Прошло уже больше двух недель с того памятного дня, как Рад, который вместе со стражами Рассвета и несколькими избранными градеронцами провел четыре года в Дилане, защищая Врата, неожиданно вторгся в Эндерглид и был готов вступить в битву с Сантерилом. Причина была проста ― вернувшись в Градерон, Рад узнал, что Рагнар, юноша, некогда спасший ему жизнь, был изгнан из города, а затем уведен отступниками в Дилан, где его пленили главные враги Этериола, против которых и шла война все это время. Раду не понадобилось долго размышлять, что ему делать ― продолжать спокойно жить в Градероне как воину Заката или же вернуться в Дилан и вызволить Рагнара. Кроме того, после лет, проведенных в другом мире, его чувства к Этериолу несколько изменились. Это не было решающим фактором, но заметно смягчило жесткость сделанного выбора.

Задумка Рада была проста ― пройти через Врата в Дилан, через горы Галикарнаса пробраться в Ретилос, где и находился Рагнар, заточенный королем этой страны, ну а затем действовать по обстоятельствам. Единственным неприятным звеном в этом плане было вынужденное нападение на Эндерглид. Все-таки за прошедшее время Рад невольно нашел среди его жителей если не друзей, то уж точно верных товарищей, и потому для него стало ударом, когда он, пробравшись в город, увидел, что на страже у Врат Рассвета стоит Сантерил ― человек, с которым Рад меньше всего на свете хотел вступать в битву. Однако останавливаться было нельзя. Он коротко пояснил ситуацию и попросил Сантерила отойти без боя, но тот решительно отказался. Неверной рукой ― как хорошо, что Сантерил не заметил этой неуверенности! ― Рад обнажил меч… И оторопел, когда вместо того, чтобы изготовиться к битве, Сантерил преспокойно убрал свое оружие в ножны и заявил, что уйдет в Дилан вместе с ним.

Побуждения, заставившие Сантерила пойти на этот отчаянный шаг, так и остались для Рада не совсем проясненными. Впрочем, он смутно понимал, что причиной этому те самые чувства, которые по возвращении в Этериол одолевали и его тоже. В Дилане опьяняло ощущение грандиозной свободы, сознание того, что, куда бы ты ни повернул, так или иначе наткнешься на неизведанные земли, жители которых совсем не обязательно будут твоими смертными врагами. И здесь твоим товарищем мог быть кто угодно, вне зависимости от того, какого цвета у него волосы. Здесь градеронцы могли сражаться бок о бок с эндерглидцами без всяких предрассудков.

И каково же было после всего этого вернуться в Этериол, обиталище всего лишь двух городов, вынужденных вечно соперничать друг с другом? Городов, которые не только законодательно ограничивали свободу жителей (а даже если бы и не было этого пустяка ― что толку блуждать по пустынным землям, населенным отступниками, думающими лишь о том, как бы перерезать тебе горло?), но и запрещали любые контакты с людьми из вражеских городов, будь то хотя бы письма о чудной погоде? Именно из-за такой малости и пострадал Рагнар.

– Меня не оставляла мысль вернуться в Дилан, ― говорил Сантерил Раду уже после того, как они прошли через Врата Рассвета. ― Хотя если бы не ты, я бы не решился. Что толку бесцельно бежать сюда? Но теперь у меня есть цель, а это многое меняет. Хорошая цель! ― он усмехнулся. ― Врагу не пожелаю заточения у Астиона, пусть и со всеми удобствами.

Оказавшись в Дилане, Рад и Сантерил первым делом направились к Юргену и его сыну Идену, чей дом, стоящий на отшибе селения Леркаон, находился ближе всего к Вратам Заката. Там они узнали о последних новостях, которые не могли не омрачить их.

Король Роланд и его приближенный Ричард, их верные друзья, погибли. Слухи говорили о том, что не то их обоих отравили, не то ― и этой версии, как выяснилось, придерживался король Сигфрид, ― Ричард отравил Роланда, а затем отравился сам.

– Вам нелегко было заметить, ― сказал Юрген по этому поводу, ― но о тирании в Асбелии уже давно все вопиет, затмевая даже войну с Ретилосом.

– А теперь Сигфрид, надо думать, тому и рад? ― спросил Сантерил.

