- Что-то вы слишком разоткровенничались, Профессор, - Тостер подозрительно посмотрел на ученого. Такая длинная речь не внушала ему ни грамма доверия.

  - Что же тут удивительного, молодой человек? Я всего лишь трезво оцениваю свои шансы на выживание. В одиночку возможность вернуться обратно в метро измеряется практически отрицательными величинами. С вашим отрядом и Викторией она существенно возрастает. Так что мне остается? Естественно, следовать за вами. Dixi.

  - А что нас может там ждать, Профессор? - Тостер продолжал буравить собеседника взглядом.

  - Ничего такого, с чем вы могли бы не справиться, - ученый отвел взгляд в сторону, пальцы рук нервно забарабанили по коленям.

  - Что это у нас так глазки забегали? - встрепенулся Тостер, от внимания которого не ускользнуло нервное состояние Александра Альбертовича. - Есть что-то, о чем мы еще не знаем?

  - Есть, - вздохнул Профессор, косясь на автомат на коленях Тостера, словно ненароком направленный в его сторону. - Видите ли, Центр работал не только над генетической модификацией человека. Разрабатывалось также биологическое, химическое, психотропное оружие. Ставились опыты над животными, предпринимались попытки выведения новых видов. Многие из тех зверей, которых вы видите, являются результатом экспериментов. Не обязательно наших. Многие страны работали над этим. Во время Удара, я уверен, применялось не только ядерное оружие, но и другое. Если что-то в лаборатории пошло не так, там вполне могла образоваться своя экосистема.

  - Мутанты - это дело рук человека? - Катя передернула плечами.

  - Безусловно, моя юная леди. Или вы действительно думаете, что радиация настолько сильна и всемогуща, чтобы дать в результате устойчивую мутацию, способную передаваться от поколения к поколению? В естественных условиях такое невозможно. Для примера приведу печально известную Чернобыльскую зону отчуждения. Взрыв на четвертом энергоблоке в отличие от бомбардировок Хиросимы и Нагасаки представлял собой так называемую "грязную бомбу". Облако, образовавшееся от горящего реактора, разнесло множество радиоактивных материалов по большей части Европы. Однако, даже в самой Зоне никто и никогда не видел новых мутированных видов. Да, случались некоторые аномалии, попадались отклонения и дефекты, но не на постоянной основе. Поэтому большинство нынешней флоры и фауны - это creatura humana manus. Я не говорю про всяких там птеранодонов.

  - В каком это смысле? - у сталкера чуть ли голова не гудела от полученной информации. - Только не говорите, что радиация не имеет никакого отношения к этой летающей нечисти?

  - Лично я считаю, что нет. На протяжении сотен лет люди наблюдали летающих ящеров в лесах Амазонии, в джунглях Африки и даже в Сибири. Эти встречи были очень редки, но все же они имели место быть. Скорее всего, популяция птеранодонов и им подобных ящеров была немногочисленной, в то время, как человек занимал все больше и больше места на планете. А когда нас практически не осталось, они, уже не таясь, заняли положенное им место хозяев небес. И нам еще крупно повезло, что они не заполонили собой все вокруг.

  - Да, дела, - прищелкнул языком Саныч. - Но, как я понимаю, мы твердо решили идти в Центр? Только поясните мне, что конкретно мы хотим там найти или что сделать? Вернуть Катиной маме прежний вид?

  - Если оборудование будет в порядке - я попробую. А если повезет найти в сохранности прежние наработки, я могу попытаться исправить ошибку, допущенную при разработке штамма. Тогда получится не только вернуть Виктории человеческий облик, но и синтезировать вирус, который поможет людям возвратиться на поверхность на правах не гостей, но хозяев.

  - Вот с этой, как ее, синтезацией я бы не стал торопиться, - скептически заметил Тостер. - Один раз уже насинтезировали, ничего путного не получилось.

  - В прошлый раз мы не учли некоторых факторов. Теперь же, зная о прошлых ошибках, их легко исправить и не допустить новых.

  - Это все хорошо, конечно, - Саныч зевнул во всю ширину рта, - но давайте на боковую, а?

  - Да, - согласился Алексей. - Что-то мы и правда засиделись. Только давайте определимся, кто будет дежурить первым.

  - Ненужно никому дежурить, - Виктория пружинисто встала. - Я снаружи побуду, присмотрю.

  - Мама! Тебе ведь нужен отдых!

  - Не так, как вам, моя хорошая. Отдыхайте, я покараулю, - Виктория прикоснулась ко лбу дочери обветренными губами и направилась к выходу из подвала.

  Ярко светило теплое ласковое солнце, вокруг все тонуло в сочной зелени. Ветерок лениво качал деревья из стороны в сторону. Небо, сияющее нежной лазурью, было совершенно безоблачным. Разве что иногда в нем появлялась белоснежная кричащая чайка. В столь прекрасный день люди большими компаниями, парами или просто по одному спешили в парк - отдохнуть, покататься на аттракционах, прогуляться по тенистым аллеям. Количество продаваемого мороженого и сладкой ваты в такие дня прямо зашкаливало. Сладкими лакомствами объедались не только дети, но и взрослые. Причем меру не знали ни те, ни другие.

  Лёша стоял у ворот в парк, чуть в стороне от людского потока - не хотел мешать спешащим, и от того не очень учтивым, людям. У цветочного ларька толпилась изрядная очередь - влюбленные спешили порадовать своих дам сердца букетиками. У соседнего ларька, торговавшего мороженым, очередь была не меньше. Алексей пошарил по карманам, но с удивлением обнаружил там лишь пригоршню жетонов на метро, штук тридцать, если не больше. Зачем ему столько, он никак не мог понять. Одно дело - деньги. Но жетоны? Торговать ими что ли? Он, вроде бы, не так часто ездил в метро, чтобы запастись таким количеством жетонов. Память выкидывала какие-то фортеля. Казалось, еще немного - и он вспомнит, для чего они ему, но в последний момент мысль ускользала, а память ее услужливо блокировала. Он даже не помнил, кого он здесь ждал - девушку, отца, друга? И, тем не менее, продолжал топтаться на месте, будто понимая, что скоро придет кто-то очень важный для него.

  Медленно тянулось время, жара становилась все сильнее. Солнце уже не казалось таким ласковым, как раньше. Его лучи жалили, словно рой ос, обжигали. Лёша попытался вытереть проступивший на лице пот, но рука отчего-то уперлась в панорамное стекло противогаза. Не веря своим глазам, он поднес руку поближе к лицу, прикоснулся пальцами. Так и есть - прочное стекло, начинающее запотевать от горячего учащенного дыхания. Голова пошла кругом, ноги подкосились. Парень тяжело съехал на землю по железной ограде парка. Никогда в жизни он не падал в обморок, но сейчас его организм находился в полуобморочном состоянии.