– Это дом моего друга. Я тут всё детство провёл, так что это считается моей комнатой. И если этому придурку всё равно, что на его кровати кто-то трахается, то мне – нет, – он улыбнулся.

– Здорово, наверное, иметь такую дружбу, – она говорила искренне. У самой Дженни друзей отродясь не было, и не потому что она не пыталась их завести. В школе она постоянно предпринимала попытки с кем-нибудь подружится, но слухи о семье распространялись быстро. Дети её не любили. Не издевались, нет. После того, как одна девчонка попыталась вылить на Дженни молоко, она прижала её к стене и заставила обидчицу выпить несколько пачек. Пока девчонку не начало рвать, Дженни зажимала ей нос, и пихала картонную коробочку с торчащей пластиковой трубочкой прямо в глотку. Она не хотела терпеть издевательства. В школе ей некого было бояться.

– Да это уже не столько дружба, сколько семья, – он протянул Дженни аккуратно сложенную чёрную майку и чёрные штаны из приятного мягкого материала.

– Ясно, – Тэхён стоял слишком близко. Она понимала, что сейчас он уйдёт. Подождёт за дверью, пока она переоденется, выведет её из комнаты, закроет дверь и спустится к своим друзьям. А она потеряет шанс.

– Это тебе, чтобы переодеться, – Тэхён дёрнул рукой, показывая на одежду. В этом жесте пока не было раздражительности, но через несколько секунд ему надоест, и он уйдёт.

«Думай, думай, думай», – шестерёнки в голове Дженни закрутились с невообразимой скоростью. «Ладно. Ладно», – она шумно вздохнула, перевела на Тэхёна взгляд.

Без страха. Без сомнений. Взгляд, полный уверенности и силы. Взгляд, которому нельзя было не покориться.

Дженни взялась руками за края платья. Потянула его наверх. Мурашками покрылись бёдра, живот, грудь. Стало трудно дышать, когда показалось, что молния запутается за волосы. Обошлось. Она отбросила кусочек чёрной ткани в сторону. Вновь взглянула на Тэхёна.

Любопытство. Он склонил голову чуть на бок, облизал губы. Кадык его несколько раз дёрнулся.

«Как я тебе?», – мысленно спросила Дженни. Она не изгибалась, не пыталась принять сексуальную позу. Стояла, как есть. Плечи чуть сутулые, руки болтаются вдоль туловища, и только нос вздёрнут, чтобы видеть его реакцию. На ней дешёвый чёрный лифчик, с зашитой несколько раз косточкой и неаккуратными кружевами, и обычные хлопковые трусики, какие продаются в упаковках по три доллара за пять штук. Дженни не притворялась и не играла с ним, интуитивно почувствовала, что женских уловок он видел больше, чем есть у неё в арсенале. И только честность – такая вот обезоруживающая, заставляющая покрываться холодным потом и мурашками, может заставить его её запомнить.

– Как тебя зовут? – Тэхён отвернулся, положил вещи на стол, прямо под лампу, и они окрасились красным.

– Дженни, – она осталась довольна тем, как произнесла своё имя: немного хрипло, но не пошло, – Дженни Ким.

– Ты красивая, – банальный комплимент заставил её внутренности сжаться.

– Спасибо.

Он всё ещё стоял спиной к ней, и Дженни понимала, что сейчас всё решится. Пан или пропал. Она или выиграла хотя бы попытку, или проиграла всё. Не потому что больше не будет шансов, а потому что у неё больше не осталось сил бороться. Она устала и отчаялась. Жизнь оказалась слишком сложной, слишком запутанной, ей больше не хочется. Она попробовала столько горя, что счастье уже не прельщает. Накушалась, нет больше места.

Тэхён обернулся и подошёл к ней. Заглянул в глаза. Дженни не знала, что он в них увидел: может отчаяние, может ненависть, может страсть. В темноте трудно разгадать эмоции, у многих и при свете дня не выходит.

Она моргнула, сдаваясь. А он просунул горячие руки ей за спину и расстегнул лифчик.

Они не переспали друг с другом: до сна дело не дошло, он свалил сразу после окончания процесса, чмокнув её куда-то вдоль щеки и назвав Джейн. И уж конечно они не занялись любовью, хотя Дженни пыталась целовать его и шептать романтические глупости, но быстро сдалась и лишь стонала вполне искренне. А когда деревянная дверь хлопнула, разревелась от облегчения и стыда, и долго пыталась смыть с себя невидимую грязь в душе.

И всё же в ту ночь, пройдя пешком восемь километров, чтобы добраться до дома, потому что автобусы уже не ходили, а на такси денег не было, Дженни улыбалась. Было что-то волнующее в том, как хорош был их быстрый секс, как приятно было ни о чём не думать хотя бы десять минут, как здорово было идти домой в тёплой фирменной кофте, а не драном платье, которое давно пора было выкинуть на помойку.

Платье осталось чёрной кучкой под дверью в его детскую спальню. Часть её сомнений осталась валяться там же. Жизнь подкинула Дженни Ким шанс. И она решила взять от него всё.

========== II. ==========

В понедельник, когда Тэхён бросил привычное «блять» и выслушал привычный разочарованный вздох от профессора, то обнаружил на своём привычном месте совсем непривычную девчонку с ярко алыми губами и пластиковой улыбкой.

– Садись быстрее, – она шепнула это с абсолютно невозмутимым видом и отодвинула для него стул. Ошарашенный Тэхён плюхнулся на место и попытался вспомнить её лицо и имя.

– Джеки?

– Дженни, – улыбка не сошла с пухлых губ, а он всё-таки вспомнил, где её видел.

– Точно, малышка Дженни! Мы подружились в ту пятницу, да?

– Подружились, точно, – она совсем не выглядела довольной таким его предположением, но снисходительно кивнула, ещё выше приподняла кончики своих губ.

Ким Тэхён так и не понял, почему она заняла его место, как не понял, и почему они оказались за одним столом во время обеда, но Дженни Ким была милашкой и отменно целовалась, так что прежде, чем высадить её у подъезда, завешенного объявлениями и рекламами, он немного порезвился с ней на заднем сиденье машины.

– Мы встречаемся теперь, – она сказала это таким тоном, что парень и возразить не посмел, только улыбнулся растерянно, а после подумал, что поиграть в отношения будет довольно-таки забавно.

В универе их отношения вызвали фурор на пару дней, а потом сплетня о том, что один из преподавателей совращает студенток, заставила вечно куда-то спешащую, жаждущую новостей и разгрузки мозгов, публику переключится. Только она знала о том, что на его теле появляются засосы в тех местах, где она их не ставила. Только он знал, что на её ляжках, между которыми мечтал оказаться каждый первый парень универа, безобразные шрамы от ожогов, оставленные явно специально и поверх друг друга, словно хозяйка ног этих, стремилась их посильнее изуродовать.

– Я не больная какая-то, ничего такого не подумай, – она засмеялась куда веселее, чем следовало бы, а Тэхён хотел сказать, что и не думал бы о ней, если бы она не лежала в его кровати. С ней было хорошо и ненапряжно, так что он сам предложил к нему приехать. Она согласилась, с восторгом исследовала его пустую, обычную вроде квартиру, и, наконец, оказалась там, где и должна была.

Прошло три недели с начала их странных отношений. Отношений без обещаний, клятв и почти без слов. Отношений, построенных на хорошем сексе. Ещё на том, что к Тэхёну перестали липнуть младшекурсницы, а девушки постарше, особенно те, с которыми он уже успел переспать, презрительно поджимали губы, а не неслись к нему за объятиями. Дженни Ким, была она рядом, или нет, приносила в его мир спокойствие. Её то ли побаивались, то ли уважали, он так и не разобрался, но то, что она стала его девушкой, существенно облегчило жизнь Тэхёна в университете. Отличница и любимица преподавателей, но при этом не подхалимка, а студентка, всегда готовая отстаивать своё мнение, она делала его статус в глазах пожилых людей лучше, и теперь на его выходки не закатывали глаза, а лишь снисходительно улыбались. Он даже думал, что, если они продержатся до его выпуска, отец очень удивится: не придётся дарить универу гольф-площадку, чтобы сыну выдали диплом. Мысль об этом грела Тэхёново сердце.

– Тогда зачем? – Ему неинтересно почти нисколько, но она продержалась рядом с ним действительно долго, и от неё никаких проблем, а значит можно продолжать связь. Так, на всякий случай. А если никакого случая не произойдёт, то просто ради веселья. Хотя им и не весело вовсе. Они или молча едут в его машине, или трахаются то в ней же, то у Тэхёна в квартире. Веселья в этом нет никакого, только иступлённое какое-то желание, странная смущающая страсть. Дженни Ким удивительным образом раз за разом заставляла его к ней возвращаться, и эта тонкая нить, цепляющая за Тэхёнов мизинец, будоражила. Однако он понимал, что вероятнее всего скоро эта связь надоест, начнёт раздражать, и с ней придётся попрощаться, как и с сотней других вещей и людей, которые когда-то доставляли ему радость, а после надоели до оскомины. До желания их сломать.