— Что происходит? — Прошептала я, но Ичиго не ответила. Машина завернула к воротам и те автоматически открылись, разевая металлическую пасть.

В отличие от дочери главы клана, меня выволокли силой, приставив дуло пистолета к правому боку. Я брыкалась подстреленным зверем, когда девушка покорно шла, заслоняемая о

фонарей я заметила опухшую губу и красный след на ее гордом, но все же немного испуганном лице. Видимо отцу не понравился истинный облик дочери. Заметив мой взгляд, та сотворила подобие ухмылки:

— Ага, верно поняла. — Вслух ответила Ичиго на мой немой вопрос.

Я перестала выдергиваться, когда нас завели в дом. Колени подрагивали ни сколько от страха, сколько от жуткой усталости и боли в теле.

— Здравствуй, папочка. — Первой заговорила Ичиго тоном нашкодившего ребенка.

— Это ты ее надоумила?! — Оскалился ее отец, подойдя ко мне в два шага.

— Нет, это были действия, полностью продиктованные моим разумом, а не чьим либо еще. — Огрызнулась девушка, заложив руки за спину. — Впервые я сама приняла решение, без чьей либо указки и надиктовки. Томико здесь не при чем, она жертва обстоятельств. — Последнюю фразу Ичиго презрительно выплюнула.

— Жертва? — Рассмеялся Арэта, хватая пальцами мой подбородок. — Она ею никогда не была. Она — хищница в обличии девчонки, и уж поверь, если такую не приручить… — Его палец скользнул по моей нижней губе, вдавливая ее в зубы. — В общем, в кабинет обеих. — Приказал Арэта истукану, что держал меня в тисках.

***

— Значит, вы — две малолетние соплячки решили поиграть в революционеров? — Мужчина сунул руки в карманы темных брюк. — Ичиго, ты головой соображала, когда творила все это дерьмо?! Решила скинуть меня в пропасть, зная, что упадешь следующей?

— Что ты, папа… — С напускной серьезностью отмахнулась дочь. — Я следом не полечу, я займу твое место.

— Верно мне мой отец говорил, что от женщин ничего путного не жди. Мозги вместе с мочой выходят.

— Тогда почему у меня хватило на все это — Ичиго обвела вокруг руками — мозгов, а вот у твоего зятя на то, чтобы замести следы и не творить всякую парашу — нет?! Но я бы не стала переживать на счет Масаши, он больше не причинит клану неудобств. Он теперь вообще не способен что-то делать.

— Закрой рот! — Взревел ее отец. — Твой удел замужество и дети. Я с самого твоего рождения ни в чем не отказывал вам с матерью, но вы обе выросли

прихотливыми суками. Надо было тебе нос сунуть! И я просто убежден, что все это благодаря этой потаскухе. — Лицо мужчины побагровело, когда тот повернулся ко мне. В отличие от Ичиго, мне не позволили сесть. Я стояла, силясь не крениться к полу. — Уж не знаю, как ты надавила на крошечный мозг моей дочери, но не жди, что выйдешь отсюда живой. Ты больше не представляешь ценности для меня. Ты лишь ядовитая дрянь. — Выплюнул он, но я лишь болезненно усмехнулась.

— Кто бы говорил. — Хрипло ответила я, рассмеявшись, через сухой раздирающий кашель.

Арэта подошел ко мне чересчур вальяжно, не вынимая рук из карманов. Он видел в моих глазах то, чего не замечали остальные: полное безразличие.

— Возомнила себя бесстрашной только потому, что все твои близкие мертвы? — Прошептал мужчина, почти касаясь своим лбом моего. — Тогда поступим иначе… Ты не сдохнешь, ты будешь обслуживать меня пока мне не надоест, а потом, — он смаковал каждое слово, — пойдешь по рукам. Уж поверь, киска, нежностью здесь никто не отличается, твоя тетка эта прекрасно знала, когда отдавалась каждому, лишь бы получить свои жалкие гроши.

— Прекратите это! — Пыталась вклиниться Ичиго, но ни я, ни ее отец не слышали.

Улыбка сползла с моего лица. На ее место пришла белая ярость. Он мог говорить любое дерьмо про меня, но осквернять ту, что выкормила и вырастила маленькую напуганную девочку этими самыми грошами…

Не медля ни секунды, я пригнулась и плечом обрушилась на мужчину, повалив его на пол. Сквозь зубы вырвался рычащий вопль.

— Закрой свой поганый рот! — Взревела я, пытаясь зубами дотянуться до его носа, чтобы оторвать его к чертям. От боли и ломоты в теле к горлу подкатывала тошнота, и только гнев не давал мне рассыпаться по кускам.

