— Может быть, Али повезет, и Коул не отшлепает ее, — сказала Рен.

Все остальные девушки разразились смехом, отчего щеки Рен покраснели.

— Уверена, она первая, с кем он так поступит, — сказала Кэт с усмешкой. — Он, наверное, уже тысячу раз представлял себе это.

Мои щеки покраснели, и я сделала мысленную пометку: "Как только вернешься домой, наведи справки о Коуле Холланде". Я не поверила даже половине того, что рассказали мне эти девушки. Тем не менее, мое любопытство разгорелось.

Хотя я не была уверена, как долго еще у меня будет телефон, я продиктовала девочкам свой номер. Дело в том, что мои бабушка и дедушка, вероятно, не будут продолжать оплачивать счет.

Они любят говорить: "Зачем тебе мобильный телефон, если у нас дома есть стационарный?" Я знала, что они оплачивали его летом, потому что мобильный был последней вещью, которую родители купили мне, и я бы сошла с ума без него.

В нем хранились фотографии Эммы, а также ее сообщения. Даже когда она была совсем маленькой, у нее был свой телефон, потому что папа хотел, чтобы мы всегда были на связи, на всякий случай. И нет, я не посмотрела ни одной фотографии и не прочитала ни одного сообщения, у меня просто не хватило духу. Пока что. Но однажды я это сделаю. Надеюсь.

— Вот. Съешь это. — Кэт протянула мне половину своего бутерброда с арахисовой пастой. — Если я знаю свою Али, а я уверена, что знаю, то ты проигнорируешь мой прекрасный совет и будешь играть за Коула. И если ты собираешься преследовать такого человека, как он, тебе нужно поддерживать свои силы.

— Я не буду его преследовать. — Я же не настолько сумасшедшая? — Но спасибо за бутерброд. — Я забыла про свой обед и съела бутерброд, как будто это была манна небесная. — Итак… вы с кем-нибудь встречаетесь?

— Да, — ответила Рен. Она пила воду из бутылки. — Он окончил школу в прошлом году и теперь учится в Англии. Я обычно вижу его по выходным. Он учится на медика, а я планирую стать медсестрой. Когда он окончит университет, мы поженимся, и наша жизнь будет идеальной.

Поппи пожала плечами.

— Пошел только первый месяц учебы, и я пока что свободна, осматриваюсь, хожу по магазинам, пока не найду того, кто мне нужен. К сожалению, в этом году нет претендентов.

Рив перекинула свой хвостик через плечо.

— У меня никого.

— Не лги Али. — Кэт ткнула в нее пальцем. — Когда она и Коул поженятся в тюрьме, потому что мы все знаем, что Коул будет именно там, она найдет тебе кого-нибудь. — Яркие карие глаза посмотрели на меня, пригвоздив меня к месту. — Она влюблена в Бронкса уже два года.

Ее слова удивили меня. Я никогда бы не догадалась.

— Но он похож…

— На серийного убийцу? — спросила Кэт, изогнув бровь.

Ну, да. Но не мне судить об этом. Бронкс, может, и производил впечатление серийного убийцы, но я была одержима парнем, которого он считал своим лидером.

— Я пыталась переубедить ее, — сказала Рен.

— Много раз, — добавила Поппи, кивнув.

Рив покраснела. Она подняла подбородок и сказала:

— Бронкс более чем ясно дал понять, что я его не интересую, так что мои чувства не имеют значения.

Открыв бутылку с водой, Рен сказала:

— И сколько раз я говорила, что без него тебе будет лучше?

— Очень много раз, — повторила Поппи.

— Кроме того, — продолжала Рив, — я решила сказать Джону Клэри "да" и теперь мы идем на свидание.

— Джон Клэри! — сказали девочки в унисон.

Затем:

— Он так идеально тебе подходит!

— Такой красавчик!

— Он может поднатаскать тебя по математике!

Мне нечего было предложить. Я понятия не имела, кто такой Джон Клэри.

Пока девчонки задавали ей миллион вопросов, прозвенел звонок, давая понять, что пора идти в класс. Бедная Рив. Она чувствовала себя комфортно, будто стояла обнаженной перед классом, рассказывала доклад о Салемском суде над ведьмами и используя собственное тело в качестве наглядного пособия для пыток.

