***

Я шла по пустому коридору, периодически смахивая слезы. Накопившаяся усталость почти сшибала с ног. Мне смертельно хотелось прилечь прямо здесь, на полу. Я плюхнулась на плитку, вытягивая ноги, не заботясь о чьем либо мнении. Спина прикоснулась к прохладному кирпичу. Указательным пальцем я то открывала лицо Тая, то закрывала его. На картинке его волосы были завязаны так туго, что казалось, будто он очень коротко подстригся. Ему действительно не пошла бы такая стрижка, тут он оказался прав. Его лицо ничего не выражало, в глазах не было ни намека на счастливую жизнь. Его губы были плотно сомкнуты, челюсти напряжены. На секунду я увидела в нем осуждение.

Несколько крупных капель упали на одежду, быстро впитавшись в ткань. Я шмыгнула носом, убрав фотографию обратно, чтобы не испортить. Медленно я поднялась, небрежно отряхнулась, настраиваясь вернуться к Ичиго и к хаосу, царящему вокруг нее. Чем ближе я подходила, тем громче становились голоса, там шли чьи-то оживленные споры. Однако стоило повернуть за угол, здание погрузилось во тьму. Раздались возмущенные вскрики, а за ними несколько хлопков.

***

Свет фонарика ударил в лицо. Раздался тяжелый топот десятков ног. Щурясь, я увидела лишь темный силуэт и смазанное лицо, блестящее от пота. Мне не удалось даже вскочить, как мозолистые пальцы впились в шею, «втирая» мое лицо в пол.

— Нашли довольно быстро. — Отчитался в маленький микрофон незнакомец. — Да, — тут же добавил он, продолжая вжимать мое лицо в плитку, — да, будет исполнено. — Мужчина шумно выдохнул, хватая меня за шкирку как котенка. — Идем, малышка. — Оскалился тот, но улыбка тут же сменилась шипением и бранью, когда я со всей силы зарядила голеностопом в его пах. Дернувшись из ослабших рук, кулак въехал в мокрое лицо. Кисть вспыхнула огнем, она только-только стала покрываться корочкой, как та в очередной раз лопнула, доставляя волны боли.

— Сука! — Сквозь зубы прохрипела я, мотая рукой, с которой падали крупные капли.

— Что там у вас? — Послышался голос и очередной фонарик разрезал окутавшую темноту, мгновенно ослепив.

Я снова шумно выругалась и не нашла ничего лучше, чем дать деру. Почти на ощупь я неслась как можно быстрее, натыкаясь телом на острые углы стен или незамысловатую мебель. Дыхание сперло, когда под ногами исчез пол. Едва сгруппировавшись, я покатилась вниз по лестнице, успевая при этом чертыхаться. Голову обожгло сразу в нескольких местах, перед глазами заплясали белые мушки. Впечатавшись в стену я приглушила вскрик, закусив руку. В момент затрещали лампы. Коридор, в который я кубарем вкатилась, подделся красным аварийным светом. Глаза ошарашенно пробежались по лестнице, которая чуть не стала моей могилой из-за собственного безумия и глупости. Издали послышались голоса тех, от кого я убегала. Не трудно было догадаться, что произошло. Папочка приехал наказать отбившихся от рук детишек.

В красном свете я не сразу заметила черноту собственных рук, когда те смахнули горячий пот со лба и шеи. Это оказался не пот, но меня это почему-то пробило на смешок. В ушах звенело, а желудок и вовсе прибывал на американских горках и вот-вот грозился исторгнуть из себя пустоту.

— Киска, хватит убегать! — Рассмеялась группа людей. Они были у лестницы.

Я оперлась о шершавую кирпичную стену, борясь с головокружением и тошнотой. Я молилась всем богам, которых знала, чтобы это было не сотрясение. Чувствуя, как по вискам все реже стали стекать теплые ручейки, мои ноги понесли меня как можно дальше. Подсвеченные коридоры уже не пугали своей неизвестностью и внезапными пропастями, я теперь не путалась и понимала, где нахожусь. Это был уровень кабинетов. Недалеко был кабинет Такано, а за поворотом — Ичиго… Меня тут же осенило и чувство

облегчения охладило внутренности. Кабинет, где находились единственные окна на этом уровне. Они были вмонтированы в потолок, выходящий в небольшой садик. По факту эти окна были вставлены в землю, но чем бы Ичиго не тешилась, лишь бы это не мешало ее отцу. Раньше мне казалось глупостью и баловством делать нечто подобное, но сейчас на лице заиграла облегченная улыбка. Я могла выбраться и придумать план. Выбраться благодаря избалованности бывшей подруги.

