– Зарубежную? – Мысли её остановились на одном этом слове, она не могла слушать дальше, не понимала, что он говорит. Что значит – зарубежную? Она даже в другой город из-за Джису не могла поехать, хотя там было бы гораздо проще выживать на меньшие деньги. Но больница, к которой сестра была приписана находилась в Сеуле, в других помощь им бы просто не оказали. Впрочем, сейчас у Джису есть Чонгук. Но у неё, Дженни, есть Тэхён. И она не может оставить сестру на год. Нет, это просто невозможно.

– Да, Вам предлагают стажировку в европейской консерватории. Мы заметили, что Вы подавались в основном на те места, что связаны с музыкой. Наш специалист решил вернуться в Корею, так что освободилось место. Не переживайте, до мая с Вами будет заниматься репетитор по английскому, чтобы вытянуть язык на более профессиональный уровень, а также у Вас будет куратор-кореец. Если Вы хорошо себя зарекомендуете, Вам предложат контракт на четыре года. Отличные условия и значимый опыт. Мы с коллегами долго размышляли, кого предложить, но в итоге остановили свой выбор на Вас, – он говорил спокойно, будто бы не замечая, как тяжело Дженни его слушать, как каждая его реплика вбивается в её тело стальными гвоздями, раздирая душу до крови.

Европейская консерватория – это то, о чём она даже мечтать не смела. Просто не могла представить, что для неё будет такое возможно. А сейчас? Не на пять лет, конечно нет, но на год… Она вернулась бы совсем другой Дженни Ким – востребованным специалистом. Она бы не выпрашивала для себя местечко получше, но смогла бы выбирать сама. Перед ней открывались невообразимые перспективы.

Но Джису? Но Тэхён?

У Тэхёна ведь только начало всё налаживаться. Он только начал становиться на ноги. Если она его бросит, кем станет? Он помог ей, спас её, а она, как только забрезжил впереди карьерный рост, собирается его оставить?

Нет, Дженни не могла так поступить.

И пусть они долго разговаривали с деканом, она получила от него полную информацию и контакты девушки, которая несколько лет назад поехала по этой же программе, в глубине души она уже всё решила.

Декан, видимо почувствовав её настроение, сказал напоследок, провожая её до двери:

– Вы хорошо всё взвесьте, Дженни. Опыт, полученный там, останется с Вами навсегда.

Она пообещала подумать.

Девушка практически покинула территорию кампуса, погружённая в свои мысли и мало что замечающая, как чья-то рука опустилась ей на плечо.

– Чёрт! – Она испуганно взвизгнула, резко развернулась. – Чимин?

Перед ней действительно стоял одногруппник Тэхёна. Несмотря на жуткий холод, пальто его было расстёгнуто, и лишь белый кашемировый шарф защищал тонкую шею от пронзительного холода.

– Привет, – он смотрел на неё так серьёзно, будто хотел сказать что-то важное, – есть время поговорить?

– Я немного спешу, – Дженни поморщилась, проверила время на экране телефона – празднество наверняка было в самом разгаре.

– Не волнуйся, максимум полчаса займу, – сказал он, и, не дожидаясь ответа, за руку потянул её к ближайшему кафе.

Она не нашлась, что ответить, и потому покорно за ним последовала. Сил на то, чтобы строить догадки: что этому парню от неё надо, просто не осталось. Все они кончились ещё в кабинете у декана, а может раньше, в больнице, когда на неё накатило облегчение от того, что с сестрой всё было в порядке. Она не знала, да и не собиралась в этом разбираться.

Послушно села за свой столик, дождалась, пока вернётся Чимин с заказом. Он поставил по стакану американо перед ней и перед собой. Дженни из вежливости сделала маленький глоток.

– Я обещал, что надолго тебя не задержу, – немедля начал он, – поэтому перейду сразу к делу. Почему ты заполняешь документы за Тэхёна?

– Что, прости? – Она напряглась, постаралась собрать остатки внутренних ресурсов.

– Только не надо строить из себя святую простоту. Я работаю в компании, куда поступило его резюме. Увидев блестящее вступительное письмо и тестовое задание, моё начальство очень захотело взять его на работу, но сперва, зная, что мы в одном универе учимся, спросили моего мнения.

