‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Не знаю, зачем он звонит, хотя скорее всего из-за рекламы. Где-то увидел уже. Надо сразу ему сказать, что я не справлюсь и не врать дальше. Снова подведу его, но лучше сразу признаться, чем морочить голову, что я все сделаю, а по факту — нет.

Я втягиваю слизь в носу и стираю слезы, откашливаюсь и даже натягиваю улыбку, чтобы голос звучал обычным. Принимаю вызов, чтобы уволиться и окончательно разорвать все, что нас может связывать.

— Алло, — сдержанно отвечаю. Я должна во всем ему признаться, а то по итогу окажется, что деньги брала, а клиентов не приводила. Он ведь рассчитывает на меня, а я теперь сомневаюсь в своих силах.

— Ну привет, “промокод Валерия”, - выговаривает четко кодовую фразу, которую мы оба понимаем. Ну а как еще надо было себя обозначить, чтобы он догадался, кто привел клиентов. Чёр… ная среда, когда же ты закончишься? Реклама все-таки коснулась его сознания. Но мне приятно, что он не слишком зол, расставаться на позитивной ноте будет лучше.

— Миш, — стираю все эти его условности и обращаюсь так, как мне нравится, сейчас мы не на работе и, скорее всего, уже и не пересечемся. — Прости, что не посоветовалась. Просто хотелось попробовать свои силы.

— Пытаюсь говорить уверенно, для себя я уже решила, но принять до конца, что мы больше не встретимся, сложно. Это был единственный шанс видеться с ним, теперь остальное будет выглядеть наигранно.

— Я оценил шутку с промокодом “Валерия” и скидку, конечно, могла бы со мной согласовать, но мне уже позвонили семь человек. И я бы не звонил тебе, потому что это твоя работа, но Лера, надо это приостановить пока. У меня в штате столько сотрудников нет, чтобы выполнить все эти заказы. Нам надо подумать завтра, как распределить и что мы сможем еще взять.

— Внутри становится так тепло от того, что назвал меня по имени. По короткому, обычному, по-дружески…

— Я остановлю, да, — тихо отвечаю и откашливаюсь. — Это вышло случайно, я не смогу настроить тебе рекламу и провести рекламную компанию так, как требуется. Завтра напишу заявление и уволюсь.

— Что значит не сможешь? А сегодня это что было?

— Может больше никто не придет. Семь пришло, а миллион, может, не придет.

— Да зачем мне миллион пока? Меня устраивает и по семь в день. С этим бы справиться, надо делать все максимально быстро и качественно, чтобы нарабатывать базу клиентов. Будешь приводить по десять человек в день, и пока мне этого достаточно.

Меня пробирает немая истерика. Слезы сами льются, а тело внутри дергается. Я ничего не могу с этим сделать. Все правильно, получается? Я все делала правильно? Правильно проработала аудиторию. Правильно создала рекламный пост и подобрала теги. Папа просто хотел меня задеть. Может кто-то и помогал в масштабах многомиллионных рекламных компаний, но не сейчас. Никто не подстраховал, потому что никто об этом не знал, кроме меня.

— Алло, ты тут? Или уже думаешь, как потратить аванс?

— Аванс? Серьезно? — Я встаю и начинаю расхаживать из стороны в сторону. Это ведь едва ли не самое важное, что сейчас может быть.

— Ну я же обещал, когда будет результат, тогда и дам. Я увидел результат. Но это не будет большая сумма, предупреждаю сразу.

Я не верю. Слышу его и не верю. Да я, кажется, сейчас и тысяче буду рада. Вот как один человек может перечеркнуть весь дурацкий день и сделать его праздником?! Я бы и сейчас к нему приехала, получить свой аванс и заодно увидеть. Помню его квартиру и помню, как ночевала там. И поцелуй тот первый помню.

— Спасибо.

— Все в порядке?

Мой голос прозвучал чересчур благодарно и это, конечно, не ускользнуло от него.

Все в порядке будет не скоро. Но теперь хотя бы есть возможно продержаться еще пару дней, может неделю. Вспоминаю слова психолога, что возвращать мужчину, манипулируя жалостью к себе или беременностью, точно не приведет ни к чему хорошему, поэтому я вдыхаю и снова вру:

— Да, все нормально.

