьми. Куда я пойду от этого фургона с водой и печеньями? Я даже привязала себя к нему бечевой. Я хотела найти Гарри, чтобы заняться с ним сексом. Но не могу найти его, мерзавца.

Странная дама. Понимает свою скорую гибель и ищет секса. Хотя что в этом удивительного? Именно на пороге гибели, как стакан виски «на посошок», поскакать на члене или под членом, – и тогда не будет так обидно умирать.

– А вы способны еще переспать с симпатичной дамой? – она цепко держала меня за рукав.

– Думаю, что да. Но сколько Вы тут дней находитесь?

– Долго, не знаю сколько. С тех пор, как я ослепла, я не вижу света. И потому не могу понять сколько прошло дней и ночей. Иногда по ночной прохладе я подозреваю, что наступила ночь, но чаще стоит духота. Иногда солнце припекает мне голову. А зачем Вам это?

– Я просто подумал, что вы столько дней не мылись, как и я…

– Не беспокойтесь. В том фургоне воды ну очень много. Я мылась время от времени. И последний раз не дале как… недавно, совсем недавно. А хотите обмыться и вы, – и протянула мне ту пластиковую бутылку с минеральной водой.

Я поплескал воды на свои руки, на половой орган, на лицо. Интересная ситуацию: для нее вокруг беспроглядная ночь, потому что она щурясь-не щурясь, всё равно ничего не видит. Не видит меня, не видит куда я лью воду и что происходит вокруг нас. Для меня это обычный светлый, и даже солнечный день. И «симпатичная дама» в близком рассмотрении – это дама в рваном платье наизнанку среднего возраста с размазанной косметикой, в том числе и на платье.

– А я даже и согласен, если Вы не сбежите, – раз уж Вы уверены, что симпатичная. А сможете во время полового акта сама рассказать, чем и на сколько Вы симпатичная?

– Запросто. Вы уже разделись?

– Нет, раздеваться я не буду, – только вынул из штанов член для использования. И даже смочил его. А Вы? Готовы? Разделись?

Дама только приподняла платье, – белья она не одевала. Да и зачем, если проблемы снять-одеть будут постоянно мешать ей жить в ее слепоте? Она просто уперлась одной рукой в капот ближайшей машины, а другой рукой обвела меня вокруг себя так, чтобы я приблизился к ней именно со стороны таза. Как она и подготовилась. Я, имитируя слепого, положил ей руки сначала на талию, потом спустил на бедра. Нащупал рукой ее половую щель, раздвинул половые губы.

– Вы не беспокойтесь за предохранения. Я уверена, что ни Вы, ни я не доживем до окончания беременности. Да и различные венерические болезни тоже через небольшой срок уже не будут реальной проблемой. Зачем мертвецам здоровье?

Ее слова меня несколько покоробили, но я решил обдумать этот вопрос потом, а пока продолжал раздвигать сухие половые губы и поливать их горстью водой из бутылки. Пришлось задействовать обе руки, но ведь она не вырывалась, не пыталась сбежать. Даже если и так, то разве может убежать слепая от зрячего?

Да, трудно проникнут в сухую щелку! Пришлось еще дополнительно хорошо увлажнить головку слюной. Тогда я почувствовал уже членом, как стал проникать в преддверие. Жаль, что ранее не предусмотрел такую ситуацию и не держу в кармане вазелин.

– Возьмите, с мылом станет легче, – сказала, не оборачиваясь, Эльва, протягивая мне маленький обмылок. – Только не выбрасывайте, а верните мне.

Такие кусочки обычно считаются разовыми и бывают на умывальнике в гостинице, в туалете разных пригородных мотелей и заправочных. Я поблагодарил и стал намыливать ладонь. Потом ладонью обильно намылил головку члена и ее промежность. Дело пошло веселее и приятнее. Ее губы раздвинулись, пропустили меня внутрь уже спокойнее. Как-то стало даже приятно, хотя внутри оставалось еще суховато. Но это не беда: я снова и снова добавлял мыльной пены на член при каждом его выведении наружу. И снова продвигался внутрь.

Когда фрикции стали без проблем, я вернул мыло и подтолкнул ее так, чтобы Эльва легла животом на теплый разогретый на солнце капот, еще подтянул ее вверх так, чтобы ее киска была как раз напротив члена и мне не приходилось приседать для собственных движений. Ополоснул руку из бутылки и вновь взял ее за таз. Эльва даже приподняла на капот одну ногу, согнутую в колене, чтобы еще больше открыть мне доступ к ее щелке.

Раз уж пошла такая «пьянка», я согнул и приподнял на капот и вторую ее ногу, пристраивая ее так, что она не просто сидела на члене с широко раскоряченными согнутыми в коленях ногами, но мне еще и казалось, что она только на члене и парила над землей.

Толчок членом – она как шарик бильбоке подскакивает вверх и под собственной тяжестью снова опускается и насаживается на член. Снова толчок членом, – снова возврат назад и насаживание. И так «по кругу»: толчок-насаживание, толчок-насаживание. Если было б несколько пар, можно было бы устроить соревнование по игре в бильбоке.

Начав эту старинную игру, я пожалел, что нет ни участников-соперников, ни зрителей и болельщиков. «Шайбу-шайбу! Давай-давай! Быстрее-глубже!» – сопровождали бы игроков зрители со всех сторон, сидя на капотах и крышах автомобилей. Нашлись бы такие, что стояли бы рядом, буквально в упор, делали различные ставки на количество фрикций или продолжительность полового акта.

Я так нафантазировал себе такое соревнование, что прозевал, когда Эльва мне что-то сказала. Но она повторила:

– Хорошо сношаешься, мужик. Или ты парень? Значит, я еще не потеряла привлекательность? Думаю, что ты не слепой, – повадки не ослепшего неожиданно человека…

От ее голоса и представленных мной картин член раздулся в ширь и длину и стал так глубоко ее насаживать, что казалось, что он скоро будет виден изо рта. Понятно, что это преувеличение, но даже такое преувеличение подтолкнуло меня к бурному оргазму. Вплеск! Еще вплеск! Еще и еще с ослабевание силы и напора.

Я стоял с членом внутри нее и чувствовал, что на этом ослабевающем органе уже не смогу ее удержать. Вынул и сделал шаг назад, заправляя член в трусы.

– Я тоже хорошо кончила, – вдруг объявила Эльва. – Не улыбайся, я знаю, что ты улыбаешься. Я всегда кончаю без стонов и всякой дрожи и судорог. Просто внутри меня загорается огонь и дает расслабление. Теперь и умереть не жалко. И я уверена, что это ты подъехал на машине, и что ты хорошо всё видишь. Спасибо тебе, что ты не прошел мимо и дал мне кончить. Теперь посмотри по сторонам. Где-то там должен быть фургон. Я не знаю какого цвета. Просто пройдись между автомобилями и найди его с открытыми задними дверцами и большим количеством пакетированной воды и ящиками с печеньем, – я его весь день сегодня ищу. Когда найдешь, – вернись за мной.