– И что ты сказал? – Дженни подалась вперёд, отодвинула подальше от себя стакан с ненавистным кофе. Будущее Тэхёна волновало её также, как собственное, и она искренне надеялась, что он найдёт место, где ему будет интересно.

– Я сказал, что приведу к ним ту, кто обладает нужными компетенциями.

– Чимин! – От злости она хлопнула ладонью по столу. – С чего ты взял вообще, что это не Тэхён писал? При чём тут я?

– При том, что я с ним уже несколько лет учусь. И помню твои выступления со смежных пар. Если ты думаешь, что мастерски подделала стиль, то ошибаешься.

– А что хоть за компания? – Сдаваясь, поинтересовалась девушка. Было бессмысленно узнавать, куда он не попал, но интересно – кого так зацепили её навыки.

– Разработка рекламы личных брендов, – бросил он, будто это ничего не стоило, а Дженни задохнулась от восхищения.

– И ты там работаешь?

– Да, – заявил он, – но почему ты не подалась от своего имени?

– На тот момент я думала, что не смогу постоянно ездить в командировки, – пожала плечами, – да и реклама – не совсем сфера моих интересов.

– Тогда почему ты растрачиваешь свой талант на него? – Он сверлил её глазами-лазерами, и Дженни стало неловко.

– Потому что люблю, – улыбнулась, не нашла, чем, кроме честности, бить его явное презрение, – да и не растрачиваю я, – продолжила, заметив, как помрачнело его лицо, – просто помогаю.

– Какая ты дура, Дженни, – сказал как отрезал, и в несколько глотков осушил свой стакан.

Возмущение поднялось изнутри неё. Да какое право он имеет комментировать её действия? Он о ней и её любви ничего не знает. Может и дура она, но совсем не из-за того, что помогает дорогому человеку в трудный для него момент. Точно не из-за этого.

– Если ты высказал всё, что хотел, я пойду, пожалуй, – холодно заявила, поднялась, схватила сумку, лежащую на соседнем стуле

– Он тебя не любит.

Видит бог, она хотела просто уйти и не вовлекаться в конфликт, но наглость и высокомерие этого парня окончательно вывели её из себя.

– Послушай, я не понимаю, какие у тебя претензии и проблемы, Чимин, но позволь мне самой разобраться с тем, что делать. И не смей заявлять подобную, – замялась, подбирая подходящее слово, – чушь.

– У меня никаких претензий и проблем, – всё с тем же поразительным спокойствием ответил, – мне просто стало тебя жалко.

– Обойдусь без твоей жалости, – фыркнула, уже представила, как расскажет Тэхёну об этом возмутительном инциденте. Или лучше не надо, а то расстроится, а зачем это надо? Нет, она просто забудет этот разговор, потому что подобная грубость только этого и достойна – забвения.

– И всё же мне жалко, что талантливая и умная девушка батрачит на придурка, который этого не стоит и её не ценит совсем, – он говорил так, будто крылась за этим личная какая-то история. Смотрел в стену, а руки его, до этого чинно лежавшие на столе, сжимались в кулаки. – И к тому же постоянно ей изменяет, – его колючие глаза столкнулись с её – растерянными и обиженными.

– Он не изменяет, – пробормотала сипло. Откашлялась, набираясь сил. Она не должна была ничего ему объяснять, но очень хотелось. Не ради него. Ради себя. – Раньше так и было, но у нас и отношений не было как таковых. Теперь всё иначе. Поэтому, не надо клеветать, пожалуйста, – она действительно его просила, потому что слова эти – когда-то бывшие правдой, ранили.

– Я тебя умоляю, – зло хохотнул Чимин, будто бы она и правда сказала что-то весёлое, – он всего месяц назад таскался на вечеринки и трахал каждую попавшуюся под руку девчонку.

– Ты врёшь, – рухнула обратно на стул.

– Зачем мне это? – Он действительно не был похож на лжеца, только Дженни не верила. Они договорились… Наморщила лоб, вспоминая, сколько длились их настоящие отношения. Был октябрь. Она точно помнила, что было начало октября, когда она сказала, что будет его любить, а он – что у них будут серьёзные отношения.