Тот ответил ему подобающе, и у них началась перепалка. Какие случались постоянно! Эти двое, словно мальчишки в пруду, усердно топили друг друга. Но Ира не слушала, мешая ложечкой сахар. Она отложила её, взяла в руки чашку и подошла к окну. За полупрозрачной шторой раскинулся двор, утопающий в зелени. Он освещался одним единственным фонарём, и казалось, что майские жуки со всей округи слетаются покружить возле него.

Цедя мелкими глотками крепкую жидкость, Ира думала. Как ни странно, но в этот раз медицинские «байки от Славика» оставили в сердце тревогу. Возможно, причиной тому была интуиция. Что-то происходило! Ведь даже у них в институте за последние несколько дней чуть ли не половина группы ушла на больничный. Причём, половина эта была женской! Ходили шутки о том, что у девчонок совпал ПМС. Однако самим им похоже было не до шуток. Говорили, что двое в больнице, а третья и вовсе – в реанимации…

Ира вздрогнула и крепче вцепилась в свой остывающий чай, когда за окном, где-то неподалёку надрывно завыла сирена скорой помощи.

– Чего там? – Лёшка подкрался к ней сзади.

Спиной ощущая его близость, она успокоилась.

– Жуки прилетели, – вздохнула тихонько.

Лёшка обнял, привлекая к себе.

– Щас я Славку спроважу, и мы продолжим осмотр, – прошептал он ей на ухо.

Ира шутливо нахмурилась:

– Я думала, ты меня уже осмотрел?

Его ладони нырнули под свитер.

– Я бы хотел провести более детальное обследование, – произнёс Лёшка, подбираясь ими к груди.

Она вильнула задом, пытаясь его усмирить. Наткнулась на нечто вполне ощутимое и поняла, что «детальный осмотр» неизбежен.

Эльдар Викторович был, конечно, хорош собой. Образ интеллигентного денди как нельзя лучше соответствовал представлениям о том, каким должен быть преподаватель зарубежной литературы. Исполненный достоинства взгляд, манера держаться, лёгкий аромат парфюма, и даже завиток волос, небрежно упавший на лоб – всё это превращало его в объект для девичьих вздохов. Молодой лектор попал к ним случайно! Грымза по имени Анна Петровна, что вела их курс, ушла на больничный. И вместо неё вот уже третью неделю подряд об истории зарубежной литературы им рассказывал новенький препод.

Слушать его было трудно, романтические фантазии то и дело сбивали студенток с научной стези. Ира влюбчивой не была! К тому же, в данный момент её сердце принадлежало Алёшке. И потому она умудрялась не только вникать, но ещё и записывать. Чего нельзя было сказать о Машке! Та просто млела, кусая простой карандаш. Взгляд её, мутный и сладостный, блуждал по одетой в костюм фигуре мужчины.

– Дашь потом списать? – как обычно, спросила она.

Ира молча кивнула. Скажи она «нет», разве Машка опомнится? В отличие от неё, подруга влюблялась без остановки. Ещё вчера её избранником был красавчик с последнего курса, а сегодня она строит глазки учителю.

Машка была ископаемым, отрицавшим все атрибуты женственности. Она не носила юбок, предпочитая им затертые джинсы. Не красила ногти, избегала говорить о косметике. Не знала что такое мицеллярная вода, и ни разу не была в солярии. Но даже в своих заношенных до одури кроссовках и не по размеру широких штанах, она была чертовски сексуальной. Чуть угловатая, и слегка похожая на мальчишескую, ее фигура была не лишена соблазнительных округлостей. Вечно растрепанное каре из черных волос и ярко-алая помада делали её похожей на красотку Натали Портман из рекламы Диор.

Однажды, накрасив губы Машкиной помадой, Ира в ужасе отпрянула от зеркала. Оттуда на неё смотрела вульгарная девица, готовая, хоть сегодня идти на «панель».

– Ты просто не привыкла! И не нужно тебе! – сообщила Машка и отобрала помаду.

Сама Ира была не сторонником ярких цветов. Природа её наделила сполна, совместив золотистые волосы с легким румянцем. Светлая кожа легко розовела и вогнать её в краску было проще простого! Её цветотип был весенним, а вот Машка олицетворяла собой истинно зимнюю красоту. Их контрастный дуэт привлекал внимание, но подруга, в силу своей говорливости, имела бо́льший успех у парней. По её словам, для полноценного фурора им нужна была третья, обязательно рыжая, стройная и сексуальная. Но таких в окружении не было, и потому вакантное место пока пустовало.