— Ладно, до завтра тогда. Надеюсь, вопрос с увольнением больше не стоит?

— Если тебя это устраивает, то нет.

— Пока вполне. Останови тогда рекламу.

— Хорошо.

Мне многое хочется ему сказать или даже пригласить сейчас прогуляться, но он умеет притормозить на повороте.

— Я сделал вид, что не заметил, как ты ко мне обратилась, но я уже тебе говорил про мишек. Надеюсь, все понятно и мне не придется потом из этого же аванса тебя депремировать.

— Кажется, ты говорил, что это касается только работы. Так что там и будешь командовать, Мишутка, спокойной ночи.

Я отключаюсь и довольно улыбаюсь. Хотелось бы увидеть сейчас его лицо за эту дерзость, но, к сожалению, этого удовольствия я лишена.

Последние деньги отдала на вскрытие замка, а это по факту и не помогло. Ну что ж, беременным вроде полезны прогулки на свежем воздухе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Миша

— Вероника, доброе утро, пригласите ко мне Валерию, а в двадцать минут, на совещание всех.

— Да, Михаил Егорович. — Она всегда произносит это, показывая, какая она исполнительная. Но сам факт того, что я хочу с утра видеть Леру, ей не нравится. Она начинает закатывать глаза, но быстро опускает их вниз, когда встречается с моим взглядом. Прятать глаза и выполнять четко указание — то, что ей сейчас приходится делать, чтобы не вызвать мое недовольство.

Скрываюсь у себя в кабинете, пытаясь понять, почему к Лере такое отношение. Не похожа Орлова на того, кто заводит близкие знакомства с простыми смертными и, тем более, не будет сплетничать о себе. Слишком боится быть уязвимой и показать другим свои слабости. Помню, как сама говорила мне, что не все знает даже Алиса, ее подруга. Хотя мне почему-то рассказала больше.

Те взгляды, что кидала в меня Вероника, я видел, но реагировать на них не хотелось. Пока. Хватит мне уже личной драмы. Секретарь просто была той, кто доказывал, что со мной все в порядке. Видимо, с Лерой мы разные, если для нее было так легко бросить все. Сейчас мне стоило заняться работой и довести начатое дело до конца. А не думать о том, что уже не вернуть.

Хотя взять ее на работу было не очень хорошей идеей. Она, даже если и не маячила перед глазами, все равно постоянно напоминала о себе. А когда вдавался в рутину и мозгу не надо было напрягаться, все равно она разгуливала в мыслях, о чем-то там размышляя и задавая о себе вопросы. Я так и не понял, что в ней было такого?

Ну тело, внешность, — да таких сотни. Деньги, — так это, скорее, был ее недостаток. Ее недосказанность? Вроде бы читаю ее полностью, а потом оказывается, что чего-то не знаю или все наоборот. И в мозгу постоянно будто какая-то неопределенность, на которую он хочет получить ответ и закрыть задачу.

Узнать про нее все не составило бы труда, но я уверен, тогда это породило бы еще больше вопросов. А мне этого не надо. Не хочу узнавать о ней больше. Не хочу привязываться сильнее, прошлое просто должно остаться в прошлом.

Лера заходит без стука. Каждым своим действием показывая, что не собирается, по крайней мере, наедине, следовать субординации. Наказать бы ее за вчерашнюю шутку про Мишутку. Просил же без мишек, но она специально это сделала, как только почувствовала, что я к ней лояльней отношусь и смягчился с этим авансом.

— Доброе утро, — здоровается нейтрально и идет к столу, усаживаясь без приглашения и лишая меня лишних телодвижений.

— Привет, — отвечаю, наблюдая как она кладет руки на стол и переплетает пальцы, хочет скрыть что-то от меня. А это приковывает взгляд к ней еще сильнее. Я рассматриваю ее бледное лицо, скулы, что выделяются сильнее обычного, припухшие глаза. Должен ли я думать о ее проблемах? Возможно, они из-за меня, но я ведь предупреждал. У нее был тогда выбор, а я предупреждал. Так почему теперь это должно быть мое дело?