Меня скинули на пол, как маленькую собачонку. Я подогнула под себя колени, отскочив от взбешенного главы клана. Тот поднялся без каких-либо усилий, схватив мои волосы в кулак.

— Отец! — Возмутилась девушка, подскакивая с места. — Остановись! — Она попыталась раскрыть отцовскую руку, но тот, не отпуская меня, замахнулся на дочь:

— Я же сказал тебе заткнуться! — Раздался шлепок. Ичиго пошатнулась, припав к спинке кресла.

Я дернулась и тут же взвыла, когда меня дернули вверх.

— Эй, есть кто за дверью? — Крикнул мужчина и несколько человек в одинаковых строгих костюмах тут же вошли к нам. — Уведите ее подальше. — Он указал пальцем на дочь, держащуюся за скулу. — С ней я отдельно поговорю.

Невидящими взглядами двое подошли к возражающей девушке и, схватив под локти, потащили прочь.

— Отец! — Кричала она, пытаясь вырваться. — Не смей! Не смей ее трогать, слышишь?! — Ее голос стих, как только захлопнулась дверь. Но и там еле слышимые вопли разносились по стенам.

В несколько шагов, он подошел к двери, заперев ее на несколько тугих оборотов.

— Без зрителей, небось, ты уже не такая смелая и дерзкая, а? — Подошел тот, нагнувшись к моему лицу, на что я сразу ответила плевком. Я думала, что за моим действием последует удар, но мужчина лишь грациозно вытянул из кармана платок, вытерев лицо. — Думаю, ты устала сидеть на полу. — Спокойно добавил он, подхватывая меня под локоть. И уж лучше бы меня сто раз ударили, чем то с каким азартом мое тело кинули на небольшой кожаный диван.

— Не смейте меня трогать. — Зашипела я, пытаясь сползти на пол.

— Думаю, тебе и в одежде надоело. — Улыбнулся Арэта, явно думая, как лучше стянуть с меня штаны.

— Клянусь богами, вы пожалеете! — Я продолжала брыкаться, отчего диван противно скрипел под моим телом.

— Знаешь, — он провел пальцем по оголившейся полоске живота, — от всех этих догонялок и глупых игр, ты действительно увяла. От тебя пахнет кровью и потом, ты в ссадинах и ранах, но вспомнить нашу с тобой первую встречу… — Мечтательно говорил он, расстегивая пуговицы на своей рубашке. — Ты робко поклонилась мне в том саду: чистая, как озеро Бива. Ты была святыней в этой яме с отбросами. Пришла из светлых побуждений, но увязла… — Он стянул с себя пиджак вместе с рубашкой, обнажая крупный торс, сплошь покрытый цветными татуировками. Меня замутило.

— Не нужно… — Все еще скалясь, приказала я. — Не подходите! — Я дернулась, чувствуя, как начинаю спадать на пол, но грубые руки дернули меня обратно.

— Я столько раз предлагал тебе быть моей… Говорил, что буду ухаживать, одаривать подарками, холить и лелеять, но ты как полоумная дура крутила головой. — Арэта потянулся ко мне, расстегивая пуговицы потертых джинсов.

— Я бы никогда не стала вашей. — Злобно прошептала я, брыкаясь связанными ногами стараясь попасть по его лицу или горлу. Я чувствовала, как руки наливаются свинцом и как стяжка давит на больную спину, но еще я чувствовала чужие разгоряченные ладони, гуляющие по моим бедрам.

— Ну и чьей бы ты стала? — Хрипло спросил мужчина, развлекаясь с молнией. — Того мальчишки? — Он усмехнулся, а меня захлестнула горькая беспомощность. — Юнец оказался слабым бесхребетным ничтожеством.

— Вы ничего не знаете о Тае. — Сквозь слезы прошипела я. — Ничего…

— Ну и чего я не знаю? — Мерзкие губы главы клана прикоснулись к животу, отчего внутри все умерло.

— Он был добрым, — я с отвращением всхлипнула, — смелым, заботливым… Он был тем, кем вам никогда не стать.

— Ну и что, помогла ли ему доброта? Где его забота сейчас? — Усмехнулся мужчина. — Ну или смелость? Что ж он не примчится к тебе на выручку? Ах да, — улыбнулся Арэта, глядя как его слова попадают прямо в цель. — Он же сдох, точно. Быть добрым в нашем мире недостаточно. Это вас с ним и отличает… — Его пальцы нырнули под майку, отчего я зажмурилась, кривясь и телом. По комнате пронесся еще один безвольный всхлип. — Тебе с рождения дарованы акульи зубы. Ты знаешь, чего хочешь, только боишься заполучить принадлежащее тебе по праву. Делаешь неправильные выборы, сворачиваешь не туда, а потом пугаешься глухого тупика, что вырастает перед твоим носом.