Мы пошли следом.
Вдруг Таня отступилась и упала на колено.
– Черт! Тс-с! Тише вы! – прошептал солдат. Он повел автоматом в одну сторону, потом в другую, но никого не заметил.
– Она ранена… – сказал я. – А ты слишком торопишься.
– Да, но мы можем все умереть здесь, поэтому… поаккуратнее, пожалуйста!
Со злостью посмотрел на военного – побыл бы он на ее месте, придурок! Но вслух ничего не сказал. Помог подняться Тане, и мы прошли ко входу в вокзал.
Сергей глянул через стеклянную дверь внутрь помещения.
– Никого! Заходим! – сказал он и толкнул дверь. Вошел первым, мы – за ним. Пока он осматривал помещение, я довел Таню до ближайших сидений для пассажиров и осторожно усадил в одно из них.
– Потерпи, пожалуйста! Сейчас поищу, чем можно перевязать. – Склонился над Женечкой: – А ты, малыш, пока присмотри за мамой.
Та кивнула. «Понятливая моя! – подумал я и чмокнул дочку в лобик. – Дай бог нам все это пережить!»
Сергей ушел к окнам с другой стороны зала ожидания, который здесь был относительно небольшим – всего на пару десятков пассажиров. Станция хоть и товарная, но здесь периодически останавливались пригородные поезда – в Пинюг, еще куда-то. И электрички тоже. Для их пассажиров была даже касса – одно окошко.
«А вот где здесь медпункт?»
Слева я увидел значок красного крестика и стрелочку, показывающую направление – дальше по коридору.
– Ты куда? – спросил Сергей.
– Там должен быть медпункт, – ответил я.
– Осторожнее!
«Даже пистолет не дал, скотина, – подумал я. – С другой стороны, а что бы я с ним стал делать?! Я же даже не знаю, как стрелять. Еще ногу себе отстрелю чего доброго!»
– Хорошо! – ответил я, но дойдя до таблички с крестом, остановился: за поворотом – темный коридор. – Ч-черт!
Придется идти на ощупь.
13.
– У тебя фонарика нет? – спросил на всякий случай у военного.
Тот покачал головой.
– Хреново! Очень хреново, – прошептал я и шагнул в темноту.
Свет из зала ожидания освещал только начало коридора. Потом коридор делал крюк вправо, поэтому дальше – сплошная темень.
«Только этого, блин, и не хватало».
Справа в углу стояла швабра, поэтому я взял ее в руку и начал нащупывать древком дорогу – как слепой палкой.
Слева – дверь. Толкнул ее – закрыто. Подошел поближе – не медпункт. Написано «Дежурный по вокзалу».
Тихонько звякнуло – швабра зацепилась за что-то.
«Что там, интересно, может быть?»
Попробовал пошевелить – опять звякнуло.
«Да что там, блин, такое?»
В темноте смутно поблескивал металл. Попробовал сильнее толкнуть ручкой неизвестный предмет – в ответ раздался грохот. Грохнулся велосипед, «припаркованный» в коридоре, у стены. Может, дежурный по вокзалу на нем приехал на работу.
– Черт! Что там у тебя? – донеслось из соседнего помещения.
– Да, блин! Велик упал!
– Велик? О-о, – военный заглянул в коридор.
– Да, сраный велик. Тут ничего не видно просто…
– Это я заметил, – отозвался Сергей. Он еще раз изучил табличку с красным крестом. – Он должен быть справа от тебя!
– Справа?– пробурчал я, пытаясь переступить через валяющийся на полу велосипед.
Попал ногой в спицы.
Запнулся.
Снова грохот.
– Ну, ты там как слон, блин! Тише! – сказал военный.
– Стараюсь! Не вижу вообще не фига…
С трудом умудрился снова не упасть – оперся на швабру, сохраняя баланс. Поднял велик и прислонил его обратно к стене. Подобрал палку.
– Точно справа?
– Ну да, – отозвался Сергей. – Если тут с навигацией ничего не напутали.
– Погоди, да… тут есть дверь, – сказал я, нащупав ручку. – Черт! Закрыто!
– А выбить?
– Ща попробую.
Но первый же удар по двери показал, что на такие геройства я не способен. Удар эхом отразился от всех перекрытий здания разом, но толку не было – дверь на поддалась.
– Блин! Ну и шума от тебя…
– Иди сам попробуй! – недовольно пробурчал я.