Попрощавшись, я встала. Повернувшись, я с кем-то столкнулась. Я пробормотала извинения, прижав руки к твердой груди, пытаясь восстановить равновесие.

Я забыла, что хотела сказать, когда поняла, что мои руки находятся на груди Коула Холланда.

"Мои руки действительно лежали на груди Коула Холланда".

Я посмотрела вверх… вверх… вверх… это был он. Я резко вдохнула, уловив аромат сандалового дерева и чуть не застонала. Он пах так же, как и во время… О, небесный пот. Это тоже была галлюцинация? Здесь и сейчас? Я впилась пальцами в его грудь. Он был твердым, теплым. Что означало… это реальность. Это происходило сейчас.

У меня вырвался вздох, и я попыталась отойти назад, но ударилась о скамью. Я не могла пройти вперед. Он был слишком большим и закрыл проход.

Мой желудок начал делать дурацкие сальто, решив, что этого недостаточно, он устроил полноценный цирковой номер на трапеции.

— Так-так, — сказала Кэт чересчур радостно. Остальные девочки хмуро посмотрели на Коула, а затем разбежались. — Ты пришел проводить нас с Али в класс или как, здоровяк?

Челюсть Коула напряглась — верный признак гнева, неприкрытой агрессии и… я могла представить… что он однажды станет чемпионом мира по боксу в тяжелом весе.

— Ну, так что? — сказала Кэт.

— Али. — Его взгляд не отрывался от моего лица.

Одно слово, и все же его голос… взволновал меня. Глубокий, насыщенный и хриплый, как будто мое имя пропустили через мясорубку. Почему это было так возбуждающе? И почему голос, который я слышала сейчас, был таким же, который я слышала в своих видениях?

— Я? — Мой голос был писклявым. — Почему?

Глупый вопрос. Я знала причину.

Слава Богу, он проигнорировал меня, сказав Кэт:

— Отпусти поводок Льда. Ты не даешь ему жить.

Ее глаза сузились — верный признак агрессии.

— Он заслуживает этого. Этим летом он не удержал своего малыша в штанах. — Слова пронзили ее как удар хлыста.

— Это не так, — огрызнулся Коул с непоколебимой уверенностью.

— Так.

— Нет.

— Да!

— Нет, — сказал он, теперь уже спокойно, несмотря на ее растущий гнев.

Моя голова металась туда-сюда, как будто я наблюдала за теннисным матчем, но Коул не сводил с меня глаз, и у меня не было сил отвернуться.

— Да, да, да! — крикнула она, топнув ногой.

Наконец он посмотрел на нее, освобождая меня от силового поля своего потустороннего взгляда.

— Нам что, пять лет?

— Шесть. — Кэт уперла руки в бока. — Тогда скажи, что Лёд был верен мне, потому что ты был рядом с ним каждую минуту?

Он замолчал.

— Так я и думала. Али? — сказала она, и я поняла, о чем она спрашивает. Хочу ли я, чтобы она осталась со мной?

— Все в порядке, — сказала я, все еще писклявым голосом. "Ну же, отрасти пару женских яиц, которые, как думает Кэт, у тебя уже есть. Еще есть время, чтобы одержать победу в этом раунде". Я пережила ад на земле. Это ничем не отличается.

Коул снова посмотрел на меня, ожидая.

— Все в порядке, — повторила я, скорее для себя, чем для Кэт. По крайней мере, мой голос звучал увереннее. Я поговорю с ним, получу ответы на свои вопросы, и, бум, все вернется на круги своя.

— Просто помни, что я тебе сказала. — Она ушла, оставив меня наедине с Коулом.

Что она мне сказала? Что он опасен… да. Что он все еще тусуется со своей бывшей… да. Что он любит избивать людей и бить в горло… в этом еще нужно убедиться.

— У тебя сейчас урок у миссис Хелдермон, — сказал он, это было заявление, а не вопрос.

— Да. — Я удивилась, и не только потому, что он не злился, как раньше. — Откуда ты знаешь?

Он потер заднюю часть шеи, как делал это во время разговора с Маккензи. Пожалуйста, скажите мне, что это не было признаком раздражения.

— Мой класс находится рядом. Вчера я видел, как ты заходила в ее класс.

А я не видела его… хотя искала. О, как я искала. Либо мне не хватало наблюдательности, либо его способность маскироваться была невероятной.