Легкие жгло, в глазах плясали красные лампы, заводясь в адском вальсе. Желудок взбунтовался, и мне пришлось скорчиться в ближайшем углу. Высохшая кровь начала трескаться, когда тыльная здоровая рука промчалась по губам. Вдалеке показалась нужная дверь, и ей богу, я готова была завизжать от радости. Ручка спокойно дернулась, и я влетела в прохладную комнату, освещаемую лунным светом, лившимся с потолка. Я тут же приняла оборонительную позицию, оглядываясь по сторонам. Здешние твари любили устраивать засады в темноте. Еще одна волна облегчения окатила меня с головы до пят, осознав, что здесь я совершенно одна.

Тело ныло от усталости и ссадин, но я упорно толкала рабочий стол ближе к окнам. Забираясь на него, я озиралась на дверь, но шагов слышно не было. Вообще никаких звуков не долетало: ни криков, ни выстрелов, словно нас и не захватывали вовсе. Послышался скрип пластика и легкий щелчок. Теплый воздух влетел в комнату, разметав некоторые листы. Оставалось самое сложное: на обессиливших руках вскарабкаться наверх. Я пыхтела, исторгая из себя литры пота. В голове план был легким и быстрым, в реальности все опять оказалось заковыристым. Однако мне почти удалось вылезти наружу, когда на мои пальцы встала чья-то нога.

— Забавно. — Послышался юношеский голос. — Надо же было додуматься. — Сквозь жгучий пот я уставилась на Тору. Он сильнее наступил мне на больную кисть, отчего я зарычала сквозь зубы.

— Сукин сын!

— Да, — кивнул тот, — возможно. Но ты не меньшая дрянь, чем я. А что делают с такими? — Правильно, отправляют в ад. — Он сильнее нажал на пальцы, но я с ухмылкой самоубийцы схватилась за его лодыжку второй рукой, повиснув над «пропастью».

— Тогда ты, сука, отправишься вместе со мной. — Его слабые колени подогнулись, стоило мне дернуть сильнее. В секунду мы полетели вниз. Прежде чем упасть спиной на дубовый стол, я отчетливо услышала, как лицо

желтоволосого козла поздоровалось с металлической рамой, окантовывающей пластиковое окно.

«Нескольких зубов он точно лишится». — Подумала я, чувствуя, как удар вышибает дыхание.

Сын Такано смачно выругался, приземлившись мешком дерьма недалеко от меня. Из его рта стекала густая струйка крови смешанной со слюной. Она отливала серебром в свете луны и поднявшейся пыли. Тору смотрел на меня, собираясь подползти и разорвать мне горло. Я же отвела взгляд, пытаясь увидеть хотя бы одну звезду через небольшое отверстие нашего мертвенно тихого гроба. Кашель застрял где-то в горле. Звон в голове смешивался с ругательствами парня, пока волны небытия не стали подмывать и стачивать боль. Взгляд помутнел, картинка разбилась на множество мутных стеклышек.

Мне больше не увидеть звезд.

Ну и к черту их.

========== ГЛАВА 32. Каждому воздается ==========

«У красивого цветка шипы растут»

Яп. поговорка

Первое что уловило мое тело, — был тошнотворный запах автомобильного салона и невероятная боль в голове и спине. Руки и лодыжки были скреплены уже «полюбившимися» стяжками. Я поерзала на заднем сидении, скорчившись от разрывного жжения в пояснице. Кто-то сидящий рядом заерзал в ответ. Мой взгляд медленно спланировал на лицо девушки, скрытое сумраком. Ичиго сидела, сложив руки на коленях. Она не была связана, но блеск ее глаз говорил о многом. Я не могла толком разглядеть ее, хотя клянусь богами, она смотрела на меня как на оживший труп. Осознание пришло не сразу: нас вез не её водитель, а отцовский. Да и мы ехали не в сторону выезда из Токио. Я судорожно вдохнула воздух, силясь не закричать, узнав знакомую местность. Девушка мотнула головой, косясь на молчаливого водителя. Он даже бровью не повел, когда меня стошнило на коврик.

— Не дергайся больше, если не хочешь, чтобы твой маленький нос оказался сломан.