Он достал телефон и вышел из комнаты.

– Если бы нашли живую или мертвую, уже дали бы знать, – прокомментировал Игорь, когда за Кириллом закрылась дверь.

– Понятное дело, – согласилась Аня.

– Поисково-спасательный отряд «Доброволец». Координатор Елена. Здравствуйте.

– Старший оперуполномоченный полиции Кирилл Сергеевич Смирнов.

– Добрый день, Кирилл.

– Здравствуйте, Елена. Уделите мне минутку?

– Да, конечно. Вы по Тимофеевой звоните?

– Да, есть ли какие-нибудь новости?

– Нет, к сожалению. Ребята прошли все в радиусе примерно трех километров вокруг ее дома, расклеили «орки», опросили кого смогли, но… увы.

– Я понял.

– Я просто хотела пояснить, мы не опускаем руки и продолжаем поиски, будем обходить больницы, стационары, морги, но …

– Я понимаю, Лена. Если сразу не нашлась…

– Да, это не лес, здесь нет такого, что идешь и работаешь на отклик. Мы бы нашли ее, если бы она была там.

– Да.

– И еще, у нее же сестра-близняшка.

– Так, да, и что?

– Нам поступают звонки, люди находят ее вместо пропавшей.

– Черт.

– Вот, да. Это усложняет, очень много ложных отзывов приходится фильтровать.

– Я понял. Спасибо, Елена.

– Не за что… Кирилл, можно вопрос?

– Да, конечно.

– Когда это закончится?

– Закончится что?

– Люди перестанут пропадать. Девушки. Каждый месяц новая. Нормальные, благополучные, среди бела дня, без причины. Уже с полгода это тянется, а вы только сейчас почесались.

– Мы делаем все возможное, Елена.

– Понятно. Извините. До свидания.

– До свидания, Елена.

– Ну как? – спросила Аня, когда Кирилл вернулся в кабинет.

Он грустно посмотрел на нее.

– Там по нулям. Они ходили в том районе, клеили ориентировки, но все глухо.

Он замолк, будто собираясь с мыслями, и через пару секунд продолжил:

– У нее же сестра-близнец. Там большинство звонков о потеряшке – это про ту сестру, которая не терялась. Их тупо путают.

Следователь наморщила лоб и задумчиво ответила:

– Да, об этом я не подумала. Тогда пользы от наших ориентировок существенно меньше.

– Они продолжат поиски, но шансов на успех… Наверное, их нет, – мрачно подвел итог опер. Помолчал и сказал тяжелым голосом:

– И их уже пропало слишком много.

Игорь молча сидел в кресле с полуприкрытыми глазами. Со стороны могло показаться, что он спит, но стоило ему сомкнуть веки, как перед глазами вставали картины толщи зеленой воды, где в клубах пыли качались в жутком танце тела утопленниц.

– Так какие у нас следующие действия? – прозвучал, будто через туман, растерянный голос Ани.

– У меня вызван кондуктор, который был в автобусе в день пропажи Тимофеевой, – так же, будто через слой ваты, донесся до Игоря ответ Кирилла.

– А зачем он нам? Что он видел? – растерянность в голосе Ани сменилась любопытством, но ее голос отдалялся от Игоря тем больше, чем глубже он сползал в липкую тьму кошмара, и вскоре ему начало казаться, что его уши закладывает водой.

Кирилл начал рассказывать историю о том, как он был на месте работы пропавшей, когда Игорь встал из кресла.

– Извините, пойду освежусь, а то в сон рубит, – он выдавил из себя улыбку и, не дожидаясь ответа коллег, вышел из комнаты.

Дойдя до туалета, он открыл кран раковины и опустил лицо под ледяную струю. Холодная вода мгновенно выгнала сон, и он улыбнулся своему отражению в зеркале. Мокрый, он разглядывал свои мешки под глазами, думая, что если ему выпадет еще несколько таких ночей и легкая бледность дополнится ввалившимися щеками, его начнут задерживать постовые на улице.

– Да-а-а, не старший опер, а прямо нарик на ломах, – прокомментировал Игорь свой внешний вид и усмехнулся. Мысль о том, что кошмары могут его не оставить, стерла с лица улыбку. Он вздохнул, вытер туалетной бумагой лицо и вышел из уборной – с тем, что будет потом, он разберется после, а пока ему есть чем заняться здесь и сейчас.

Когда Игорь вернулся, Аня была в комнате одна. Она встретила его тревожным взглядом, и когда он сел в свое кресло, спросила:

– Вы в порядке?