Звонок прозвенел, извещая о том, что лекция подошла к концу. И, вопреки обыкновению, на лицах студенток отразилась досада. Расставались с Эльдаром они через силу! Казалось, объяви он, что звонок – не причина, и студентки усядутся на места и продолжат внимать его содержательным россказням.

Машка томно вздохнула, проводив озабоченным взглядом объект своих грёз. От неё так и веяло эндорфинами!

– Спорим, я его соблазню до экзамена? – прошептала она.

Ира в ответ закатила глаза:

– Я в тебе не сомневаюсь!

Подруга хмыкнула самодовольно.

– Я-то в себе тоже, – сказала она и прикусила губу, – А вдруг ему нравятся блондинки? Такие, как ты, например?

– Ну тогда его ждёт грандиозный облом, – успокоила Ира.

Они спрятали в сумки тетради и отправились в святая-святых любого учебного заведения. А именно – в буфет!

Учить языки Ира стала ещё в средней школе. Именно там обнаружилось, что у неё есть способности. Сама она так не думала и постигала иняз через силу. Но мама была твёрдо уверена в том, что за лингвистикой будущее. И, в стремлении сделать из дочери полиглота, тратила деньги на репетиторов. Словно оправдывая эти затраты, Ира сама поступила на очное отделение и вот уже третий год изучала различия в произношении на базе солидного ВУЗа.

Контингент был преимущественно женским. Исключая кафедру межкультурных коммуникаций, где учились вести деловые беседы. Ведь дипломатия – это мужской конёк! Им с Машкой светило быть разве что переводчицами, или пойти по стопам педагогов, и учить спиногрызов английскому.

– Я буду школьное с соком. А ты? – Машка считала монеты. На груди у неё красовался сияющий стразами крест. Подруга любила себя украшать и делала это излишне помпезно.

– Даже не знаю, – задумчиво бросила Ира, изучая глазами витрину.

Обычно к третьей паре подносы пустели. И, чтоб урвать «язычок», или школьное, нужно было толкаться локтями. Однако теперь все позиции были в наличии! Возможно, причиной тому был отток желающих. Ира окинула взглядом столовую. Как правило, в это время здесь было яблоку негде упасть. А теперь часть столов пустовали. Раздобыв перекус, они выбрали место поближе к окну.

– Смотрела четвёртый сезон «Ниже пояса»? – Машка бросила сумку на лавку и принялась взбалтывать яблочный сок.

– Неа, – рассеянно отозвалась Ира.

Ромовая баба у неё на тарелке зазывно блестела помадкой.

– Тебе не кажется, что что-то не так? – спросила она.

– Ты о чём? – нахмурилась Машка.

Ира вздохнула. Она сама не могла объяснить, но предчувствие чего-то совсем нехорошего вот уже несколько дней отбирало покой и лишало её аппетита.

– Что-то изменилось, – проговорила она, глядя в окно. Там, на фоне зелёных каштанов, стоял, пряча голые ветви, большой старый дуб. Его время ещё не пришло и вместо свежей листвы на корявых побегах висели сухие ошмётки.

– Ещё бы! – поддакнула Машка и проткнула трубочкой сок. – Вместо Солохи теперь красотуля Эльдар.

– Да я не об этом, – поёжилась Ира. Порой зацикленность Машки на сексе её раздражала.

– А о чём? – недоуменно спросила подруга.

Ира опять огляделась по сторонам.

– Ну, не знаю, – пожала плечами она, – Как-то пустовато стало.

– Так это же хорошо! – радостно бросила Машка, – Меньше народу, больше кислороду.

– Ага, – Ира снова вздохнула. Уж не сходит ли она с ума? Видя в каждой проблеме упрямый подтекст. Но что-то внутри не давало расслабиться. Будто сердце жило своей жизнью! В последний раз такое предчувствие настигало её ещё в детстве. Тогда родители тоже убеждали Иру, что всё хорошо. А спустя месяц они развелись.

– Да и к тому же, конкуренция меньше, – резонно заметила Машка.