Сергей двинулся следом за мной, в темноту:
– Где ты тут?
– Сюда иди! На голос!
Военный пошел и… тоже запнулся за велик. Тот загрохотал в коридоре.
– И кто из нас неуклюжий? – прошептал я.
– Чертов вел! – прошипел вояка. Я наклонился, нащупал плечи Сергея и подал ему руку: – Давай, помогу!
Тот хмыкнул, но за руку взялся.
– Где тут дверь?
Я задал ему направление. Военный подошел к двери, повозился с минуту, пыхтя.
– Черт! Заперто!
– А я о чем…
– Ща с ноги еще попробую!
– Давай уж вдвоем! – отозвался.
– Ок. На счет «три»! – скомандовал он. – Раз! Два! Тр-р-ри!
Мы вдвоем ударили по двери. Та на удивление сразу же и поддалась. Звякнул отпавший замок.
Вошли внутрь. Свет уличного фонаря осветил небольшую комнатку. Справа – кушетка для пациентов. Слева – стол, заваленный бумагами. Видимо, стол медсестры.
– Где здесь могут быть бинты? – спросил я.
Сергей первым делом подошел к окну, выглянул наружу. Осмотревшись, обернулся: – Да ты не там ищешь! Вон – целый шкафчик стоит!
И, правда, за спиной – у двери, через которую мы вошли, – стоял стеклянный стеллаж. В нем – медикаменты.
Я практически сразу нашел и перекись водорода, и бинты. Тут была и аптечка, на вид – как автомобильная. Прихватил и ее – вдруг пригодится.
– Нашел! – объявил я.
– Отлично!
И тут раздался детский крик.
«Женя!» – пронеслось в голове.
– Боже, девочки! – выдохнул я.
Мы бросились в коридор. Женя кричала так, будто увидела призрак. Возможно, так оно и было.
14.
Неожиданно крик прервался.
«Боже, что с ними?» – подумал я, хотел было сразу выскочить в зал ожидания, но меня нагнал Сергей, потянул за плечо: – Нет! Я – первый!
Он с автоматом наперевес выглянул из-за угла. Не стал его слушаться и, обогнав, бросился вперед.
Девочки и парнишка целы, но лежали на полу за креслами.
– Что случилось? – спросил я.
– Там! – испуганно прошептала Таня, указывая в окно, которое выходило во внутренний двор вокзала. Двор, в отличие от перрона, освещен не был – там царила кромешная тьма.
– Что там? – отозвался солдат, который проследовал к окну. – Тут ничего нет!
– Оно было там! – ответила Таня. – Женя видела его!!!
– Кого видела? Кого? – переспросил я, подбежав поближе и обняв девочек. Пацан, пользуясь моментом, тоже примкнул к нашему семейному кружку. Не стал мешать – он, может, родителей лишился, натерпелся тоже паренек.
– Страшилка! – ответила Женя дрожащим голосом. – Она была там!
Девочка показывала рукой в окно.
– Что ты видела, родная? Что?
Женя заплакала:
– Глаза!
– Глаза? Какие глаза?
– Большие красные. Страшные! Папочка, я боюсь! – и дочка обхватила шею руками.
– Не бойся, родная, я ведь здесь… с тобой, – и прижал крепче к себе малышку.
– Это нехорошо! Очень нехорошо! – пробормотал солдат.
Он подошел вплотную к стеклу. И тут раздался низкий и утробный рев. Так, наверное, ревел бы слон, если бы на него наступил тираннозавр – до дрожи во внутренностях.
Все инстинктивно отпрянули назад.
– Черт! Что это? – зашептал Сергей.
– Это монстр! – вставил свои пять копеек парень. – В игре их было много… тварей всяких…
Девочки плакали, поэтому я показал парню жестом, что ему стоит заткнуться и не накалять обстановку.
– Да что же там такое? – Сергей выглянул из окна.
– Что-нибудь видно?
– Нет, ничего… хотя… Там что-то есть! Боже мой! – сказал военный, показывая на огромную тень в темном дворе.
В темноте вспыхнули два огромных красных глаза, а тишину прорезал все тот же низкий рев.
Прижал девочек к полу. И парнишку тоже – все же мне было на него не насрать, мы с мальцом в одной лодке!
– Тс-с! Лежи! – шикнул я ему.