– Конечно, – ответил Игорь, улыбнувшись уголком губ, – все хорошо. Нам бы ночь простоять да день пролежать… А где Кирилл?

Аня не поверила его словам, но решила не развивать эту тему, хотя внутри и жалела опера, вынужденного работать на износ.

– Пошел встречать свидетеля, кондуктора из автобуса, в котором ехала Тимофеева, – ответила она, – звал нас, когда мы будем готовы, к нему в кабинет.

Игорь кивнул, лукаво улыбнулся и, взяв чашку чуть теплого кофе, сказал:

– Сейчас, решу один важный и неотложный вопрос, – он дождался, пока Аня кивнула, залпом выпил кофе и, слегка стукнув чашкой по столу, заявил – я готов, пойдем.

– Идемте, Игорь Алексеевич! – уже улыбаясь, согласилась она.

Кондуктор оказался пенсионного возраста мужчиной, чье красное, отечное лицо кричало о том, что его главным на сегодняшний день увлечением в жизни является алкоголь. Он шел по коридору твердой походкой, но огонек в глазах подсказывал, что для утепления в этот холодный зимний день он не только надел старый засаленный пуховик, но и принял в себе некий объем высокоградусных жидкостей.

– Здравствуйте, – поприветствовал он Аню, сидевшую у окна кабинета Кирилла, и почти сразу поразил ее в самое сердце букетом ароматов перегара и больных, нечищеных зубов.

– Добрый день, – ответила она, побледнев до легкой зелени.

– Дмитрий Игоревич Павлов, – представил его Кирилл, – а это старший оперуполномоченный Омелин и следователь Анна Сергеевна Дробенко. Проходите, присаживайтесь вот здесь.

Игорь кивнул, воздержавшись от рукопожатия. Свидетель присел на предложенный стул. Операм было заметно, что он немного не уверен в себе.

– Дмитрий Игоревич, – Кирилл повернул экран монитора так, чтобы свидетель видел картинку, – помните эту парочку на вашем маршруте?

На экране застыл кадр из видеозаписи с камеры в салоне автобуса, где были видны Светлана Тимофеева со своим коллегой, предъявляющие кондуктору проездные.

– Хм… – Дмитрий Игоревич нахмурил брови.

– 31-го числа, в шесть вечера, – подсказал Кирилл.

– Хм… – по лицу кондуктора было видно, что он старается сосредоточиться и вспомнить этих людей, но у него ничего не выходит.

Кирилл вздохнул, достал телефон и, открыв на нем фото Светланы Тимофеевой, поднес его к лицу деда:

– Вот эту женщину помнишь?

– Ага! – взгляд Дмитрия Игоревича прояснился.

Он перевел взгляд с экрана смартфона на монитор компьютера, на мгновение сдвинул брови и воскликнул:

– Епте! Это ж она! – он хлопнул себя по колену и, показывая пальцем в монитор, начал рассказывать:

– Помню, ясен-красен. Она, типа, часто с этим мужиком ездила и 31-го тоже. Она, значит, до Журова, а этот хмырь – до Подводников. И чет они, кароче, обычно нормально ехали, а тогда начали лаяться. Я уже не помню, че за огород, но, кароче, я думаю, он вроде как волочился за ней, больно она сочная, а она ему не дала… Вот…

Он внезапно замолчал и опасливо глянул на Аню, словно прикидывал, не сболтнул ли лишнего и что ему сейчас за это будет. Та в ответ только подняла бровь и спросила:

– Постарайтесь точнее вспомнить, о чем шел разговор между этими людьми?

Взгляд свидетеля снова затуманился.

– Хм… – на лбу Дмитрия Игоревича морщины собрались в настоящие горные хребты.

– Может, он угрожал ей? – попытался подхлестнуть воспоминания деда Кирилл.

– Хм… – свидетель схватил себя за небритый подбородок и снова собрался с мыслями.

Кирилл почесал голову и переглянулся с Игорем. Тот состроил скорбную мину и горестно кивнул. Смирнов вздохнул и, достав из ящика стола ключи от сейфа, бросил Игорю. Поймав их, Омелин, не произнеся ни слова, открыл сейф, извлек оттуда порядком початую пол-литру водки и рюмку. Потом, посмотрев на уставившегося в монитор свидетеля, покачал головой и достал из того же сейфа банку соленых грибов. Все так же молча он поставил этот нехитрый набор перед дедом, налил ему рюмку и, вонзив пластиковую вилку в бок подосиновика, спросил: