– Возможно, мы встречались прежде, – сказала я. – К сожалению, я этого не помню, хочу сразу пояснить. Простите, если я что-то плохое прежде сделала вам. И прошу не судить меня по прошлым поступкам. Дайте мне шанс создать новое впечатление о себе. И заранее простите, если я нарушу несколько правил. К сожалению, я не помню и о них тоже. Могу ли рассчитывать на ваше понимание и доброту, госпожа Софи?

Разумеется, я могла. После такой речи воспитанный человек не может ответить иначе, чем согласиться со всем услышанным. Софи меня ни в чём не разочаровала, ответила ровно так, как я и ожидала. Но выражение её лица не изменилось. Как я ни вглядывалась, мне никак не удавалось понять, что она в действительности обо всём этом думает. Как и Дэбрэ, Софи умела быть закрытой ракушкой.

Затем речь зашла о другом. Софи сказала:

– Посыльный обогнал вас всего лишь на час-полтора, я не успела приготовить всё, что может потребоваться молодой леди, но гостевая спальня готова. И ужин тоже. Всё накрыто в столовой, молодой господин.

– Мне нужно умыться с дороги, – поторопилась сказать я. – Боюсь, я выгляжу не лучшим образом. Мне нужно сделать хоть что-то, прежде чем садиться за стол.

– Конечно, молодая госпожа. Разрешите, я провожу вас в вашу комнату.

И в уборную. Ну наконец-то.

Скажу честно, ни путь к своей комнате, ни её саму я не разглядывала – бегом побежала туда, куда Софи мне указала. Организм требовал о себе позаботиться, и я была счастлива, что его терпение не лопнуло в самый последний момент. Только затем я смогла осмотреться. Фух. Как же всё-таки людям мало надо для счастья.

Унитазы у них, кстати, походили на современные, из кранов текла вода – и горячая тоже. В крепости те же помещения оснащались намного скромней – фаянсовой чашей в полу, а вода из кранов текла только холодная. Здесь же меня ждала незабытая роскошь – приличная сантехника и горячая вода – единственное, о чём бы я точно безмерно скучала.

Удивительно? Да. Но я не из тех, кто смотрит в зубы дареному коню. Этот мир будто создали для меня, и я чуть ли не пела от счастья, разглядывая ванную комнату. Стоящая на красивых гнутых ножках ванна ослепительно белого цвета обещала, что я смогу помыться по-настоящему. Флакончики с цветным содержимым пахли чудесно, среди них точно найдётся шампунь. А то и пена для ванны.

Я представила, как лежу в тёплой воде, поднимаю ногу вверх, поверх пены, шевелю пальцами – да я об этом пять лет мечтала, сотни раз видела во сне.

– Госпожа, вам нужна помощь? – Софи деликатно постучала в дверь.

– Нет-нет. Хотя, вернее, да. – Я подошла к двери, распахнула её, – Покажите мне, пожалуйста, где тут шампунь, а где мыло. И полотенца. А ещё, – я огляделась кругом, – а где тут зеркало?

– Зеркало в ванной комнате? – с явным удивлением спросила Софи, последовав в ванную за мной.

– Зеркало вообще. Где оно?

– В комнате, разумеется, возле платяного шкафа. И ещё одно у туалетного столика.

– Хорошо, – я счастливо вздохнула. – Спасибо.

Тут было всё необходимое для жизни, и я уже начинала чувствовать себя человеком, а не обломком кораблекрушения.

Софи показала мне всё, о чём я просила, а также где лежат полотенца, где гребни и прочее. В шкафу ванной комнаты на плечиках висела одинокая ночная сорочка и белый тёплый халат. Я представила, как надену их после горячей ванны – ах. Я хотела этого так сильно. Простые мелочи, даже мысли о них делали меня абсолютно счастливой.

– Думаю, вам стоит принять ванну после ужина, госпожа. Еда остынет и станет невкусной.

Софи что, мысли читала?

Я повернулась к ней с улыбкой.

– Я быстренько. Помыться мне нужно больше еды.

Софи мило улыбнулась.

– Возможно, и так, госпожа. Но я даю вам всего пять минут, чтобы умыться и переодеться к ужину.

Моей улыбки как не бывало. Это что же, она мне угрожала?

