Я достал мини-фляжку и пипетку, и капнул на язык сыворотку. Я встретился глазами с братом Саулом. Брат Марк тоже с любопытством смотрел на меня. Но они ничего не сказали. Да и остальные промолчали: не до разговоров было.

Восполнив силы, мы двинулись туда, где кричали люди, и вскоре вышли в просторное помещение с низкими потолками. Оно было разделено стенами на несколько секций, каждую тускло освещали масляные фонари.

К потолку за руки была подвешена женщина. Она была либо без сознания, либо мертва. Кожи на ней почти не осталось — та лоскутами валялась в кучке у её ног. Рядом стояло уродливое существо с огромным пузом, покатом лбом и какой-то обезьяньей мордой. Пузо обтягивал забрызганный кровью фартук, а узловатая рука сжимала раскалённые щипцы.

Увидев монстра, оба Малютина швырнули в него фиолетовые сгустки. Те прожгли пузо урода, и наружу вывалились расплавленные внутренности. Навстречу нам выбежали ещё несколько существ в заляпанных кровью фартуках. Некоторые были похожи на пузатого, другие — нет, но выглядели все они одинаково отвратительно. Все они тут же пали жертвами чар светлейших.

В каждом отсеке, отгороженном грубой каменной стеной, мы находили людей, подвешенных к потолку. Никого из них Игорь Изяславич не узнал. Скорее всего, это были пленные горожане. Всех их жутко пытали: сдирали кожу, жгли ноги на огне, отрезали пальцы и другие части тела. От представшей перед нами картины кровь в жилах стыла, а к горлу подкатывал ком тошноты.

Всего нашли десять человек. Среди них только двое мужчин оставались в сознании. А где-то в недрах подземелий до сих пор раздавались крики: там пытали остальных.

— Зачем они это делают? — спросила Дарья, осматривая одно особенно изуродованное тело, подвешенное за руки на крючья. — Какой смысл? Почему они сразу не убили их?

— Если б мы могли спросить их... — Игорь Изяславич вытер окровавленный палаш о найденную тряпку. Он только что добил оставшихся в живых пленников, дабы прекратить их страдания. — Тварей уже не удовлетворяет простое убийство. Они жаждут наших мучений. Зачем? Просто так, как и всё, что моры делали прежде. Такова их сущность.

— Наших отроков здесь нет, — сказа Иван. — Их держат где-то ещё. Надо их найти.

— Если только для того, чтобы прекратить их мучения, — пробурчал Андрей. — Признаться, вы были правы, Игорь Изяславич. Кто бы мог подумать, что твари способны на такое? Они стали слишком разумны. Быстрые убийства их уже не удовлетворяют.

На Андрея пыточная не произвела большого впечатления. Скорее он был удивлён тем, как сильно развился интеллект мор.

— Отражение, — сказал я. — Всё это наше отражение. Отражение человеческой натуры, — не знаю, почему у меня всплыла в голове эта мысль. Вспомнились слова Ноэмы.

— Это ересь, — перебил меня молчавший всю дорогу брат Саул. — В соответствии с учением церкви, Сон — это боль и страдание блаженной Эсфирь по ушедшему спасителю и греху, царствующему в наших сердцах.

— В соответствии с учением церкви? — горько усмехнулся я. — Да в жопу ваше учение. Сколько следственный отдел запытал и замучил народу за последний год? И вот результат. Сон отражает то, что делаем мы там, в Яви, — меня почему-то разозлили слова монаха. Я-то теперь знал, в чём истинная причина такого положения вещей, а брат Саул рассказывал сказки о какой-то спящей святой — сказки, на которых зиждилась власть посвящённых — виновников творящегося во Сне и наяву ужаса.

— Тихо! — гаркнул на нас Андрей. — Потом поспорите. Они идут

Мы замолчали и услышали, как в коридоре грохочут сапоги и бряцают доспехи. Моры настигали нас.

— Даниил, заморозь дверь, — скомандовал Игорь Изяславич. — Все туда, — он указал на тоннель в дальней части пыточной.

Я заморозил дверь и побежал вслед за остальными. Но тут нас встретили. По узкому коридору, где едва могли разойтись два человека, ломилась ещё одна толпа мор-солдат.