– Совсем нет, ― ответил Иден с гордостью за короля. ― Когда известили о смерти Роланда, он был в отвратительном настроении и тут же помчался в Асбелию. А по пути… Ух! Я сам в это время был в столице и чуть не попал под горячую руку. Он крушил все и вся! Образно говоря, конечно. Ну иногда не так уж и образно… В общем, был в печали.

– Интересная у него печаль, ― сказал Рад. ― Так что, он захватил Асбелию?

– Нет, ― улыбнулся Юрген. ― Если верить разговорам, он примчался в Асбелию, когда за устройство дел в стране уже принялась жена Роланда, королева Анна. Король Сигфрид просто отдал ей дань уважения… Помянул Роланда… И вернулся обратно в Галикарнас в еще более печальном настроении.

– А как же его любимая война? ― не понимал Сантерил.

– «Еще я с бабами не воевал», ― процитировал Иден, и отец с сыном так и покатились со смеху. Даже мрачные Рад и Сантерил чуть улыбнулись ― как же был похож нрав кровожадного короля Сигфрида на характер Балиана!

Но на этом плохие новости не закончились. Астион, король Ретилоса, ясно дал понять королеве Анне, что наступление на Асбелию продолжится в самом скором времени. Впрочем, он, как и когда-то Роланду, милостиво предложил альтернативу: королева позволяет его войскам мирно пройти через Асбелию к Вратам Рассвета, и тогда войны не будет.

– И что она? ― сердце Сантерила невольно екнуло. Несмотря на то, что он самовольно покинул Этериол, а, значит, пути назад для него не было, он скорее бы умер, чем позволил Астиону даже приблизиться к Вратам Рассвета.

– Говорят, отказала наотрез, ― к его огромному облегчению, сообщил Иден. ― И сразу после этого попросила в случае чего помощи у Галикарнаса… Но король Сигфрид, кажется, не настроен.

– Ему, должно быть, хочется, чтобы место Анны занял Астион, ― сказал Рад. ― Тогда он сможет устроить грандиозную войну.

– Все так, ― Иден был приятно удивлен осведомленностью градеронца касательно взглядов их короля.

Таким образом, Рад и Сантерил более или менее составили себе представление о том, что творится в знакомых землях. Но их изначального плана это не отменило, и они поделились своими намерениями с Иденом и Юргеном, рассчитывая на помощь ― им требовалось узнать, как пробраться в Ретилос через горы.

Тут-то они и услышали подробнейший отчет о стычке, произошедшей между солдатами Астиона и стражами Рассвета. Иден был прекрасно обо всем осведомлен, потому как сам стал ее участником и даже видел Рагнара. Но помочь ему не смогли ― солдаты уволокли его за собой, а обстановка для погони совсем не располагала: начался обвал, вызванный, как считали Балиан, Кристиан и Юан, золотым пергаментом. Вследствие этого дорогу к Ретилосу завалило напрочь, и перебраться через каменные глыбы не было никакой возможности.

– То есть через горы мы не сможем попасть в Ретилос?

Сантерил заметил, что хотя Рад задал этот вопрос довольно равнодушным голосом, его руки предательски дрогнули. Внутренне он от души посочувствовал другу. Ведь если это действительно так, то их путешествие могло затянуться на долгое, очень долгое время. Следующий переход был только в Асбелии, а успеют ли они добраться туда до того, как Астион начнет военные действия…

– Ну… ― Иден кашлянул в некотором смущении. ― Может, и сможете…

Он признался, что черноволосый паренек ― это и был Рагнар ― не выходил у него из головы. Ведь он не только был совершенно неуместен в компании головорезов, но и, во-первых, взывал к Кристиану о помощи, а, во-вторых, спас от смерти Балиана. Впрочем, своих мучителей он тоже с детской непосредственностью исцелил магической силой.

– Балиан, Кристиан и Юан хотели догнать их, ― рассказывал Иден. ― Но возможности не было. В конце концов, рассудили, что нужно выполнять задание, и ушли в Асбелию. Но я все думал, что, если они вернутся, когда все сделают… Ну, что они все-таки ему помогут… Короче говоря, я целыми днями прочесывал эти дурацкие горы. И недавно разобрал кое-что… Мне приятели подсобили… В общем, если вам очень надо, думаю, что смогу вас провести. Если переберемся через тот адский перевал, что мы отрыли, приведу вас прямиком в Ретилос.