Софи сказала:

– Там, в холле, вы повели себя правильно. Ваши извинения запоздали, но хорошо, что вы произнесли их сразу, и мне не пришлось их из вас выбивать.

– Выбивать?

Ничего себе. Ну и слова выбирает эта милая дама.

– Давайте я вам кое-что объясню. – Софи не меняла тон, выглядела милой, как и прежде, и тем поразительней казались её слова. – Вы заключённая, я – ваша надзирательница. Если вы ведёте себя хорошо, то мы довольны друг другом. Если же вы нарушаете правила, то я вас наказываю.

Та-ак, ладно. Я подумаю об этом позже. Покричу и позлюсь позже. А пока…

– А каковы правила?

– Оно всего одно. Вы легко его запомните, госпожа. Интересы виконта Дэбрэ всегда стоят на первом месте. Доволен молодой господин – довольна вами и я.

– И чем же сейчас он может быть недоволен? – спокойно спросила я.

– Длительным ожиданием. Я приготовила для вас платье к ужину. Оно лежит в комнате, на кровати. Помочь вам переодеться?

– Нет, благодарю, я сама.

– Спасибо. – Софи поклонилась. – Я надеялась, что вы именно так и ответите. Думаю, вы и правда несколько изменились со времени нашей последней встречи. Не скрою, я надеялась больше никогда не видеть вас, госпожа, однако, божественное провидение решило иначе, и вы вернулись в наш дом.

Она говорила о Майри, но даже мне слушать всё это было до крайности неприятно.

– Для вас будет хорошо, если вы не притворяетесь, леди Майри. В любом случае хочу вас сразу предупредить.

Она замолчала, и мне пришлось спросить:

– И о чём же?

– Один раз вы Дамиана уже обманули. Второго раза не будет. Если вы вздумаете вновь его уничтожить, то вас не станет, – Софи щёлкнула пальцами. – Вот так.

Она приблизилась ко мне, поднялась на цыпочки, чтобы прошептать на ухо:

– Навредите ему, и я вас сама убью.

Отстранившись на шаг, она изобразила лёгкий поклон.

– Я могу идти, госпожа? Или вам всё-таки нужна моя помощь?

Нет, после таких заявлений – никогда не нужна. Софи улыбнулась. Она, как настоящая ведьма, видно, мысли читала. А может, они большими буквами были написаны у меня на лице.

Всё оказалось не так плохо, как я предполагала, пусть и не так хорошо, как я надеялась. Софи больше не повторяла шокирующих заявлений, но и я не давала ей поводов. Она внимательно посматривала на меня, так же поступал и Дэбрэ – они оба ждали от меня… не знаю, взрыва? Что я как-то выдам в себе Майри?

Не дождутся.

К столу я вышла в том платье, которое весь день было на мне. В новое не стала переодеваться.

– Простите мне мой вид, виконт. Не хотела заставлять вас ждать, а переодеваться сейчас – выше моих сил.

Он приподнял брови, я усмехнулась. Мы оба знали, что я выспалась в дороге, но, если вспомнить, каким тяжёлым выдался для меня весь этот день и предыдущая ночь – я имела право говорить об усталости, даже если её не чувствовала.

Я не надела платье потому, что не разобралась в белье. А разобравшись, решила, что нет, игры в садо-мазо не для меня. Ну, по возможности, разумеется. Конечно, когда-нибудь обстоятельства заставят меня надеть корсет, да и потренироваться носить его будет нелишним, но пока, только увидев этот плотный, жёсткий кошмар, я решила без промедления стать большой любительницей крестьянских платьев. Ладно ещё выезжать в этом пыточном приспособлении в свет, но носить такое дома – увольте.

Я умылась, распустила волосы и расчесала их. Выглядела, кстати, на миллион. Я наконец добралась до зеркала и увидела в нём собственное лицо, такое, каким оно должно было стать в моём возрасте. Я помнила себя примерно такой же, может, с более пухлыми щеками. Повзрослевшее на пять лет лицо похудело и стало намного интересней. Глаза казались больше, губы – ярче, как будто поспели. Я всё ещё не могла поверить, что девушка в отражении – я. Привыкла видеть сожжённую кожу, ужасные шрамы и навсегда перекошенные черты. Но в отражении я видела себя. Не кого-то другого – себя. Настоящую Майю Белохвостикову, только правильную, здоровую и такую красивую.