В тоннели засверкали фиолетовые, жёлтые и бардовые вспышки. Грохот стоял такой, что закладывало уши. А существа вопили в предсмертной агонии. Потом всё прекратилось. Мы двинулись дальше. Шли по разорванным трупам тварей, заваливших проход. Существ здесь было немного, и мы, пробившись сквозь них, оказались в просторном помещении с высокими потолками. Вдоль стен тянулись решётчатые двери в два этажа. Помещение походило на темницу, но кажется, тут никого не держали: слишком уж тихо было.

Мы остановились, оглядываясь по сторонам.

— Слышите? — прошептал Игорь Изяславич. — Это впереди, — он указал на дыру идущего дальше тоннеля, откуда доносился невнятный шорох.

Вначале мы ничего не видели, даже при свете фонарей, но вдруг в тоннеле появилось длинное безликое существо — такое же, как и то, что встретилось нам возле церкви. Оно вышло из какого-то бокового ответвления. В руках его чернели дымчатые сгустки. Они полетели в нас. Игорь Изяславич принял удар на себя. Мелькнули фиолетовые вспышки — сработала защита. А существо не останавливалось. Оно двигалось на нас, продолжая метать свои магические снаряды. Даже бордовая сфера не остановила его. Зато значительно ослабила. И вскоре тварь испустила дух под ударами чар светлейших. Я почти не участвовал в схватке. Только два раза успел поставить ледяной щит на пути тёмных сфер. Остальные принимал на себя Игорь Изяславич.

— Сильная тварь, — процедил Андрей, когда существо с разорванной головой упало на пол и начало тлеть. — Три сферы понадобилось.

Игорь Изяславич покачнулся, и мы едва успели подхватить его, чтобы он не упал. Кожа боярина на лице и руках посерела, одежда была прожжена в нескольких местах. В щеке чернела дыра, и плоть вокруг неё медленно тлела. Мы думали, Игорь Изяславич парировал атаки безликого своими чарами, а потому все весьма удивились такому исходу.

— Уходите, — прохрипел он. — Они близко. Уходите... — последнее слово он произнёс шёпотом, после чего потерял сознание.

— Отец, очнись, — Иван принялся тормошить его и щупать пульс. — Как так? Он же ставил защиту. Почему чары поразили его?

— Вопросы потом, — отрезал Андрей. — Сейчас не время. Твари вот-вот нагонят нас. Уходим! Саул, Марк, берите тело. Остальные — будьте начеку. Даниил, ты ставишь защиту. Идём с тобой первыми. Иван — замыкающий. Вперёд!

Тон Андрея не допускал возражений. Даже монахи послушались. Они подхватили Игоря Изяславича, и мы двинулись по тёмному тоннелю прочь от преследующей нас толпы монстров.

Вскоре мы обнаружили очередную лестницу, ведущую вниз. Делать было нечего: возвращаться назад нельзя, пришлось спускаться ещё глубже. А там нас снова ждали тоннели, буравящие земную твердь. Они уходили в неизвестность, и мы двигались во тьму — в пустую каменную тьму без надежды вновь увидеть солнечный свет. Узкие коридоры петляли во мраке, разветвлялись или приводили в помещения с дверьми, решётками и смежными комнатами. Страшно было подумать, сколь огромны эти подземелья и как далеко и глубоко они уходили.

Коридор казался бесконечным. Лучи фонарей растворялись во тьме. Если бы эти тоннели строились людьми, можно было бы не сомневаться, что рано или поздно они выведут нас наружу. Но тоннели эти создал Сон, а значит, на благополучный исход рассчитывать не следовало.

Стена, в которую мы упёрлись, казалось, лишь в очередной раз подтвердила мысль, что выхода из подземелья нет. Мы не знали, сколько времени находились тут. Несчётное число раз забредали в тупики, возвращались, и снова упирались в какую-нибудь стену или оказывались в помещении, откуда не было выхода. В одном из помещений даже заночевали. Все очень устали. Хотелось спать. Да ещё и Иван чувствовал себя отвратительно, еле на ногах стоял. Впрочем, немного выспавшись, он пошёл дальше. И всё же парень был плох. Еда у нас закончилась, впереди маячил призрак голодной смерти. Только моры не попадались нам больше. Лабиринты оказались пусты.

Андрей ощупал кладку, пошевелил один из кирпичей — тот держался плохо.

— Всем назад, — велел боярин.